снова была какая-то дурацкая причина. Пора поставить всех этих бездельников на место или, возможно, выдать им больше полномочий по решению технических вопросов. В конце концов, у Германа хватало и других обязанностей. Не то, чтобы он пытался контролировать абсолютно все — для этого были соответствующие люди, но за время полета сложилась какая-то странная ситуация, из-за которой вдруг бригада инженеров решила, что нужно звать капитана по каждой мелкой прихоти «Востока». Словно именно он был тут главным, а вовсе не Герман.

По связи сообщили, что дело невероятно срочное, но ведь они всегда так говорили… Или же не всегда? Герман не помнил. Третий год полета давал о себе знать. Мария говорила, что это возможные симптомы нового расстройства, которому названия она пока не дала… По её словам примерно у трети экипажа наблюдались рассеянность, краткосрочная потеря памяти, частые головокружения. Некоторые видели странные вспышки перед глазами, а один из ремонтников признался, что наблюдал через иллюминатор собственный дом, парящий в невесомости. Однако впоследствии всячески отрицал возможность галлюцинации.

Герман не придавал этому особого значения. Мария ответственно относилась к работе, но, возможно, сама перегибала палку, выдумывая новые болезни. На все её опасения Герман отвечал одинаково: «Люди переживают сильнейший стресс, впервые находясь так далеко от родной планеты». Обычно Мария на этом замолкала, улыбалась и обнимала Германа, но в этот момент в её глазах читалось легкое снисхождение, словно он всего лишь глупый мальчишка, который не понимает, о чем говорит. Впрочем, Герман прощал это снисхождение. Всерьез злиться на Марию он просто не мог.

Автоматические двери открылись, и Герман вошел в самый большой отсек корабля, почти все пространство которого занимал «Восток». Самый умный компьютер, когда-либо изобретенный человеком, выглядел стильно, но не броско. Металлический цилиндр высотой в десять и диаметром в шесть метров спиралью опоясывала широкая металлическая лента, слегка утопленная в корпус. Цилиндр располагался в центре отсека. Нижняя его часть скрывалась в круглом, огороженном высокими перилами пространстве в полу. В правой части отсека располагался длинный пульт управления, за которым обычно трудились сразу десять инженеров — лучшие умы, обслуживающие идеальный ум. Сейчас инженеры, все как один, пялились в широкий монитор, расположенный в центре пульта, где выводилась вся важная информация о работе «Востока».

Герман подошел к инженерам и устало пробормотал:

— Что у вас?

Повернулся только Федор, остальные словно бы и не заметили прихода капитана, продолжая смотреть в экран.

— Герман Алексеевич! — рассеянно поздоровался Федор и протянул худую руку.

Герман, давно бросивший попытки заставить инженеров приветствовать капитана по форме, пожал её и глубоко вздохнул, выражая нетерпение. Настроение было ни к черту.

— Ну, так что случилось? — спросил он и остальные инженеры, наконец, отреагировали — повернулись к капитану.

— Вы должны сами услышать, — сказал Федор и жестом попросил инженеров отойти. Нажал что-то на пульте, и на мониторе загорелась иконка микрофона.

— «Восток», — сказал Федор. — Сообщи капитану важную информацию.

— Неужто по связи нельзя было? — проворчал Герман.

— К сожалению, нет, — ответил Федор.

— Здравствуйте, капитан! — поздоровался «Восток» приятным женским голосом. Звук шел сразу со всех сторон: за воспроизведение голоса, а точнее, голосов «Востока» отвечали сотни динамиков, расположенных по всему кораблю. В каждый момент времени «Восток» сам выбирал — какие каналы задействовать, так, например, он мог в любое время начать разговор с любым членом экипажа прямо в каюте. Нередко пытался заговорить и с Германом, который, однако, рубил на корню любую попытку «Востока» завести беседу. Видимо после этого машина и стала так часто звать его к себе в отсек, делая это через инженеров.

— Здравствуй! — ответил Герман недовольно. — Чем обязан?

— Герман Алексеевич, у меня есть важная информация для вас. Настоятельно прошу не распространять это сообщение среди членов экипажа, которые отсутствуют в этой комнате.

Герман выругался про себя. Не хватало еще, чтобы эта чертова машина учила его, как он должен исполнять свои обязанности.

— Десять минут назад я засекла посторонний сигнал, поступающий извне. Мне не удалось определить точные координаты: сигнал пропал. Но через двенадцать секунд появился вновь, и на этот раз я определила его безошибочно — сигнал поступал с борта нашего корабля.

Усталый мозг Германа несколько секунд переваривал полученную информацию.

— Это значит?..

— Это значит, что на корабле находится неизвестный источник сигнала. В районе грузового отсека — органическая форма жизни, отличная от человеческой. В настоящий момент объект все еще там.

Перед глазами Германа поплыло. Он поморгал, провел ладонью по волосам, помолчал, обдумывая столь странную информацию, и повернулся к Федору.

— Каким образом оно попало на корабль?

Федор пожал плечами, за него ответил «Восток».

— Никаких следов проникновения нет, все указывает на то, что данный объект оказался на корабле, не используя методов физического проникновения.

— Как это возможно? — выкрикнул Герман. — Он что, телепортировался сюда? Что за бред?!

— К сожалению, метод его проникновения мне неизвестен.

— Чушь какая-то!

— Герман Алексеевич, — позвал Федор. — Я проверял карту сканирования, объект действительно там, все параметры указывают на то, что это не член экипажа. Объект излучает тепло, но температура его тела одиннадцать градусов, а размеры значительно превосходят человеческие.

— Чертовщина, — процедил Герман. Он не мог поверить, что все это происходит на самом деле. Закрыв глаза, глубоко вдохнул и выдохнул, чувствуя, как бешено колотится в груди сердце.

— Через полчаса у нас отбой, — сказал Герман. — Почти все будут в каютах. «Восток» прав, нельзя пока поднимать панику… Черт, о чем я? У нас тут правда внеземная форма жизни? Нам нужно предупредить…

— Капитан, — перебил «Восток». — Я считаю, что объявлять тревогу нельзя, мы не знаем намерений этого существа. Возможно, оно не представляет для нас опасности.

— Я отвечаю за безопасность на корабле! — выкрикнул Герман.

— Я понимаю, капитан, но советую Вам провести проверку с помощью небольшой команды людей. Сейчас грузовой отсек закрыт, никто не проникнет внутрь. Я впущу вас туда, заблокирую доступ и обеспечу наблюдение. Если что-то пойдет не так, я объявлю тревогу и при необходимости заблокирую каюты экипажа.

Герман оперся о пульт, опустив голову. «Восток» прав, — это он понимал, а еще понимал, что поступает как некомпетентный дурак, ведь он сам должен был предложить этот вариант. «Что со мной?» — думал он. — «Веду себя как мальчишка, а не капитан корабля. Возьми себя в руки!»

— Так и поступим, — сказал Герман, выпрямившись. — «Восток», вызови мне Игната и Алексея, пусть возьмут табельное оружие и встретят нас у входа отсек и, конечно, попроси их держать язык за зубами — приказ капитана. Пойдем втроем.

— Герман Алексеевич, — позвал Федор. — Могу я пойти с вами?

— Хорошо, — Герман кивнул. —