Малайзиец понимающе кивнул, вполне деловой подход: у капитана просто не остается другого выхода. Его лицо приняло жестковатое выражение: этот русский оказался куда хлипче, чем представлялось в начале плавания.

– Вот что, капитан, мы тут посоветовались, – красноречиво посмотрел он на матросов, стоявших позади. – Эти штуки, что стоят на палубе, очень дорогие. Думаю, что денег нам хватит на всех.

– Что же ты предлагаешь?

– Мы вот что предлагаем… Мы знаем, что ты сейчас идешь к покупателю. Как только ты продашь товар, сразу же разделишь деньги на всех поровну. Даже если эти железяки стоят пару миллионов долларов, то двести тысяч на брата – это совсем неплохие деньги, а, капитан? – радостно воскликнул малайзиец, сделав вперед еще один шаг.

После этого шага последует дружеское похлопывание по плечу – и ты уже не капитан! Каждый матрос при встрече будет лишь презрительно кривить губы.

Марков подавил вздох: удача отвернулась от него в тот самый момент, когда он забыл на прежнем судне яхтенные золотые часы, некогда принадлежавшие адмиралу Беллинсгаузену, – свой талисман, который был при нем на протяжении многих лет.

Подошли ближе еще двое матросов, выглядывавших из-за плеча Масхуда Федера.

Марков с силой повернул руль. Судно, качнувшись, завалилось на правый борт, заставив матросов искать опору. Малайзиец, оступившись, оперся о косяк, чтобы не упасть; филиппинец, находившийся немного позади, опрокинулся на двух матросов, стоявших в проеме двери. Воспользовавшись секундным замешательством, Марков мгновенно сунул руку под панель приборов и выхватил «макаров», который всегда хранил здесь (кто бы мог подумать, что он может пригодиться именно в этом рейсе!).

– Стоять! – напрягая глотку, закричал Марков, направляя ствол точно в лоб малайзийцу.

В какой-то момент он поймал себя на том, что испытывает невероятное желание надавить на курок. Он даже выбрал на лице Масхуда точку – волосатую родинку, чуть повыше переносицы, – хотелось вогнать ее в мозги.

Выставив перед собой ладони, Масхуд с побелевшей физиономией пытался продемонстрировать свои добрые намерения. Азиаты очень понятливые ребята, когда на них смотрит чернота направленного ствола. Исчезли улыбки с лиц матросов, а те двое, что еще минуту назад стояли за спиной Масхуда, в надежде урвать свой кусок большого пирога, теперь пятились назад с расширенными от страха глазами.

– Послушай, капитан, давай поговорим спокойно. Без нервов. Зачем нам ссориться, ведь мы же одна команда.

Оказывается, страх может иметь не только облик, но и голос (на редкость отвратительный!): хрипатый, с нервными срывающимися интонациями.

– Вы, кажется, сделали мне интересное предложение? – Гнев понемногу отхлынул, в висках ритмично работали крохотные молоточки, отсчитывая секунды. – Кажется, ты хотел большую долю, чем у капитана?

– Капитан, ты меня неправильно понял… Капитану положена двойная доля, как было заведено еще со времен Моргана.

– У меня к вам встречное предложение….

Марков подошел к нему почти вплотную. Теперь малайзиец не казался ему высоким: скукожившись до размера карлика, он смотрел на него откуда-то снизу. Выразительными были лишь глаза, в которых угадывалось лишь одно желание: выжить!

– Какое, капитан?

Азиат уже полностью овладел собой и даже опустил руки. А вот это напрасно!

– Поднял руки! – Малайзиец проворно вскинул руки над головой. – Вот так-то лучше будет. Ты слышал о том, как поступают с бунтовщиками на корабле?

– Капитан, тут совсем другое…

– Так я тебе напомню: раньше их просто вешали на рее! И они подыхали в собственном дерьме. Но я не хочу, чтобы ты загадил мне дерьмом весь корабль. Я с тобой поступлю по-другому… А ну, взяли его! – крикнул он матросам, стоявшим в проходе. – Крепче держите! – прикрикнул Федор, направив ствол на одного из них.

Охотно, словно они только и дожидались этой команды, матросы ухватили малайзийца за руки.

– Тащите его на корму!

– Капитан, ты мне ничего не сделаешь, – попытался сопротивляться Масхуд.

– А вот это мы сейчас посмотрим.

Оружие было лишним. Теперь голос капитана будет звучать куда громче пушечного грохота.

Сунув пистолет за пояс, Марков распорядился:

– К борту его!

Матросы, крепко стиснув мятежнику руки, подвели его к борту. На палубу поднялись остальные матросы. Во взглядах растерянность. Подавляющая масса экипажа из той категории, которая всегда принимает сторону сильнейшего. Марков был уверен: прояви он слабость, на месте этого малайзийца оказался бы он сам.

Из трюма поднялся старпом, встал рядом. Теперь их была целая команда.

Малайзийца прижали к борту, не давая возможности пошевелиться. В какой-то момент ветер сорвал с его головы полоску, держащую волосы, и черные кудри затрепетали на ветру длинными извивающимися змеями.

Марков уже не сомневался в том, что его приказ будет исполнен. Так и должно быть: на судне он первый после бога. Капитан посмотрел на примолкших матросов, во взглядах больше любопытства, чем испуга.

– Возьмите его за ноги. Пусть повисит за бортом.

Мгновенно, словно матросы только и дожидались этой команды, они схватили малайзийца за ноги и перекинули через борт. Было слышно, как Масхуд сильно ударился головой об обшивку судна. Затем раздался истошный вопль: созерцание убегающей морской воды в подвешенном вниз головой состоянии наводит на скверные мысли.

Капитан, раздвигая взглядом собравшихся матросов, подошел к борту. Рубашка азиата свешивалась вниз, частично закрывая его лицо. Хорошо были видны его глаза, вспухшие от нахлынувшего ужаса. На обнажившейся груди виднелась наколка, вполне заурядная: русалка с растрепанными волосами, а ниже на английском красноречивая надпись «Я жду тебя!».

Марков невольно усмехнулся: русалке недолго скучать без морячка.

– Капитан, – сдавленно крикнул малайзиец. – Прости!

– Что-то я тебя плохо слышу, – приложив ладонь к уху, произнес Марков.

– Прости! Я был неправ!

Голова малайзийца почти касалась поверхности воды. Брызги, падающие на лицо, обостряли его чувства.

– Громче! – приказал Марков. – На старости лет я стал плохо слышать.

– Прости-и!

– Еще громче!

Извиваясь, малайзиец пытался приподняться, но бессильно свешивался вниз, больно ударяясь о борт судна. Двое моряков, крепко вцепившись в его голени, не давали ему возможности упасть. По венам, вздувшимся на их руках, было понятно, что груз дается им нелегко.

Глядишь, и не выдержат!

– Прости, капитан!

Высокая волна могучим шлепком ударила в борт судна, окатив малайзийца.