Выезжали, как правило, на предоставляемом чеченцами личном транспорте. Заинтересованные по тем или иным причинам миряне, сами брались везти милиционеров туда и обратно, разумеется, с оплатой израсходованного в пути бензина. В этот раз о водителе позаботился отделовский паспортист. Как и чем заинтересовал он чеченца, опера не спрашивали. Получив разрешение на поездку, они сбросились на бензин и, вручив деньги подкатившему на «шестёрке» водителю, через минуту уже тряслись в разбрызгивающей колёсами грязь машине. Водитель – поджарый чеченец лет тридцати, оказался довольно словоохотливым собеседником. Как выяснилось, он состоял в охране главы администрации района. В прошлом боксёр, Арби якобы с год просидел дома без работы, и теперь устроился на предложенную родственником должность. Уже через полчаса он, широко улыбаясь, бесцеремонно спросил:

– К проституткам будете заезжать?

Милиционеры переглянулись и состроили удивлённые выражения лиц.

– К каким таким проституткам?

– Да уж известно к каким! – рассмеялся чеченец, весело оглядывая пассажиров – Вы что, хотите сказать, что столько без баб у нас просидели и не тянет до сих пор? Ваши многие только за этим и ездят. Целые очереди в коридоре выстраиваются.

– И что, как они, шлюхи эти, красивые? – безразличным тоном спросил сидевший на переднем сиденье паспортист.

Арби снова заливисто рассмеялся.

– Не сказал бы. Я однажды из любопытства на них посмотрел. Русская – толстая, как корова, а вторая – аварка, та похудее, но на рожу страшна так, что смотреть тошно.

Разумеется, что ни одна из вышеуказанных женщин, равно как и их сутенёр, вовсе не стремились разглашать клиентам свою истинную национальность. Законы гор всё же со счёта не сбрасывались, и получи только огласку принадлежность представительницы древнейшей профессии к той или иной народности – никому бы из них было не сдобровать, испытав известное наказание от рук своих же сородичей. Всё же Арби очень хотелось, чтобы «употребляемые» в Хасав-Юрте проститутки относились именно к русскому и аварскому народам. Удерживаясь в силу обстоятельств от резких высказываний в адрес первого, он не считал нужным скрывать свои чувства в отношении второго.

– У них, у аварцев, бабы все страшные! – вещал он, озлобленно сверкая глазами – Да не только у них – большинство дагестанок такие. Заметьте: у нас, у чеченцев, носы скорее вогнуты, седловиной как бы. А даги все горбоносые, на кого ни посмотри. Вот сейчас в Дагестан въедем, обратите внимание – одни носороги навстречу попадаться будут!

– Ну, положим, и в Чечне женщины с горбинкой на носу попадаются! – не согласился с водителем Бурлаков – И надо признать, ничего так смотрятся…

– Это дагестанки или дети дагестанок. Из тех, что за чеченцами замужем. – перебил его Арби, заметно поостыв – А ничего смотрятся оттого, что крови чеченской добавлено.

В салоне надолго воцарилось молчание, которое прервалось лишь через десять минут вопросом Гривенко:

– А что, Арби, много в том месте проституток работает?

– Две всего. Но ничего, успевают управляться. Ваш брат со всей Чечни к ним вырывается, да ещё других командировочных со всего Дагестана обслуживают. Словом, скучать им не приходится.

Чеченец помолчал и, бросив короткий взгляд на оперов, снова спросил:

– Так что, сразу в тот публичный дом заедем, или на обратной дороге?

За всех ответил Велиев.

– Пусть они без нас обходятся.

– Почему? – не понял Арби, удивлённо вытаращившись из-за плеча.

– Что до меня, так я в очереди не люблю стоять. И потом, как представишь, что через них вся группировка проходит, так сразу охота пропадает. Там же вся роза ветров собрана, наверное!

– А презервативы на что? – не удержался от замечания Андрей.

– Ага, – с готовностью поддакнул Иван – Только не один, а два сразу. И мешок цемента между ними залить, да и то вряд ли убережёшься!

