пор, как его отозвали с фронта приказом командующего ИВВФ. Впрочем, даже без получения этого самого приказа, он признавался самому себе тогда, что делать ему на передовой более нечего. Мало того, что к окончанию весенних боев в Восточной Пруссии пилотов в 1-ом полку штурмовиков оставалось куда больше, нежели способных произвести вылет аэропланов, так еще и львиная доля боеприпасов подошла к концу, отчего в последние дни подходящего к логическому завершению сражения парням приходилось довольствоваться применением исключительно пулеметного вооружения.

Да, в тот раз противник познал истинный ужас доминирования в небе русской авиации. Сколько сотен транспортных колонн было разгромлено! Сколько тысяч вражеских солдат навсегда остались лежать по обочинам многочисленных дорог! Сколько десятков, а то и сотен пушек, впоследствии прибранных трофейными командами, немцы были вынуждены бросить в пути, потеряв всех лошадей! Никогда прежде враг не получал от крылатых боевых машин столь болезненной оплеухи за столь короткое время! И вот теперь ему приходилось оставлять за спиной родную землю, чтобы провести следующие полгода на чужбине, обучая английских отчаянных парней искусству пилотирования ШБ-2. А где-то там, под ногами, в трюмах парохода, покоились четыре десятка планеров этих грозных боевых машин, постановка которых на вооружение авиации союзников не обошлась без личного вмешательства самого императора. Нахлынувшие вместе с негодованием воспоминания мгновенно унесли его в прошлое, ко времени той самой беседы, последствия которой, как минимум, на пару лет вперед обозначили тот путь, что предстояло преодолеть ему и его друзьям.

— Эх, и ведь что обидно, совсем немного не хватило! — мысленно добавив еще пару крепких слов, Михаил аж прихлопнул ладонью по столу от обуявшего его разочарования. Приснопамятное купание в холодных весенних водах Черного моря, когда он, спасаясь от огня с немецких кораблей, вынужден был нырять под остатки своего сбитого аэроплана, не прошло бесследно. Свыше двух недель строгого постельного режима потребовались уже не молодому организму, чтобы справиться с последствиями переохлаждения. И примерно столько же времени ушло на последующую реабилитацию, отчего прибытие в Варшаву для запланированной встречи с друзьями произошло лишь в середине мая. Здесь-то он и узнал, так сказать, из первых рук, обо всех перипетиях наступления в Восточной Пруссии.

— Ага. Всего, — покосившись на изволившего пошуметь друга, буркнул себе под нос также не блещущий юношеским задором Егор, уже как неделю отозванный с фронта. — Немного не хватило всего, — уточнил он в ответ на вопросительно приподнятую бровь собеседника. — Тут немного, там слегка, здесь капельку. А что в итоге? Последний во всей армии действительно боеспособный корпус потерял четверть личного состава! Боеприпасов не осталось вовсе! Штурмовики, что не побили в аварийных посадках, последние дни боев отлетали исключительно на честном слове, а сейчас уже все до единого стоят разобранные в авиационных мастерских. Более половины привлеченных к операции У-2 вообще потеряны безвозвратно. А те, что не потеряны, опять же, как один, требуют серьезного ремонта. Из бронетехники на ходу остались два десятка самоходок и БА-3. И, как вишенка на торте, быстро найти всему утраченному замену попросту неоткуда! Вот неоткуда и все тут!

— А как же трофеи? — удивился Михаил. — Территория-то за нами осталась. А немцы, насколько я понял из газетных статей и твоего повествования, откатывались очень быстро, бросая все, что не получалось унести на руках.

— А что трофеи? — пожал плечами Егор. — Там ведь, считай, уже половина 2-й и вся 10-я армии исключительно немецким оружием воюют. Так что, и винтовки, и пушки, и пулеметы, и боеприпасы, мгновенно разошлись по рукам, не дойдя до складов трофейного имущества. Ведь многие командиры полков и дивизий скрывают свои истинные потери в тех же пулеметах и орудиях, чтобы не получить по шапке от вышестоящего начальства. Да и представившийся шанс пополнить запасы патронов со снарядами никто из них не упустил. К тому же, у немецкой оружейной промышленности, видимо, тоже не все идет гладко. Уж больно много среди трофеев оказалось устаревшего вооружения. — Пусть Германская империя и являлась одной из ведущих экономик мира, а также обладала хорошо развитой металлообрабатывающей промышленностью, к началу 1915 года оружейные заводы, чью продукцию немцы также были вынуждены начать отгружать своим союзникам, попросту не успевали закрывать все потребности армии. Потому с наступлением нового года многие вновь формируемые части и маршевые батальоны все чаще стали получать старые винтовки Маузера образца 71/84 года и столь же устаревшие орудия полевой артиллерии. — Вот и выходит, что удалось закрыть лишь самые насущные потребности имеющихся, сильно потрепанных, войск, у которых нехватка личного состава доходит по половины штатной численности. Механизированный же корпус со всем его уникальным вооружением вообще пришлось отвести в тыл. Будут там просиживать штаны, пока из Америки или Испании не придут новые партии 7-мм патронов. Так и воюем, — развел он руками в стороны. — И, судя по всему, в ближайшие месяцы никакого улучшения в плане снабжения ожидать не приходится.

— Истинно так, — только и смог, что кивнуть головой Алексей. — Я ведь не просто так из Нижнего Новгорода выбрался, а, в том числе, для участия в IX съезде представителей промышленности и торговли, что скоро должен начаться в Петрограде. Не знаю, какая именно тема будет самой главной при его проведении, но пока витают слухи, что немалое внимание уделят привлечению небольших частных фабрик и мануфактур к делу снабжения армии. Как же! Война идет уже 10 месяцев, а из числа частных предприятий какие-либо заказы имеются только у наиболее крупных или уникальных.

— И что тебе не нравится в этой идее? Она ведь действительно стоящая. Особенно учитывая нехватку на фронте абсолютно всего! — тут же поспешил уточнить Егор, не единожды ощущавший эту самую нехватку всего на своей собственной шкуре.

— Ты знаешь, в теории меня устраивает все. Вроде бы есть огромная потребность армии во всем подряд, и при этом, считай, простаивают десятки тысяч частных производств. Но вы себе даже не представляете, насколько эти многочисленные частники ущербны с точки зрения их производственных возможностей! Что? Чертежи? Нет, не слышали о таком! А? Сделать отливку блока цилиндров? Что-то вы мудреное говорите, господин хороший! Лучше купите пудовую гирю! Отличная ведь гиря! Ась? Ответственность за брак? Идите ка отсюда барин, пока бока не намяли! — принялся пародировать Алексей, явно излишне приукрашивая негативные моменты из своего опыта общения с владельцами таких мелких фабрик. — Проходимцев, что хотят получить деньжат, да побольше — пруд пруди! А как говоришь, что нужна точность хотя бы в сотую долю дюйма, так сразу нечистым начинают обзывать и предлагают сходить исповедоваться, да впоследствии более не вгонять русский люд в такую ересь, как бесовская точность! И таких кадров — 95 % из общего числа!