— Перестань... — мягко сказала Ядвига, вгля­дываясь в глаза барона. — Ну подумай, кого ты за­щищаешь. Ради чего? Что тебе дал Любомир, что может тебе дать его змееныш? Ты молод и силен, у тебя все впереди. Доверься мне — я поговорю с Корриганом, и он простит тебя. Ты достойный че­ловек, ему нужны такие люди. Подумай, что тебя ждет — слава, деньги, красивые женщины... Все это будет твоим, Райв... Взгляни на меня... — Ядви­га понизила голос, медленно расстегнула верхние пуговицы платья, обнажила плечи. Малыш у очага деликатно отвернулся.

— Ну же, Райв... — Ядвига демонстративно кос­нулась своей груди. — Посмотри на меня... Все это может стать твоим — здесь, сейчас или в любое время, когда ты захочешь. Ты мне нравишься, я не хочу причинять тебе боль.

Райв смотрел на Ядвигу — и с ужасом понимал, что все ходившие о ней слухи являются правдой.

— Неужели ты и в самом деле думаешь соблаз­нить меня этими старыми мощами? — Райв демон­стративно рассмеялся. — Да мне в сто раз прият­нее будет обнять уличную девку.

Глаза Ядвиги сузились. Она медленно попра­вила платье, застегнула пуговицы. Потом улыб­нулась.

— В тебе говорит злость. Но знай: я всегда до­биваюсь своего. Всегда...

Она нежно коснулась Райва, затем с неожидан­ной силой запустила пальцы ему под ребро, барон вскрикнул от неожиданности и боли.

— Ты не испугался огня, — тихо сказала Яд­вига, — посмотрим, устоишь ли ты перед моими руками... Малыш, ты можешь идти...

— Да, госпожа... — Помощник Ядвиги покло­нился и быстро вышел из зала.

Убедившись, что Малыш ушел, Ядвига взгля­нула на барона и мягко улыбнулась.

— Начнем, пожалуй?

скольких дней: Корриган наверняка захочет узнать, где скрывается Иржи. Пока принц жив, положение Корригана довольно неустойчиво. Нужно было спе­шить.

Оставив Яну присматривать за раненым, я от­правился на рынок и купил не новую, но еще впол­не приличную телегу, там же приобрел упряжь. Телегу домой доставила старая облезлая кляча, хозяин которой безуспешно пытался сбыть ее на < рынке какому-нибудь простачку. Пока кляча та­щила телегу, хозяин на все лады расхваливал не­счастное животное, надеясь, что я не устою перед таким соблазном и куплю ее: кому нужна телега без лошади? Впрочем, его оптимизм быстро угас, когда над забором показалась голова Чваки, услы­шавшего жалобное повизгивание клячи.

Телегу завели во двор, я расплатился с хозяи­ном лошади и запер за ним и его облезлой кобылой ворота. Итак, телега есть, есть и лошадь. Только захочет ли Чвака тащить этот тарантас?

Чвака всем своим видом показывал, что делать этого не собирается. Обнюхав телегу и попробовав

ее на зуб, он отошел в сторону и демонстративно улегся на бок. Впрочем, куда он денется...

Яна уже ждала меня, за время моего отсутствия она успела переодеть Ронни и заплести принцу пару косичек — теперь он стал похож на девочку. У Яны не было для «девочки» подходящего пла­тья, поэтому она, не долго думая, порылась в моей одежде и с помощью ножниц, ниток и иголки бы­стро соорудила для Иржи вполне приличный на­ряд. Я не стал спрашивать, что послужило основой для этой обновки, — похоже, один из моих «парад­ных» кафтанов.

Теперь настал мой черед. Используя мази, бин­ты, лекарственные порошки и прочие средства, я ма полчаса превратил Ронни в неизлечимо боль­ного человека. На него теперь и в самом деле было страшно смотреть: голова перебинтована, на ру­ках и на лице жуткие шелушащиеся язвы. Вряд ли кто в здравом уме и трезвой памяти решится к нему прикоснуться.

