половина дня и ночь застанет нас в неудобном месте.

– Надо выдвигаться, – продолжает гнуть свою линию Саргот. – У нас не так много припасов, чтобы делать много привалов.

– У нас достаточно еды, – говорю. – Я взял на несколько дней пути.

– Это ты взял, а другие – нет.

– Я тоже много взял, – говорит Арназ.

– И я, – соглашается Бегтед. – У меня вообще на две недели.

С недовольным бормотанием староста ходит между нами и произносит ругательства, направленные непонятно на кого.

Единодушно мы решаем остаться здесь до конца дня и переночевать. Это место идеальное для ночлега: окружено скалами с трёх сторон, защищено от ветра, сухая трава послужит постилкой для сна, ещё и вид великолепный. Раскладываем вещи, достаём еду, обедаем перед восхитительным видом природы. От горного воздуха даже аппетит разыгрывается.

– Вон он, Фаргар, – указывает Зулла. – Дом, век бы его не видеть.

– Какой большой, – отвечает Брас.

На самом горизонте виднеется пятно вражеской деревни – Фаргар. С тех пор, как мы видели его в последний раз, он, кажется, стал ещё больше. Вот, кого мы должны разрушить. Вот, чью кровь мы должны пролить. Больше тысячи жителей, может полторы, и все они против двухсот двадцати трёх бойцов. Перевес явно не в нашу пользу.

И это не учитывая, что среди нас много девушек. Тренированных, умелых, но всё-таки девушек.

– Даже не думал, что он такой большой, – говорит Арназ. – Они не строят дома близко друг другу, как мы.

– Им не надо умещать дома внутри частокола, вот и отстраиваются так широко, – соглашается Зулла.

– Как ты? – спрашиваю. – Неприятно, должно быть, нападать на свою родную деревню.

– У меня нет к ней никаких тёплых чувств, уверяю тебя.

– Но там наверняка остались твои знакомые.

– Те знакомые, которые смотрели из окон, как меня с сёстрами похищают гумендовцы, и не пошевелили даже пальцем? Спасибо, но они мне не друзья и я не собираюсь их жалеть. Наверняка соседи заняли наш дом сразу же, как нас утащили.

Весь остаток дня мы проводим в горах, собирая ягоды и прогуливаясь. Болтаем, отдыхаем, восстанавливаем силы. Хороший, тёплый, мирный вечер. Так сразу и не скажешь, что завтра начнётся кровавая бойня.

Солнце клонится к горизонту, небо темнеет. Иду в сторону, чтобы помочиться, и вижу странное: Лира, Буг и Вардис уединились в укромном месте. И они не просто общаются, а страстно сплетаются устами, гладят друг друга по волосам, по плечам.

У нас тут очень странный любовный треугольник.

Выбирая между двумя близнецами, девушка выбрала обоих. Два парня по цене одного.

Ладно, никого осуждать не собираюсь; главное, чтобы всех всё устраивало. Не совру, если скажу, что видал вещи гораздо страннее.

– Пойду, пока меня не заметили, – бормочу.

Справляю нужду в другом месте, а затем иду обратно. Лежу с закрытыми глазами, готов провалиться в сон. Слышу как Лира, Буг и Вардис возвращаются: воркуют, хихикают.

– Да сколько можно? – бормочу себе под нос.

Забираю свои вещи, переношу поближе к Чемпину и Брасу.

– Можно я здесь переночую? – спрашиваю. – А то мне в других местах спать не дают.

Располагаюсь рядом с ними и, наконец, оказываюсь в достаточной тишине, чтобы уснуть. Этой ночью приходит кошмар: я весь в крови, с мечом в руках, а вокруг мёртвые тела моих врагов и друзей. Не осталось никого, кроме меня.

Вскакиваю в холодном поту.

Пытаюсь заснуть снова, но больше не получается – завтра нас ждёт жестокая битва.

Глава 48

Остаток ночи лежу с открытыми глазами и смотрю на небо. Ни одного знакомого созвездия, поэтому объединяю ближайшие звёзды в группы и даю им имена. Слева находится птица с длинным хвостом – павлин. В середине пять штук полукругом – крюк. Справа треугольник с основанием – рогатка.

Созвездия, которым не смог придумать форму, называю просто змеями.

На удивление много звёзд в небе, когда вокруг нет ни одного источника света. В моём мире приходится строить телескопы глубоко в пустыне, чтобы исключить световое загрязнение атмосферы. А здесь подойдёт любое место, где нет костра.

Хочу, чтобы эта ночь продлилась как можно дольше. Лежать вот так, смотреть на звёзды, и ничего не делать. Чувствовать лёгкий ветерок на коже. Чтобы не наступило утро и не пришлось принимать сложных решений.

Сосущее чувство в солнечном сплетении – впереди тяжёлый день.

Но отступать нельзя.

Горизонт светлеет, значит пора.

Вокруг начинают ворочаться дарграговцы, поднимаются со своих мест затемно. Не удивлюсь, если многие из них лежали без сна и смотрели на звёзды подобно мне. Как можно спокойно спать перед опасной битвой?

– Подъём, – командует Саргот. – Подъём, подъём. Пора завтракать и собираться в путь.

Жую сушёное скорпионье мясо, запиваю водой из бурдюка. Этим утром еда кажется как никогда вкусной.

Проверяю снаряжение, несколько раз щёлкаю спуском арбалета вхолостую. Затачиваю меч гранитным оселком, рассматриваю рисунок на доле, идеально гладкое лезвие. Вскоре на нём появятся первые зазубрины.

Снаряжение в порядке.

Собираемся в молчании, пакуем иду в мешки, вешаем арбалеты и щиты на плечи, берём копья в руки.

– Выдвигаемся! – командует Саргот и мы направляемся вниз по склону.

Прочь от хребта на запад, в поход, к смерти и на смерть.

До Фаргара около шести часов пути – к обеду прибудем на место. Двигаемся по траве и рыхлой земле, идти неудобно, пустынные жители привыкли к совсем другой местности. Вес снаряжения больше не кажется обузой – теперь это залог тактического преимущества и я готов тащить с собой ещё больше, если это поможет нам в сражении.

– Эй, что там? – спрашивает Брас.

Вдалеке стоят Торнат и Аделари. Они, как разведчики, отправились вперёд войска, чтобы заранее увидеть возможную засаду.

Приближаемся к месту, где стоит девушка с отцом и видим светловолосое тело, лежащее у их ног. В спине – пять стрел.

– Фаргаровца подстрелили? – спрашиваю.

– Он рубил дерево, когда мы его обнаружили. Хотели взять его живым и допросить, но он заметил нас раньше, чем подкрались. Пришлось стрелять, чтобы не предупредил своих.

Рядом с телом лежит медный топор.

– Заберите топор, – говорит Саргот людям вокруг. – Может пригодиться.

– Я его знаю, – замечает Зулла. – Тот ещё ублюдок.

Аделари с Торнатом уходят вперёд, а мы некоторое время стоим