— Люди недосыпают, одним шампанским питаются, слушают и смотрят, а вы их расслабить норовите.

— Извините, теть Зин, мы пока ждали, увлеклись, — Ритуля облизала вспухшие губы.

На ней был костюм горничной, строгий, служебный, но имеющий до того укороченную пышную юбочку, что непонятно, как такой подол вообще те подвязки чулок прикрывает. Вот молодость: казалось бы, унылая пошлая спецодежда, а смотрится, как журнальная картинка.

Юра поправил ворот смокинга, вместо «бабочки» у него на шее была простая серебряная цепочка. Явное нарушение приличий и дресс-кода, но мне понравилось. Ненавижу мужчин в «бабочках». Не успеют надеть — как вон, на лавках с баронетами воркуют. А Юрочка у нас весьма ничего. Может, все-таки отбить его? Дизайнерше все равно его кормить некогда.

— Теть Зин, вы в эту сторону даже не думайте! — хором предупредили молодые.

— Думать не запрещено, — напомнила я. — Юра тоже не мимо моего декольте смотрит. Иное дело, что взгляды и мысли — еще не повод нарушать трудовые соглашения. В этом мире должно оставаться что-то святое.

— Просто счастье, что вы так блюдете букву закона, — пробормотал лохматый скромник.

— Нет, счастье, что у тети Зины есть орки, — поправила ехидная дизайнерша.

— Не спорю, — сухо подтвердила я. — Но у меня орки на посту, а вы тут сосетесь так, что на соседней аллее слышно. А потом удивляетесь, что у людей мысли возникают. И где здесь логика?

— Мы больше не будем, — пообещал Юра, и поправился: — Здесь не будем.

— Я именно на это и намекаю. Как обстановка?

Обстановка была стабильной, но безрадостной. Группы захвата подтянулись и заняли предназначенные места сосредоточения, но никаких признаков прибытия Грязного Гарри не наблюдалось.

— Ждем, — сказала я. — Ждем до упора, в смысле, до рассвета. Бдительности не терять. Да, Ритулю в таком виде одну не отпускай. Там шампанского море, скоро дойдут до стадии свинского, в плохом смысле этого слова, харрасмента.

— Рита в случае чего выпутается, у нее опыт, — заверил Юра. — А вот ваш котик… Не за теми объектами он наблюдает.

— Найдете, передайте, что я сегодня выиграла в карты определенную сумму и запросто могу спонсировать еще один принудительный визит к ветеринару.

— Ну, Мордимер вроде бы уже человек, — неуверенно сказала Рита. — Не поверит ваш бывший котик.

— Поверит. Подумаешь, «человек». Дешевле стерилизация обойдется, теперь хоть сразу виднее, что там лишнее.

Молодые ушли проверять посты, а я вернулась в игровой зал. Следовало что-то предпринять. Если дичь не идет в ловушку, следует вывесить приманку: морковку или шматочек сала. Правда, в случае с Грязным Гарри непонятно, что именно вывешивать: он к своей морковке равнодушен, к салу, в общем-то, тоже. Монетку бы приклеить. Но клеить финансовые приманки такого уровня я не умела — специализация иная.

Логично было бы срочно поискать специалиста по финансовой ловле.

* * *

…— Боже, нет! Я и так зашла слишком далеко, — лепетала я. — У меня муж рядом.

Султан оказался из тех мужчин, которых на корриду можно выпускать: раз вышел, обязан забодать во всех смыслах слова, а особенно в утонченном. Я, конечно, не могла пойти на такие жуткие эксперименты, за афинскую вакханку он меня, честную графиню, принимает, что ли?

Оказались мы в султанских апартаментах почти мгновенно — самец изнывал, желая реабилитироваться от своего проигрыша и моего покерного блефа. Бывают такие странные граждане востока, воображающие, что секс — наказание девушки. Ненавижу таких оголтелых сластолюбцев, взять от них больше чем дать — вот достойная постельная задача. В конце концов, это дело принципа!

Смуглое, абсолютно обнаженное тело удерживало меня в объятьях. Огромное низкое ложе мы разворошили, смятые пестрые покрывала путали ноги, как будто мне многочисленных юбок мало. От умащенной кожи султана пахло сандаловым деревом, мускусом, кумысом, розовым маслом, и еще какими-то экзотическими дарами далекой Алмастании. В целом приятный дразнящий аромат, да и общие касания недурны. Ненавижу сухих и костистых мужчин.

— Сокровище моей души! Услада моей жизни! Жемчужина замка Нуар-Аргент! — шептал этот пылкий верблюд песков в мое ухо, цокая зубами по рубину серьги. — Доверься мне, и тебе откроются врата иных наслаждений! Ты будешь часто вспоминать меня!

Вот султан 67-го уровня, целая локация ему подвластна, а такую хрень несет. Гордый попугай пустынь. Да я эти волнующие эксперименты еще с первым мужем проходила, вполне успешно, нам нравилось. И то, что мой «первый бывший» впоследствии оказался «шелудивым шакалом столицы», к делу никак не относилось.

— Ваше Величество, вы, гордый сокол прекрасной страны, схватили в когти беспомощную женщину и унесли ее в высоты недоступной страсти, — лепетала я, давая кусать свою шею. — Но у меня же муж рядом. Вдруг он почувствует, что я окончательно порочна…

— О, золотая пери, только доверься… — султан осекся, поскольку я взяла ситуацию в свои руки. Ну, как минимум — в одну.

…— Святой ИИ, что я делаю⁈ Я сошла с ума, — пела я, делая Его Величеству хорошо. — Вы такой бесподобный, гордый, высоко прокачанный, и рядом со мной⁈ Вы получите всё, даже больше, чем всё. Но я должна собраться с силами, решиться на жертву. Вы ведь не причините мне боль?

Он невнятно урчал, пытаясь справиться с моим платьем, но декольте держалось. (Умеют шить, прямо хоть благодарность на сайте оставляй.) Но сейчас главное — как султана разговорить? Урчание меня совершенно не устраивало и даже угнетало.

— Мне нужно успокоиться, — продолжала я, делая все, чтобы Его Величество оставался на вершине бархана предвкушения. — Расскажите мне хоть чуть-чуть о себе. Чем вы заняты в замке Нуар-Аргент, когда не искушаете замужних женщин? Святой ИИ, какой же вы мощный!

Абсолютно никчемный мужчина. Кроме приятной кожи, ровных мускулистых ног, широких плеч, густых черных, хорошо подстриженных волос и мощно колотящегося сердца, только на одну особенность и обращаешь внимание. Принято говорить «Восток — дело тонкое». Не совсем справедливое утверждение. Нет, в данном случае не готова утверждать обратное, но ради справедливости… Собственно, не столько в диаметре дело, как в форме. Можно сказать, трубопроводная модель, не лишенная привлекательности.

Вырваться из рук отдела кадров практически невозможно. Рано или поздно заговоришь и все подпишешь.

Нельзя сказать, что Его Величество болтал о своих деловых планах и встречах особенно связно, но в целом все понятно. В качестве поощрения я прекратила дозволенные речи,