– Да, ничего себе, дьявольский план! И как это ты, Ирина, до всего этого додумалась?

– А главное, как удивительно гладко все сработало! – промолвил Костя Шилов.

– Ну, не очень гладко! – возразила я. – Нашему Константину Георгиевичу сильно не повезло. По закону подлости именно в этот день присутствовала в ресторане «Олененок» съемочная группа с телевидения, которая мало того что все там снимала, но еще и приняла участие в том обеде, за которым, по его легенде, должен был отравиться Верейский.

– Вот именно! – проговорил Гурьев. – Все это сильно осложнило ваше, господин Маслин, положение. Хорошо еще, что у нас милиция перегружена работой и во всяком происшествии, раз найдены хоть какие-нибудь подозреваемые, ни за что не станет копаться глубже. Так что вы получили какое-то время, не так ли?

– Кстати, Константин Георгиевич, – сказала я. – Признайтесь, что тогда, возле ресторана, вы приняли нас за его работников и очень удивились, когда мы с Валерием пришли к вам на другой день на санэпидстанцию. Помнится, вы были со мной очень нелюбезны.

– Ну и что? – Маслин скорчил гримасу досады. – А вы, собственно, что подумали бы на моем месте?

– Зато потом, когда поняли, какую опасность представляю для вас я со своим расследованием, вы стали очень даже добры и внимательны! Вы позаботились снабдить меня адресами ресторанов, нарочно подобрав закрытые на ремонт или вовсе давно уже лишенные лицензий, так что я должна была бегать по городу, проявлять массу активности, но ни на шаг не продвигаться в своем деле. А как вы отговаривали меня посетить Раису Александровну, маму Верейского! Вы знали, какие важные сведения я могу получить от нее. А я, как дура, до последнего верила вам, думала, вы хотите мне помочь. А вы попросили вашего начальника, главного санитарного врача города, чтобы он позвонил на телевидение и потребовал там, как вы выразились, «осадить зарвавшуюся журналистку», верно? Это тоже было очень мило с вашей стороны!

– И ведь это вы, господин Маслин, еще раз позвонили в милицию по телефону доверия, – добавил Валерий Гурьев, – и рассказали, будто Ирина получила взятку от хозяйки ресторана за показ в своей телепрограмме. Вы трубку телефонного аппарата завязали платком и говорили фальцетом, но эксперты все равно услыхали в вашем голосе начальственные интонации. Ей-богу, вы никакими средствами не гнушаетесь!

– И это вы убили Дмитрия Клещева! – продолжала я. – Конечно, вы не могли предполагать, что мы так быстро на него выйдем, и, собираясь к нему сегодня рано утром, не думали, что мы сможем прежде вас побывать у него. Это именно вы звонили ему и просили о встрече в то время, как мы сидели у Димы. И зачем это вы так настойчиво требовали у Димы, чтобы тот выпроводил куда-нибудь свою домработницу тетю Нину? Неужели всерьез надеялись сохранить свои отношения с Клещевым в тайне?

– Конечно! – подхватил мою мысль Валера Гурьев. – Но это был, простите, полный идиотизм!

– Вы знали, что Дима в случае чего в два счета вас выдаст, ведь для него вы давно стали скорее помехой в бизнесе, вампиром, высасывающим последние доходы. И Дима был бы рад от вас избавиться. Однако, отправляясь к нему, вы не собирались его убивать. У вас были средства надавить на Клещева, припугнуть его, заставить держать язык за зубами. Но, приехав к нему домой и услышав, что мы уже побывали в гостях у Димы и многое узнали, вы решили, что положение критическое и надо предпринять что-нибудь исключительное. Когда же выяснилась одна маленькая деталь, что домохозяйка Клещева тетя Нина ушла из дома раньше нас и не видела, как мы прощались с Клещевым, у вас в голове возникла комбинация. Она вполне удалась, как видите: мой муж и Виталька Белоусов посажены по обвинению в убийстве Клещева.

– И вы снова не поленились позвонить по телефону доверия в милицию и рассказать там, что именно Ирина Лебедева с друзьями была сегодня утром у Димы Клещева, – сказал Гурьев. – Без ваших данных милиция на них так скоро бы не вышла!

– Вы, Константин Георгиевич, как следует потрудились, чтобы заморочить мне голову, – сказала я, – и даже за решетку меня отправить попытались!

– Да только это все оказалось бесполезно! – гордо заявил Костя Шилов. – Потому что у Ирины Лебедевой репутация безупречна, ни один мент не поверит в ее виновность!

– И у нее хватило ума не пойти по подсказываемому вами ложному пути, – усмехнулся Валерий Гурьев. – Она даже сумела распутать ваши хитроумные замыслы.

– Ваша Ирина Лебедева? – переспросил вдруг молчавший до сих пор Маслин прежним, твердым и властным тоном. – Вашу Ирину Лебедеву найдут завтра до неузнаваемости обгоревшей и обуглившейся вот в этом самом цеху, где по недосмотру охраны случайно произойдет пожар. И ваши тела, кстати сказать, тоже!

Я видела, как внезапно Костя Шилов весь напрягся, глаза его буквально впились в заведующего пищевым отделом. Но тот резко и властно скомандовал.

– Так стоять! – И, вытащив откуда-то из кармана внушительных размеров черный пистолет, наставил его ствол на Костю. Я почувствовала противный холодок, пробежавший внутри меня, особенно когда заметила, как побледнел и вытаращил глаза на эту смертоносную игрушку Костя Шилов. Раз уж он испугался, значит, и правда дело серьезное!

Маслин между тем ловко, одним большим пальцем взвел курок. Раздался негромкий металлический щелчок.

– Так, все трое – руки за голову! – скомандовал он. – Ну? Какого хрена встали, как статуи? Руки за голову, лицом к стене!

Я видела, как лица моих спутников точно окаменели, оба они медленно подняли руки и завели их за голову. Мне ничего не оставалось, как последовать их примеру.

– Вот и отлично! – со злым смехом сказал Маслин, удовлетворенно поглядывая на нас. – А теперь – лицом к стене! – повторил он.

Мои спутники стали медленно поворачиваться и приближаться к омерзительной, пыльной, словно бахромой подернутой паутиной кирпичной стене цеха, а в меня вдруг точно дьявол вселился.

– Да что вы его слушаете, ребята? – меня душил нервный смех. – Может, у него и не пистолет вовсе, а так, детская игрушка! Может, он у него и не заряжен или Маслин вообще стрелять не умеет?

– Я стрелять не умею? – заведующий пищевым отделом опять зло расхохотался. – Вон, смотрите туда!

Он кивнул куда-то вправо, в дальний угол цеха, где мы заметили висящий на вбитом в голую кирпичную стену гвозде какой-то предмет, издали похожий на небольшую масленку. Маслин почти не целясь выстрелил, звук страшным громом прогрохотал по гулкому помещению, масленку вместе с гвоздем к черту разнесло.

– Неплохо стреляешь, начальник, – кривя губы, сказал Валера Гурьев. Костя Шилов смотрел прямо перед собой, нахмурив брови.

– Итак, лицом к стене! – снова скомандовал Маслин и для устрашения потряс своим пистолетом. Но ребята не шевельнулись.

– А вы зря угрожаете нам этой штукой! – Я тоже подумала, что сдаваться еще рано. – Вы же нас все равно намерены убить, правильно? Так что, подчинимся мы вам или нет, сожжете вы нас или застрелите – разница небольшая!