На то, чтобы запрячь Чваку, потребовалось Польше времени, чем я предполагал: гордое жи- иотное категорически отказывалось играть роль ломовой лошади. В конце концов Яне это надоело, она взяла Чваку за нижнюю губу и сказала ему, что если он не прекратит валять дурака, она непре­менно пустит его на мясо. Не знаю, это ли помогло или что другое, но Чвака кое-как дал себя запрячь. Том не менее, всю дорогу его предстояло вести под ундцы: я не представлял, куда нас мог завести этот конь, дай мы ему хоть капельку свободы.

Вместе с Яной мы осторожно уложили Ронни и телегу, в ногах у него уселся Иржи. Яна дала принцу в руки грубую самодельную куклу, сши­тую из тряпок и набитую соломой, — и когда толь­ко она успела ее сделать? Теперь, глядя на Иржи и куклой в руках, даже я стал воспринимать его д< точкой.

Убедившись, что все в порядке, я взял Чваку под уздцы и вывел со двора. Яна закрыла за нами ворота, потом забралась в телегу и села рядом с Иржи. Голова Яны была повязана платком, девуш­ка боялась, что ее могут узнать. Я в последний раз оглянулся: вроде все. В путь...

В целом все выглядело не так уж плохо. Даже то, что я вел Чваку под уздцы, нашло свое объяснение: больной находится при смерти, и быстрая езда мо­жет его убить. Кто посмеет сказать, что это не так?

Нас никто не остановил до самого моста, я на­деялся, что и там проблем не возникнет, благо мно­гие стражники знали меня в лицо, раньше я часто ходил этой дорогой за травами. Стражники у моста откровенно скучали, я повернулся к Ронни.

— Попробуют коснуться — ори во все горло...

— Я понял... — отозвался Ронни.

— Мы уже здесь были, — сказал Иржи. — В ка­рете и когда назад ехали.

— Тише, Иржи... — прошептала Яна. — Возь­ми куклу в руки...

Я заметил, что Яна слегка разгребла сено на дне телеги — там была спрятана сабля. У меня в правой руке был мой любимый посох. Впрочем, я искренне надеялся, что все обойдется.

Вот и мост. Телега въехала на деревянный на­стил, один из охранников лениво поднял руку, при­зывая остановиться.

— А, это ты... — сказал он, узнав меня. — Куда едешь?

— Больного везу, — ответил я, небрежным кив­ком указав на Ронни. — К фаркахам. Если они не смогут помочь, помрет.

— А сам, значит, не можешь? — Охранник вни­мательно посмотрел на больного, Ронни тихонько застонал.

— Что мог, сделал, — пожал плечами я. — Ты же знаешь, фаркахи мастера в своем деле.

— А это кто? — охранник указал на Яну.

— Жена его и дочка. С ним захотели.

Охранник зевнул, внимательно посмотрел на

Яну.

— Мама, это Кызя... — Иржи протянул Яне ку­клу. — Нам долго еще ехать?

— Скоро, милая... — Яна погладила Иржи по голове. — Скоро...

— Ничего бабенка... Развлечешься там небось, а? — с ухмылкой спросил охранник. — Ладно, про­езжай... — не дождавшись моего ответа, он махнул рукой и отошел в сторону.

Я облегченно вздохнул: пронесло. Потянул Чва­ку, конь недовольно мотнул головой, но все же по­шел за мной. Мост кончился, телега мягко покатила по грунтовой дороге. Так, глядишь, и доедем...

Не скрою, по дороге к дому Альвароса я слегка нервничал. Один раз я уже подвел его—из-за меня чуть не погибла Алина, из-за меня сожгли его дом. И вот теперь я снова еду к нему, снова хочу втянуть его в неприятности. Имею ли я на это право?