– Твой папа любил меня.

– Да, знаю. – Я хочу сказать: «Я тоже тебя люблю», но боюсь, он неправильно поймет и подумает, что я типа влюблена в него. И да, он суперсексуальный и милый, и я давно хотела быть с ним, но не уверена, что способна сейчас многое отдать. Если у меня будут отношения с Дэнни, поверьте мне, я хочу отдавать.

Я понимаю по его лицу, что что-то не так.

Что теперь?

– Тебя что-то беспокоит, – говорю я. – Выкладывай.

– Боже, Джей. Ты просто так поразила меня, – говорит он, пробегая рукой по своим шикарным волосам.

– Что ты имеешь в виду?

– Я просто не ожидал, что буду испытывать к тебе подобное.

Я пытаюсь не задавать слишком много вопросов. Что-то явно беспокоит этого парня, но, простите, мне нужно спросить.

– Что «подобное»?

– Слишком сильные чувства. Слишком. И так скоро. Что приводит меня к сути проблемы.

М-м-м, черт с ним. Я многое могу отдать. Не вижу здесь проблемы.

Совсем никакой!

Но мне кажется, я знаю, в чем ее суть. Ему стыдно, что он вчера вырубился. Я все еще не решила, кому из нас стоит сильнее смущаться по этому поводу. Ему – за то, что вырубился, или мне, потому что он заснул у меня на кровати. Но я скажу ему, что мы сможем это повторить. Черт, мы можем прямо сейчас пойти ко мне домой и приступить к главному.

– Дэнни, все в порядке, ты…

– Джей, мне трудно. Просто дай мне закончить, ладно?

Я киваю, закрыв рот.

– Ладно, ну вот. Ты знаешь, что я усердно работал во время весенней практики и хорошо выступил на весенней игре, а парень, бывший в первом составе в прошлом году, дерьмово сыграл?

– Ага.

Как это относится к нам?

– Ну, я ничего не говорил, но уверен, что этой осенью окажусь первым в списке претендентов.

Мне нужно мгновение, чтобы до меня дошли его слова.

– То есть как игрок первого состава Квотербек Небраски? Дэнни, это же здорово! Это так круто! Ты всегда этого хотел. Был рожден для этого.

– Ты так думаешь?

– Ох, да. В тебе есть величие. Ты об этом не знаешь?

Дэнни источает уверенность.

– Может, но… ну вот, – застенчиво говорит он.

А он никогда не бывает застенчивым.

Дэнни достает сложенную бумажку из кошелька и передает мне:

– Посмотри на это.

Я разворачиваю листок и вижу мое фото в бикини цвета государственного флага. Я прыгаю, чтобы поймать пас, а Филипп стоит прямо позади меня.

Это правда шикарное фото.

Странно. Обычно на фотографиях я так хорошо не получаюсь.

– Откуда она у тебя? – Я внимательно рассматриваю снимок. – Эй! Это с того дня в Линкольне, когда ты меня разозлил, и я выбежала на поле в бикини перед половиной футбольной команды. Правильно?

– Ага, – Дэнни смеется, вспоминая тот случай. – Ты сказала мне, что, если я не попаду в этот раз, ты придешь за моими штанами.

– Я не шутила. Откуда у тебя этот кадр?

– О, кажется, один из фотографов газеты колледжа решил, что ты очень интересный объект, – говорит Дэнни, поднимая бровь и глядя на меня, словно это кажется ему смешным. – Он сделал кучу твоих фоток и отдал несколько лучших. Это моя любимая. Ох, и я обещал сказать, что он хочет встречаться с тобой, – Дэнни качает головой и дразнит меня. – Ты уже разбиваешь сердца.

Я закатываю глаза.

– Посмотри на фотографию, Джей.

Так я и делаю.

– Это забавная фотография. Мне нравится выражение лица Филиппа.

– Я имею в виду, посмотри на себя. Ты великолепно выглядишь. Идеально. – Он откидывается назад на гамак, утягивая меня за собой, и продолжает: – Ты так же смотришь на мою цель. Идеал. Хочешь знать, что я вижу на этом фото?

Я киваю.

– Я вижу идеальный пас, идеальный прием мяча и двух идеальных друзей. Когда я только пошел в колледж, я плохо передавал мяч. Наверное, слишком сильно старался, вместо того чтобы просто делать это. Но я не мог понять, что не так, почему было тяжело. Я поговорил со школьным психологом, и он спросил меня, использовал ли я когда-нибудь позитивную визуализацию. Конечно. В баскетболе тренер все время говорил нам представлять ночью перед сном, как мы делаем бросок. Лозунг нашей команды был следующим: «Если можешь увидеть это во сне, ты в состоянии это сделать». А в старшей школе, когда бы я ни психовал или выходил из строя, я представлял, как передаю мяч тебе и Филиппу во дворе. Это помогало мне расслабиться. Я понял, что давно этого не делал и не особо наслаждался игрой. Психолог сказал мне сосредоточиться на том моменте, когда я сделал идеальную передачу, и представлять в уме именно это, когда мне бывает сложно сосредоточиться.

Дэнни замолкает и показывает на фотографию в моей руке.

– Вот эту картинку я и визуализирую. Когда я думаю, как мы перекидываем мяч, я расслабляюсь и веселюсь. Я наготове.

Я поднимаю бровь, глядя на этого парня.

– Из всех миллионов раз, когда мы перекидывали мяч, тебе нужно было выбрать для визуализации именно этот, где я в бикини? В этом нет ничего ненормального и нездорового?

– Возможно, – смеется он. – Я никогда не забуду тот раз, когда мы с Филиппом впервые увидели тебя в этом купальнике. Ты лежала, вся покрытая маслом. Кажется, мне пришлось подкупить тебя, чтобы заставить играть с нами. Но, боже, когда ты вошла в ворота в этом бикини, сияя на солнце, мы с Филиппом просто застыли в шоке. Наверное, это был первый раз, когда я по-настоящему понял, что ты девушка, горячая девушка. – Он ухмыляется. – Ну, может, еще и во время наших уроков поцелуев.

– Урока, – напоминаю ему. Это было только один раз.

– Я знаю, что ревновал, когда ты спросила нас, понравится ли Джейку купальник. Если я все правильно помню, Филипп почти что сказал, что ты выглядишь ужасно. Он тоже не хотел, чтобы ты ходила в этом купальнике перед Джейком.

Дэнни делает паузу и широко улыбается.

– У меня теперь есть особые чувства к тому купальнику и американскому флагу в целом, кстати.

Потом он застает меня врасплох и притягивает к себе для чудесного, сладкого и слишком короткого поцелуя. Дэнни качает головой, словно не может решить, что делать или говорить.

– Прошлой ночью я, эм… боже, все намного тяжелее, чем я думал.

Я собираюсь игриво пошутить насчет того, что может быть тяжелее, чем должно быть, и предложить проверить это в моей комнате. Но как только я собираюсь открыть рот, Дэнни обнимает меня и снова целует. Хоть раз в жизни я ничего не говорю.

Я так горжусь своей выдержкой.