– Ничего! – с улыбкой возразил чеченец – Из ваших и такие были, что без всяких презервативов на них набрасывались. Один даже при мне в губы целовал, прощаясь, правда остальные все при этом плевались разом. Потом он, по рассказам, полный букет домой привёз, так что было что вспомнить в России.

За разговором преодолели пролегавший по Чечне путь и через неполный час уже подъехали к Герзельскому мосту. Сразу за нагромождением блоков расположился контрольно-пропускной пункт. Назначенный старшим Велиев вышел из автомобиля и отметился у сидевшего в вагончике служащего, одетого в армейский комуфляж. Закончив с формальностями, он возвратился к ожидавшим в машине товарищам и снова занял своё место. Дальше уже поехали по земле Дагестана. Впереди под колёсами шелестела асфальтированная полоса дороги, слева чернели пахотные поля, справа же мелькали стволы рассаженных вдоль трассы деревьев. До самого Хасав-Юрта оставалось ещё десять минут езды и водитель разогнал машину под добрую сотню. Наслаждаться скоростью долго не пришлось. За плавным поворотом мелькнула оставленная в посадке гаишная девятка, и два вышедших к дороге милиционера дали знак остановиться. «Шестёрка» приняла вправо и замерла на обочине. К ней тут же подошли дагестанские милиционеры и, отдав честь, представились вышедшему навстречу водителю. Затем они, не торопясь, проверили затребованные документы, но возвращать их владельцу явно не торопились.

– Вы почему правила нарушаете? – стараясь сохранять спокойствие в голосе, спросил капитан, внимательно разглядывая Арби – Вы что думаете, раз военных везёте, так всё можно теперь? Здесь Дагестан, законы выполнять придётся!

– Мне что, номера теперь чеченские снять или национальность сменить? – привычно «взорвался» водитель, но заученную тираду прервал молчавший до сих пор прапорщик:

– Ты перед нами не выделывайся здесь. Иначе в свою Чечню пешком пойдёшь, а петушиться там уже будешь!

По настрою дагестанцев чувствовалось, что это не пустая угроза и приготовившийся было к скандалу чеченец сразу сник. У русских милиционеров Арби симпатий никаких не вызывал, но перспектива потери автомобиля их тоже не радовала. Видя, как их коллеги разделываются с нарушителем, они обступили беседующих и, улыбаясь как можно шире, попросили войти в их положение. Дагестанцы пошли навстречу, но возвращая документы чеченцу, посоветовали:

– Больше не попадайся нам. В этот раз только благодаря ребятам отпускаем.

Уже отъехав от подвижного поста, Арби с шумом выдохнул воздух и, грязно выругавшись, изрёк:

– Долбанные аварцы!

– С чего ты взял, что с тобой именно аварцы разговаривали? – удивился Артём.

– А кто же ещё? – заметил водитель – Во всём Дагестане только они, в основном, в милицию и армию идут. Они ещё при русских царях перед Россией выслуживались…

Поняв, что последняя фраза была явно лишней, чеченец запнулся и на некоторое время замолчал.

В дальнейшем всё обошлось без происшествий. Отзвонившись из узла связи, Глеб и Иван вышли на улицу и остановились около «шестёрки» в ожидании товарищей. Тут же к ним подскочили два мальчика лет восьми и двенадцати. Оба прижимали к груди по толстой кипе глянцевых журналов. Старший, видимо лучше младшего владея русским языком, был более навязчивым. Перебирая перед милиционерами порножурналы, он то и дело повторял: «Купи, дёшево совсем!» Опера отказались, но мальчики отставать не торопились. Велиеву их навязчивость скоро надоела и он, как можно строже нахмурив брови, спросил у старшего:

– Послушай, ты же мусульманин, наверное, как же твои родители тебе позволяют с такими журналами дело иметь?

Мальчик сконфузился, но с ответом нашёлся быстро:

– Так я же не рассматриваю их, продаю только. Ваши военные хорошо раскупают.