За круглым стеклом стоял кто-то бело-серый, без лица. Усущества не было ни глаз, ни носа, ни рта, но тем не менее жуткое созданиеказалось живым. Голова (если предмет полукруглой формы без органов дыхания, зренияи слуха можно так назвать) медленно поворачивалась. Затем вдруг взметнулись толи руки, то ли крылья, призрак исчез, послышался легкий стук.

– Не пускайте ее, – завыла из-под кровати Света.

– Кого? – впав в панику, осведомилась я.

– Лизку, – заплакала девочка. – Мертвецызавсегда в привидения превращаются и на место своей смерти приходят! Ой-ой!

В отличие от Светы я не верю в призраки, поэтому толкнуладверь и выскочила в коридор. Стук створки всполошил безобразника,вознамерившегося поиздеваться над Светой. Представитель загробного мира проявилудивительную прыткость. Я увидела, как невысокая фигура в ореоле развевающегосябелого одеяния летит в сторону кухни. Не задумываясь, я бросилась за шутником ив какой-то момент ухитрилась уцепить его за край одеяния. Но шалун оказалсяпроворным, он рванул вперед, полотно выскользнуло из моих пальцев. Привидениескрылось в камбузе.

Вход на кухню был распашным, створки ходили туда-сюда и неимели ни замка, ни ручек. Очень правильная конструкция: официанту, который тащиттяжелый поднос, неудобно возиться с запорами. Но со мной двигающиеся дверкисыграли злую шутку. Не успела я подскочить к проему, как одна из лакированныхплоскостей, приведенных призраком в движение, довольно больно стукнулапреследовательницу поселившегося на корабле Каспера[13].

Я взвизгнула, не догадалась отскочить в сторону и быланаказана за свою глупость другой дверкой. Если первая угодила мне по носу, товторая пребольно треснула по лбу. Пришлось остановиться, потереть поврежденныеместа и лишь потом войти в пищеблок. Я нащупала у входа выключатель и нажала наклавишу. Под потолком вспыхнул иссиня-белый свет и озарил помещение, в которомцарил армейский порядок. На одной стене висели сковородки, у другойгромоздилась начищенная до блеска плита, посередине тянулся стол с ножами вподставках. И никого!

– Эй! – тихо сказала я. – Ау! Выходи, а тохуже будет.

В ответ не раздалось ни звука. Я попробовала вразумитьхулигана:

– Теплоход полон гостей, которые равнодушны к алкоголю.Никто из нас не напивается и не способен глупо подшучивать над подростком.Значит, ты член команды. Интересно, понравится Ивану Васильевичу сотрудник,который, завернувшись в простыню, издевался над туристкой? Короче, если тыпокажешься сам, я никому не сообщу о твоей проделке. Затаишься в укромномуголке, я тебя непременно найду и отведу к капитану. Кухня большая, но яупорная. Ну, раз, два, три…

Безобразник не захотел принять разумное предложение, и яразозлилась:

– Ладно, четыре, пять, иду искать!

Я сделала пару шагов, решила обогнуть стол и налетела набольшую, примерно в две трети моего роста, кастрюлю. С нее слетела крышка и соглушительным звоном грохнулась на пол. Я невольно отшатнулась, задев стоящую устены швабру, та стала падать, сметая развешанную на стене утварь.

– Что за гады! – заорали сбоку.

Я дернулась и увидела, как из небольшой, ранее не замеченноймною дверки, расположенной около шкафа с разнообразными банками, медленновытекает тучная фигура моей бывшей одноклассницы Маргариты Некрасовой. Недолгодумая, я подняла с пола крышку кастрюли, запрыгнула внутрь и живо прикрыласьсверху.

Через мгновение мне в голову пришла мысль: зачем яспряталась? Я не совершила ничего плохого, ну, уронила случайно кухонныепричиндалы, так им хуже не станет! И как теперь вылезать? Что сказатьНекрасовой, высунувшись из горшка? «Привет, я шла мимо, решила заглянуть»?

– Нет, только посмотри! – завозмущаласьРита. – Какая сволочь тут похозяйничала. О-о-о! Тефлон от сковородкиотлетел! Поймаю суку – убью!

Я съежилась в комочек. Пожалуй, затаилась я правильно.Некрасова еще в школе отличалась уникальной гневливостью и категорически нежелала никого слушать. На своих настоящих или мнимых обидчиков Ритуля налетала скулаками, а они у нее были тяжелыми даже в детстве, а сейчас и вовсепревратились в пудовые гири. Выгляну из кастрюли, Некрасова наподдаст мне отвсей широты души. Надо всегда адекватно оценивать противника. Муравью ни за чтоне победить собаку! В данный момент я проявляю не трусость, а благоразумие.

– Тут никого нет, – ответил знакомый мужскойголос.

– Откуда погром? – проревела Некрасова.

– Может, это крысы? – предположил парень.

– Тогда они размером с троллейбус, – объявилаРита. – Ну лады, котик, ты мне поможешь?

– Если из кухни выходить не нужно, я готов навсе, – галантно ответил кавалер.

– На корабле камбуз, – хихикнула Некрасова, –а я типа как… Ой! Не щиплись!

– Руки сами потянулись, такая у тебя попкасимпатичная, – засмеялся парень. – Пошли вниз!

Я изумилась. Надо же, нашелся человек, которому нравятсягабаритные бабенки: два на два и еще раз на два метра. Куб на ножках! Ладно, небуду ехидничать. Если Некрасова встретила свое счастье, я за нее рада, но менябольше занимает другая проблема: как вылезти из кастрюли?

– Не, – вздохнула Маргарита. – Усе! Теперьпахать пора. Я бедлам разберу, а ты принеси из холодной кладовки ведра скартошкой и опрокинь их вон туда. Я с вечера заготовку начистила, кому охота надва часа раньше вставать. Кстати! Не трогай картоху, когда сварится, она ночь вподсобке кисла, я нам потом свеженькой отварю. Дрянь пусть пассажиры едят.

Я испытала острое желание вылететь наружу и высказатьлентяйке Некрасовой все, что думаю о ней, но не успела. В кастрюлю проник свет,кто-то снял крышку. Я приготовилась услышать вопль, машинально улыбнулась,собираясь сказать: «Спокойно, это всего лишь Виола Тараканова», – но тутмне на голову хлынула вода, и по макушке забили крупные градины.

От неожиданности мои голосовые связки отказались работать.Свет померк. Я тихонько чихнула, высунулась из воды, нащупала небольшие твердыекомки, которыми оказалась засыпана, и поняла, что произошло.