Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вот увидишь, что они назовут это кражей, – проворчал угрюмо Боб. – Смотри, смотри, какие птицы! – сказал он, кивнув на двух голенастых птиц, ловивших рыбу.
Декстер до того заинтересовался шагавшими по воде птицами, что совсем забыл о последнем приключении.
Около двух часов мальчики плыли вниз по реке, высматривая подходящее место для привала. Крутые берега сменились отлогими. Путешественники пристали к лесистому берегу и укрыли лодку в густой листве стоявшего у берега дерева. Невдалеке виднелась деревня и высокие колья с сетями, употребляемыми для ловли лососей.
Привязав лодку, мальчики развели огонь, почистили рыбу и, нанизав ее на колышки, поджарили. Несмотря на то, что большая часть рыбы обуглилась и у них недоставало соли, обед показался им очень вкусным.
Солнце клонилось к закату, поэтому мальчики решили переночевать тут и продолжить путь на заре.
– Завтра мы доплывем до моря, – заметил Боб, – и я очень этому рад. Мне до смерти надоела речка, хочется половить треску, камбалу и другую большую рыбу. Что ты зеваешь?
– Я устал и хочу спать, – ответил Декстер, усевшись на корнях старого дерева недалеко от берега.
– Ну, ты всегда сонный, – фыркнул Боб.
– Ведь я все время караулил, пока ты спал!
– Ну, так что же! Покараулишь еще.
– Это несправедливо, Боб, – сказал Декстер недовольным голосом. – Теперь твоя очередь.
– Хорошо, я буду сторожить половину ночи, а ты другую, – решил Боб. – Это будет справедливо, не так ли?
– Да.
– Так я лягу теперь, а ты разбуди меня в двенадцать часов.
– Я не знаю, когда будет двенадцать, – запротестовал Декстер.
– Так угадай, и тогда я встану, – ответил Боб, располагаясь под деревом.
– Но ты же не встанешь!
– Встану, только разбуди меня хорошенько. Ну, не надоедай: я ужасно устал и хочу спать.
Боб заснул. Наступила ночь. Декстер сел, устав ходить взад и вперед. Прислушиваясь к храпению Боба и тихому плеску волн, он задумался и в воображении уже видел, как они пристали к берегу неизвестной страны и как на них там напали крокодилы.
Под деревьями было совсем темно, и сквозь густую листву мальчик видел мерцание лишь одной звездочки. Ночная сырость пронизывала его, но, уткнув подбородок в колени, он забыл о холоде и задумался о криках, слышанных прошлой ночью, о голенастых птицах, ловивших рыбу, о ловле раков, один из которых пребольно вцепился ему в палец.
Затем он вспомнил об Элен и спрашивал себя, что сказал доктор, когда узнал о его бегстве, и полюбит ли он когда-нибудь Боба Димстеда. Потом мысль мальчика снова перенеслась вдаль, в те теплые страны, где они будут собирать кокосовые орехи и любоваться красивыми птицами. Наконец он спросил себя, не пора ли разбудить Боба, скоро ли будет двенадцать часов, и снова задумался о приюте, крокодилах, докторе, море…
Когда он открыл глаза, было уже утро. Солнце ярко сияло, кругом раздавалось щебетание птиц, и Боб Димстед грубо толкал его в бок.
– Вставай! – кричал он. – Как ты разоспался!
– Неужели я уснул? – спросил Декстер, глядя спросонья на товарища.
– Еще как! – взбеленился Боб. – На тебя нельзя положиться! Куда ты девал лодку?
Глава XXXVI
Исчезновение лодки
– Куда девал лодку? Она тут…
– Где «тут»?
– Привязана к этому старому дереву.
– Привязана к дереву! – крикнул Боб. – Ну, покажи! Где она?
Декстер побежал к берегу. Лодки не было.
– Ну, где же лодка? – злобно спросил Боб.
– Не знаю, – ответил в смущении Декстер. – Знаю, знаю! – воскликнул он вдруг. – Наверное, цепь развязалась, и она уплыла.
– Уплыла!.. Так ступай, найди ее!
– В какую же сторону идти? Ведь бывает прилив и отлив, и вода течет то туда, то сюда…
– Я заставлю тебя бегать взад и вперед! Хорош, нечего сказать! Я только на минуту закрыл глаза, а уж он успел проспать лодку.
– Я так устал, Боб!
– Устал! Ты? С чего это? Иди и ищи лодку!
Декстер побежал вдоль берега в одну сторону, а Боб в другую. Через полчаса Декстер вернулся совсем подавленный обрушившимся на него несчастьем.
– Нашел, Боб? – с надеждой спросил он.
Вместо ответа Боб бросился на траву и принялся со злости колотить по ней кулаками, как по барабану.
– Я пробежал далеко, но лодку не нашел… – продолжал мрачно Декстер. – Что нам делать?
– Я хотел бы так колотить по твоей глупой голове! – закричал Боб, продолжая барабанить по земле. – Никогда не видывал такого дурня!
– Что нам делать? – повторил Декстер.
– Что делать? Ты потерял лодку, ты и найди ее.
– Пойдем вместе по берегу. Может быть, встретим кого-нибудь, кто ее видел.
– А ты думаешь, он будет так прост, что отдаст нам ее?
Это замечание ошеломило Декстера.
– Знаю я их! – продолжал Боб. – Они спросят, откуда мы ее взяли, и скажут, что она не наша.
– Может быть, она уплыла?
– Лучше бы ты сам уплыл! – буркнул Боб. – Такая лодка не уплывет без человека. А человек ее теперь не отдаст, скажет, что это его лодка…
Декстер печально смотрел на своего товарища.
– Я так и знал, что это случится! Ох и дурак же я, взял с собой такого ротозея! – продолжал Боб, по-видимому довольный, что было кого журить. – Делать нечего, придется вернуться.
– Вернуться?! – воскликнул в ужасе Декстер, мысленно представляя себе строгое лицо доктора, пытливые глаза учителя, взгляд Элен, полный упрека, и сэра Джеймса, спрашивающего его, куда он девал лодку. Нет, он не может вернуться!
– Нас обоих порядком поколотят, и делу конец, – продолжал Боб.
Поколотят! Декстер охотно подвергся бы побоям, но пребывание в доме доктора пробудило в нем другие, до тех пор дремавшие в нем чувства, и теперь порка казалась ему самой легкой частью наказания, ожидавшего его. Нет, он не может вернуться.
– Ну, так что же мы будем делать? – спросил наконец Боб, по-видимому, хладнокровно. – Ищи лодку, коли потерял ее.
– Я постараюсь, – смиренно ответил Декстер. – Пойдем вместе, помоги мне.
– С чего бы это? Ведь ты же проспал ее! – Боб вскочил со сжатыми кулаками. – Ну, иди! Слышишь! Иди! Ну! – кричал он, нанося Декстеру удары по руке, по груди и по чему попало.
Декстер вспыхнул, но не сопротивлялся, а старался только увернуться от ударов.
– Слушай! – крикнул он вдруг.
– Нет, это тебе надо слушать! – не унимался Боб. – Ты должен найти лодку!
У Декстера на мгновение мелькнула светлая мысль, но тотчас же потухла, оставив в душе мальчика еще больший мрак. Все горе,