— Да какой из меня защитник, — махнул рукой Касьян.

— А я и не о тебе, — невозмутимо пожала плечами Игрит. — Съел?

— Что она обычно говорит в таких случаях, — Юджин наклонился и посмотрел на друга из-за призрачного плеча. — Смеяться после слова лопата?

— Не-а, — с серьёзным видом покачал головой Касьян. — Обычно она начинает петь…

— Упаси нас Четырёхликая от подобного бедствия! — подхватил Юджин.

— Вы несносные нахалы, вот вы кто! — безапелляционно заявил призрак.

О том, что что-то пошло не так стало понятно, когда ректор сообщил, что мы с Юджином поступаем в распоряжение Магистра Нгеллера.

Бенжамина среди Магистров не было.

Сперва я думала, что он просто готовится к нашей передаче (первая часть плана по раздаче всем студентам Аусвер новой модели напульсников прошла блестяще!), и только когда увидела ехидную ухмылочку на губах того, кого во всём Преториуме зовут Чёрным Докторусом, мне стало не по себе.

От Магистра (я впервые видела Чёрного Докторуса так близко) за версту разило болью и безумием.

Находиться с ним рядом было невыносимо. Пальцы сами собой сжимались в кулаки, перед глазами темнело от злости.

Мной вдруг овладела страшная догадка: Бенжамин отсутствует на этом клятом общем сборе не просто так…

Кажется, он обмолвился, что мой скорый перевод в «Преторий» необходим, чтобы обойти одного высокопоставленного засранца…. Я спросила: «Кого же?» и Бенжамин промолчал, сжав мои пальцы, перевёл разговор на другую тему. Я не стала настаивать, потому что поняла, что так он проявляет заботу обо мне, не хочет пугать.

Но если бы знала, расспросила б поподробнее, в этом можно не сомневаться!

И вот что было делать? На глазах у всей академии? Спрашивать, где Бенжамин? Так Тринадцатый Магистр — куратор Аусвер и уж точно ни он, ни другие Магистры не обязаны отчитываться перед студенткой.

Закатывать истерику, скандалить? Очень смешно. В Аусвер умеют купировать истерики даже до того, как они начинаются. Меня бы просто оглушили, под завязку накачав Стазисом и отправили бы в лабораторию Нгеллера, спелёнатую, как младенца. Ещё и Юджин рядом… уж он-то точно наделал бы глупостей!

Всё, что я могла — сохранять остатки самообладания, улыбаться Магистрам и даже Нгеллеру, которого, справедливости ради, моя улыбка коробила. Глаза Чёрного Докторуса тут же загорелись безумным пламенем, обещая, что мне придётся ответить за эту улыбку. Маньяк!

На какую-то долю секунды я поняла, что вот-вот утрачу контроль, шарахну по его поганой роже тем же Колючим Пламенем, а там будь, что будет…

Меня остановило лишь то, что это не поможет ни Бенжамину (если моя догадка верна и он и вправду попал в беду!), ни нам с Юджином (который не замедлит присоединиться к бунту, ох уж мне этот огонь…), ни, конечно, остальным — настоящим и будущим студентам Аусвер.

Улыбнувшись ещё шире, я кивнула, поблагодарив за «великую честь» и пошла собирать вещи.

Собралась, вопреки ценным советам Игрит, быстро. После чего ожидала Юджина у ворот.

С момента моего прибытия в Аусвер прошло чуть больше месяца, и вот я уже покидаю академию. Было обидно. Потому что Аусвер, несмотря на всю эту эпопею с выкачкой магии из студентов, которой я твёрдо решила положить конец, как только узнала об этом безобразии, оказалась живой. Чудесной и волшебной, как и мир вокруг. Словно огромное живое существо, которое не виновато, что в его стенах происходит столько несправедливости.

Я пообещала себе, что вернусь сюда. Обязательно. И наведу здесь порядок.

И, опять же, мне учиться нужно!

Ночь, проведённая наедине с Бенжамином показала, что учиться нужно многому. Очень и очень многому. Без него я бы сотой доли проделанной нами работы не сделала бы. Так что заранее очень искренне сочувствую тому, кто решит нас разлучить! Разозлить меня сложно, но всё же можно.

И Нгеллеру это удалось.

Мой новый план был прост.

Проникнуть в «Преторий», в лабораторию Безумного Докторуса. Сомневаюсь, что там круглосуточно дежурят семь Магистров, как сегодня на сборе. Магический резерв я восстанавливать умею и ещё как. Сделать это не сразу, притвориться, что обессилена — сумею.

А потом сбегу вместе с Юджином и найду Бенжамина.

План, конечно, не ахти какой, скорее набросок плана, но другого нет. Ничего, буду импровизировать.

Мысль о том, что с этого дня все студенты Аусвер под защитой новых артефактов, грела. Магистры, конечно, удивятся внезапно выросшему всеобщему резерву, ну да то уже не моя беда.

…Я ловила на себе полные жалости и сочувствия взгляды. Не все решались подойти попрощаться, чтобы не привлекать лишнего внимания. Но Жас, Ветла, Ари, Тася и несколько других девушек и парней подошли. Обнимали, желали удачи.

Вскоре появились Юджин с Касьяном.

Юджин шепнул на ухо, что Игрит покажет Касьяну наш тайник и другие студенты Аусвер смогут увидеть записи, которые мы успели сделать, руководствуясь знаниями, полученными из книги. О том, чтобы брать папку с материалами с собой в лабораторию Нгеллера, конечно, никому из нас и в голову не пришло.

Игрит попрощаться не пришла, заявив Юджину, что, мол, «долгие проводы — лишние слёзы». Хотя какие могут быть слёзы у призрака?

Ворота Аусвер вспыхнули, выпуская нас. Снаружи уже ожидал белый фургон. Миротворцы забросили наши чемоданы в багажный отсек. Юджин подал мне руку, помогая забраться внутрь. Напротив нас уселись миротворцы и два мага, вроде как сопровождение, а на самом деле — охрана.

— Неплохой заголовок для криминальных новостей, — проворчал он. — Их тела были обнаружены в неприметном белом фургоне…

Я прыснула.

— Ещё чего, — ответила ему. — Я на такое не подписывалась!

— Эй! Что за нахрен? — Юджин показал в окно. — Почему мы свернули с дороги в «Преторий»?!

Сердце пропустило удар.

— Магистраль ремонтируют, — ответил один из магов с неохотой и отвёл взгляд. — Едем кружным путём.

Отчего-то после этого его пояснения тревога только усилилась.

— Чтоб мне сдохнуть на этом месте, — простонал Юджин, глядя на приближающийся забор, увитый искусно выкованными из железа розами. С шипами. — Это не «Преторий», Аврора. Нас обманули. Это личная резиденция Нгеллера!

Я не успела ответить. Висок взорвался болью, а следом в плечо вонзилось что-то острое и очень щипучее.

Мир качнулся, и последнее, что я увидела, как Юджин, закатив глаза, сползает с сиденья.

Я часто заморгала и не сразу поняла, что пришла в себя. Прямо в глаза бил яркий свет, отдавался тупой болью в мозгу. Нос был заложен, а горло першило от горького привкуса лекарств. Фу. Первое, что я попыталась сделать — пошевелить руками и ногами. Не удалось. Тело словно не принадлежало мне.