в слепую атаку. Их всё ещё больше и эта битва не будет лёгкой ни для кого.

– Стоим, Дарграг! – кричу. – Покажите, чего вы стоите!

Враги приближаются.

Орут, вопят, жаждут убивать.

Остаются считанные секунды до того, как атакующие и защитники столкнутся. Начнётся бойня и кто в ней победит – предсказать невозможно. Остаётся лишь надеяться, что соплеменники не дрогнут перед натиском.

Столкновение. Вот оно и началось.

Выкидываю копьё вперёд и попадаю в точно в грудь голого по пояс фаргаровца. От его импульса меня толкает назад, но Аделари удерживает меня на месте, ударяет того же врага своим копьём у меня из-за спины.

Первый покойник в ближнем бою падает на землю.

Сражение только начинается.

Глава 49

Толпа фаргаровцев стеной ударяется в наши щиты и на некоторое время битва превращается в состязание, кто кого перетолкает.

Нас теснят, нас колют поверх щитов, враги орут так сильно, что уши закладывает.

– Держать строй! – кричу.

Сердце стучит даже сильнее, чем удары врагов по моему щиту. У меня отнимут жизнь, если зазеваюсь, хоть на секунду. Малейшее промедление – и всё. Конец.

Одно копьё ударяет меня в плечо, другое в руку, но ни один удар не пробивает доспех: если бить одной рукой из неустойчивого положения, силы будет недостаточно, чтобы разрезать многослойную ткань и дойти до кожи. Ощущаются лишь грубые тычки, как если бы меня били копьём без наконечника.

Пока я держу щит, защищаясь, Аделари над моей головой без перерыва наносит удары копьём по врагам.

Вместо крови у меня – чистейший адреналин. Пьянит, кружит голову, всё происходящее кажется нереальным, будто я управляю своим телом через пульт дистанционного управления. Это азарт битвы или я просто трус?

Сейчас весь мир для меня сузился до размера щита, который нужно держать и не дать прорвать оборону.

Пока мы стоим – мы живы.

Держу щит на уровне головы, упираюсь в него плечом, рукой с копьём, и даже лбом. Об атаке сейчас не может быть и речи. Первоочередная задача – сохранить боевой порядок и не дать пасть товарищам.

Чувствую, как человек по другую сторону щита пытается задеть меня своим оружием, но не может нанести удар как следует: его теснят задние ряды, он обездвижен, а как следует замахнуться не дают копья моих друзей. Каменный наконечник фаргаровца лишь царапает мой доспех.

– Сука! – кричит Вардис.

Его задели, но не сильно.

Своим копьём брат замахивается и наносит удар тупым концом копья в ступню противника. Раздаётся противный хруст и нога фаргаровца подкашивается. Но сам он не падает – зажат настолько сильно, что может сохранить вертикальное положение, даже если подогнёт обе ноги.

Стенка на стенку, поединок силы. И наша стена медленно пятится.

С моего щита стекают капли крови и чем дольше я его держу, чем сильнее упираюсь, тем больше её капает на землю. Похоже, удары Аделари пришлись куда надо. Противник напротив меня движется вяло и с каждой секундой замедляется. Наконец, я вижу его руку, безвольно обвисшую снизу от щита.

В этот момент напротив меня находится покойник, лишённый возможности упасть из-за давки задних рядов.

К горлу подкатывает рвота, но я всё держу в себе. Сейчас не время для слабости.

Фаргаровец со стороны Вардиса падает на землю. Кости на его ноге раздроблены, он больше не может стоять, поэтому лежит под нашими щитами с очень злобным лицом.

Кроме копья у него с собой нет оружия, поэтому он делает единственное, на что способен в этой ситуации – хватает Вардиса за голень и старается опрокинуть. Если брат упадёт – строй будет нарушен.

– Убейте его! – истерично кричит Вардис, покачиваясь из стороны в сторону.

По голосу я понимаю, что он тоже на грани. Невозможно участвовать в подобной суматохе и сохранять хладнокровие. Мы держимся только до тех пор, пока прячемся за щитами. Стоит врагам нас разделить и паника охватит каждого.

Та самая паника, что мешает логически думать и включает базовые, рептильные инстинкты.

Копьё Лиры вонзается лежащему фаргаровцу в шею и из раны начинает пульсировать бурая кровь. Однако в ответ Лира сама получает удар поверх щита Вардиса. Девушка вскрикивает, но не отступает.

Задний ряд должен удерживать передний и помогать ему.

– Мой готов! – кричит Буг.

Слева от меня на землю падает ещё один фаргаровец, а мой продолжает висеть напротив щита, удерживаемый толпой позади.

Аделари из-за моей спины продолжает бить копьём. Кто-то пытается ударить меня в ногу, но и тут силы не хватает, чтобы пробить доспех. Я стою на месте как скала и удерживаю врагов, пока девушка атакует. И бьёт она чертовски хорошо – копьё у неё длинное, достанет хоть до третьего ряда фаргаровцев.

Сражение длится, кажется, целую вечность.

Враги наносят удары по нам, мы по ним. Весь мой доспех изорван, завтра я проснусь с синяками по всему телу.

Если вообще проснусь.

Очень сильно на это надеюсь.

– Умри, ублюдок! – кричит мужчина с хвостом на затылке.

Бьёт меня в голову, но Аделари хватает его копьё левой рукой, а правой вонзает ему своё в глаз. В приступе бешенства враг хватает мой щит двумя руками и тянет на себя, но в следующий миг копьё Буга пробивает его живот. Из бедолаги выпадают внутренности.

В этом бою я нанёс всего один удар, но стою весь во вражеской крови. И меня воротит, как же сильно меня воротит.

Постепенно яростные крики затихают и теперь из них можно выделить отдельные ругательства.

– Руби этих сукиных детей! – кричит кто-то впереди.

– Разорвать их! – вторит другой голос.

Однако уверенность наших врагов всё уменьшается. Нашу стену так и не разорвали, лишь сдвинули с места, потеряли многих и ничего не добились. Фаргаровцы продолжают нас теснить, но это не идёт ни в какое сравнение с первой атакой.

Одно из копий ударяет по Аделари позади меня, она с шипением отскакивает. Нахожу короткую паузу, чтобы обернуться и посмотреть на девушку.

– Как ты? – спрашиваю.

– Поцарапали, – отвечает.

У девушки не лицо, а маска ужаса, она сражается на автомате, не вдумываясь в происходящее.

– Ещё один – готов, – заявляет Буг.

У ног брата падает ещё одно тело.

– У меня тоже, – отвечает Вардис.

Фаргаровцы валятся перед нами, как скошенная трава. Покойник, висевший перед моим щитом, сползает на землю. Мы больше не отступаем под натиском превосходящей по численности