Она промокнула лоб платком и перешла на ту сторону тротуара, где, по её мнению, находилось меньше людей. Люди вызывали у неё панику. Одни молчаливо сочувствовали, другие брезгливо морщились, третьи отводили сконфуженные взгляды. И все вместе облегчённо вздыхали, что это не на их правой щеке разливалась безобразная родинка размером с грейпфрут. Она о таком украшении не просила, но помимо своей воли с малых лет получала тройную дозу издевательств. Жестокость детей не поддавалась измерению. Воспоминания детства сродни жерлу вулкана, в который она спускалась по верёвочной лестнице. Страдания, слёзы и ничего больше. В мире взрослых жилось ненамного лучше. Да и жизнь ли это? С формальной точки зрения – безусловно. Она дышала, спала, принимала пищу, смотрела сериалы – одним словом, существовала. Не родись она сорок семь лет назад уродиной, жизнь могла пойти по совершенно другому руслу. И не надо ей объяснять, что чистая душа ценнее привлекательной внешности. Она на собственной шкуре знала, что это неправда. Как ни крути, а получить от природы аленделонистый внешний вид – всё равно что родиться в рубашке.

В конце неказистого проулка дорога упиралась в тупик. Пришлось развернуться и пойти обратно, уткнувшись носом в землю, чтобы ненароком не пересечься с кем-нибудь глазами. «Тупик» – это ёмкое слово, как никакое другое, подходило под описание её жизни.

Её взгляд случайно зацепился за потёртую вывеску над неприметным входом. Наконец-то мучениям конец. Не то ходить ей кругами битый час, робея даже от мысли о том, чтобы обратиться к прохожим. Уверенность это не про неё.

Выпавшие из стен куски штукатурки лежали на отмостке неубранными. Под ногами хрустели крошки бетона от разрушенных ступеней. Не удивительно, что она прошла мимо. В её голове сложился несколько отличный от реальности образ данного заведения.

Впервые в жизни переступая порог службы занятости населения, она болезненно чувствовала собственную уязвимость. Остаться без работы после двадцати восьми лет непрерывного стажа не очень почётно. А горькая жизнь всё тянулась, и хлеб насущный требовался в изрядном количестве. В трудовой книжке значилось всего две записи – о приёме на работу и об увольнении в связи с сокращением штата. Фасовочный цех стал ей вторым домом, где знакома каждая пылинка. Несмотря на больные руки и спину от бесконечного повторения монотонных операций, она с удовольствием вернулась бы на кондитерскую фабрику. Не её вина, что после стольких лет безукоризненной работы она была выброшена на свалку как мешок мусора. Роботизированная линия выполняла те же функции быстрее в несколько раз. Капитализму важен не человек, а прибыль.

Терминал электронной очереди выплюнул огрызок пустого талона с красной полосой без номера. Удача в который раз отвернулась от неё. Во вторник всегда что-нибудь случалось.

Она подошла к консультанту, сжимая в потных ладошках носовой платок.

– Извините, пожалуйста, там закончилась бумага.

Слова давались с трудом. Привычная зажатость, будь она неладна, держала её крепкой хваткой.

– Сейчас вставим новую ленту, – сотрудница службы занятости не подала виду, что перед ней стоит форменное страшилище. – Какой у вас вопрос?

Она вытащила из сумки трудовую книжку и паспорт, завёрнутые в целлофановый пакет.

– На прошлой неделе меня уволили, – объяснила она. – Хочу найти работу.

– Встать на учёт в качестве безработного можно на сайте центра занятости или на портале «Работа России».

Что ещё за портал? Звучало как фраза из фильма про путешественников во времени.

– У меня нет компьютера.

– Если у вас есть подтверждённая регистрация на сайте госуслуг, вы можете заполнить заявление на гостевом компьютере.

– Этого у меня тоже нет, – ответила она. – Я просто хочу найти работу.

– К сожалению, мы больше не принимаем написанные от руки заявления. Вам придётся заполнить анкету самостоятельно, распечатать её, после чего я выдам вам талон регистрации. Компьютер и принтер сейчас свободны, можете присаживаться. Поищите бланк заявления на рабочем столе.

Она с тревогой опустилась на стул, уставившись на экран монитора, как ослеплённый ночными фарами заяц. Много лет её путь, за редким исключением, пролегал по маршруту «дом – работа – дом», и навыки владения компьютерной грамотой ей не требовались. Чтобы купить продукты в магазине или оплатить счёт в банке, компьютер не нужен. Она, конечно, знала об удобном интернете из телефонов утренних или вечерних попутчиков, в которые ненароком заглядывала в долгих поездках на автобусах. Но сама им не пользовалась. Пушистых котиков или полураздетых девиц можно увидеть и по телевизору.

– У вас возникли какие-то трудности?

Голос за спиной напугал её. Она чуть не подскочила на месте. И чего эта сотрудница к ней пристала.

– Я не вижу анкеты, – призналась она. И не соврала. От обилия названий на экране разбегались глаза.

– Вот же она, в самом верху. – Женщина несколько раз нажала на компьютерную мышь, и нужный документ открылся. – Теперь можете вводить сведения в блоки.

– Вряд ли я справлюсь, – сделала она новое признание.

– Никаких сложностей. Вводите ваше имя вот сюда.

Она занесла указательный палец над клавиатурой. Слишком много букв, слишком мало ума. Работа фасовщицей превратила её в ограниченную болванку. В неполные пятьдесят лет обучаемость новым знаниям оставляла желать лучшего.

Л… А… С такой скоростью она просидит до закрытия… Р…

Она была убеждена, что безымянная сотрудница службы занятости закатила позади неё глаза в немом замешательстве.

– Дело пойдёт быстрее, если вы будете диктовать, а я печатать, – раздались за спиной слова, подтвердившие её догадки. Лариса не возражала. Она хотела поскорее покончить с формальной чепухой и получить работу. Не собиралась жить на государственное пособие, а пенсию мамы не брала в расчёт. Она не привыкла сидеть без дела, отсутствие постоянства нервировало её. Хотелось скорее перевернуть страницу и очутиться в светлом будущем.

В её случае будущее омрачалось тянущейся через всю щёку гигантской отметиной. Она построила хрупкий мир, не способный выдержать даже слабое потрясение. Который в одночасье обрушился ей на голову, едва из основания вытащили кирпичик. И когда пыль рассеялась, выяснилось, что она стоит на груде жалких осколков. И она не была уверена, что ей хватит сил выплавить из кучи битого стекла нечто достойное. А строить придётся, ведь ходить босыми ногами по острым осколкам долго не получится.

Анкета полным ходом наполнялась личными данными, пока они не добрались до раздела с желаемыми вакансиями. До этого момента она не задумывалась, чем хочет заниматься.

– Что значит, кем я хочу работать? – она не поняла сути вопроса.

– Уборщица, курьер, мойщица посуды, сторож. Есть множество должностей, не требующих высокой квалификации.

– Я полжизни укладывала печенье в коробки, – она изобразила