Мы провели в участке два часа, подвергаясь нудным вопросам со стороны работников правоохранительных органов. В конце концов нас отпустили под подписку о невыезде. Вована увели в камеру. Кассету с записью конфисковали.

Освободившись от милиционеров, мы втроем почувствовали дикий голод. Я предложила всем заехать ко мне домой, не забыв разрекламировать кулинарные способности своей тетушки.

После как обычно превосходного обеда Максим вызвался помочь нам в поисках Алексея, и мы все вместе отправились в рейд по городу. Мы ходили по адресам всевозможных знакомых Максима, которые учились с ним и с преступником на одном курсе. Мы надеялись, что эти люди смогут пролить хоть какой-то свет на местопребывание Алексея. Но все наши попытки не увенчались успехом.

Близился вечер. В воздухе пахло весной. Один бандит был задержан, ситуация с убийством прояснилась после его признания, и этого было достаточно для того, чтобы освободить отца Виктора Владимировича. Однако главный зачинщик заварушки все еще разгуливал на свободе, и вот он мог представлять серьезную опасность. Отыскать его надо было во что бы то ни стало. Потому весна совсем не радовала.

В конце концов мы отчаялись в своих поисках. Виктор Владимирович предложил пойти к нему домой. Пригласил он и Максима. Разве могли мы знать, что там нас ожидает весьма неприятный сюрприз? Причем сюрприз этот привел к необратимым последствиям.

В подъезде Виктора Владимировича было темно. Может, перегорела лампочка, может, что еще. Так или иначе, поднимались мы с трудом, шаря руками по стенам, чтобы хоть как-то сориентироваться в подъездном мраке.

Наконец мы взобрались на нужный этаж, и Виктор Владимирович вставил ключ в замочную скважину. Однако дверь не поддалась, когда мой клиент ее дернул.

— Что за черт? — сплюнул Виктор Владимирович. — Наверное, Светлана изнутри на щеколду заперлась.

Виктор Владимирович позвонил.

За дверью послышались шаги. Потом воцарилась тишина. Некоторое время мы ждали, а потом дверь приоткрылась. Ее сдерживала дверная цепочка, и в образовавшейся щели мы увидели физиономию… Алексея Петрова!

— Здрасьтье, здрасьтье, — ехидно хихикнул Петров.

— Ты что, спятил? — спросила я. — Ты что здесь делаешь?

— Я долго думал, как поступить, а потом решил, что мне нужно срочно бежать из города. Но — вот ведь какая несправедливость! — для этого требуется некоторая сумма денег. Согласитесь, всегда непросто покидать отчий дом!

— И ты взял в заложницы мою сестру! — воскликнул, догадавшись, Светин.

— Именно так, — был язвительный ответ.

— Где она, что с ней? — заорал Виктор Владимирович и ринулся на студента-убийцу.

Дверь перед его носом захлопнулась. За ней послышалась какая-то возня.

— Не делай глупостей! Ты безоружен! Тебя посадят! — кричал Светин.

— Меня и так посадят, — донеслось из-за двери. — А насчет того, что я безоружен, как раз в этом вы ошибаетесь! Я ведь не сразу пришел сюда! Сначала я долгое время мыкался по городу в отчаянии, не зная, что делать. Ну так вот. В конце концов я заглянул к одному своему старому доброму знакомому. У этого человека есть обрез. Я попросил его мне одолжить…

— А Вован сказал, что у тебя нет друзей, — заметила я.

— Правильно сказал. Друзей нет, а знакомые есть. И вот этот знакомый должен мне штукарь. Глупо не использовать такую возможность! Я простил ему деньги, так как эта штука меня все равно не спасет, и явился сюда. Конечно, я сильно рисковал, ведь тут могли оказаться уже и вы… Тогда не знаю, что было бы. Но терять мне было нечего, за решетку я не хочу, а потому…

— Где моя сестра? — заорал Виктор Владимирович.

Я схватила его за руку, чтобы успокоить.

— Ты хочешь ее услышать? Сейчас я ее приведу.

Мы молча вслушивались в звук удаляющихся шагов.

— Вот подонок! — негодовал Светин.

Через некоторое время шаги вновь начали приближаться. Нетрудно было различить, что идут двое.

— Говори! — прозвучал из-за двери мужской голос, а за ним сразу последовал женский, надрывный, дрожащий, испуганный:

— Витя! Витя!

— Света! Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Виктор Владимирович.

— Помоги, Витя! Ради бога! Дай ты ему эти деньги! Я так больше не могу! У него обрез! Он связал меня! Ведь деньги можно найти, не так ли?

— Все в порядке, дорогая, все в порядке! — пытался хоть как-то утешить девушку Светин. — Скоро ты будешь на свободе. Мы только подумаем, что можно сделать!

— Дай ему денег, Витя!

— Ну что? Поговорили? — спросил Петров. — Вот и замечательно! Вот и ладненько! Девушку мы сейчас отведем баиньки, а потом побеседуем уже с вами.

— Негодяй! Негодяй! — сокрушался Виктор Владимирович.

Через некоторое время переговоры с преступником возобновились.

— Каковы твои условия? — прохрипел Светин.

— Что мне нужно, я же уже сказал. Все очень просто! Не большой и светлой любви, не познания смысла жизни, а всего лишь денег! Я не буду просить у вас невыполнимых вещей.

— А, ты еще смеешь шутить!

— Да. Всегда, даже в самых тяжелых обстоятельствах, нельзя терять чувство юмора.

— Сколько?

— Штука баксов. Конечно, этого мне ненадолго хватит, но я ж понимаю, что ваши возможности не безграничны.

— Штука баксов? Ты с ума сошел! У меня нет таких денег!

— Но если постараешься, сможешь найти. Ведь жизнь твоей сестры стоит гораздо больше! Гораздо! Тебе жалко тысячи баксов для своей сестры? Хотя… Один американец подсчитал, сколько в теле человека таких-то и таких-то элементов, и заявил, что человек стоит один доллар. Всего лишь! Но я-то понимаю, что человек в целом больше, чем просто набор элементов…

— Кончай свои дурацкие шуточки! — взорвался мой клиент. — Я уже понял, что ты подонок, но не думал, что настолько!

— Так ты найдешь для меня штуку баксов?

— Откуда, господи? Откуда?

— Займи. У тебя ведь, в отличие от меня, много друзей! С миру по нитке, с каждого по копейке, глядишь — и штука баксов наберется. Друзья тебя поймут! Им станет тебя жалко. Обязательно станет! Человеческие существа такие! Не хотят верить, что цена им — доллар без нескольких центов.

— Сейчас уже поздно, чтобы у кого-то занимать!

— Ничего страшного. Ради такого дела люди простят тебе поздний визит.

— Но, чтобы обойти всех и набрать такую сумму, потребуется время. Немало времени!

— Я подожду. Я умею ждать. Я ждал почти весь день, подожду и еще немного. Думаю, ничего со мной не случится.