– Ты что, с ума сошел, так людей пугать? – заикаясь, пропищала Лига.

– Думал, Алекс сказал, что я приехал с ним в качестве сопровождающего.

– Ничего он не сказал! Меня чуть кондратий не хватил!

– А Кондратий, это кто? Полицейский?

Нет, это просто невозможно! Лига выпрямилась, одернула курточку и зачем-то стала рыться в сумке. На Андриса она не смотрела, не могла поднять глаза. Достав телефон, посмотрела на темный экран и запихала обратно в сумку. Господи, ну помоги же мне!

– Лига, посмотри на меня, – раздался прямо над ухом голос Вайса.

По спине стайкой пробежали мурашки, в груди появилась знакомая боль. Раньше она никак не могла понять, почему он на нее так действует. Теперь знала, поэтому, оторвав взгляд от своих кроссовок, наконец посмотрела в тревожные голубые глаза и сказала:

– Больше никогда меня не отпускай, понял?

Он просто кивнул.

Когда на Спасской башне часы пробили двенадцать раз, генерал поднял трубку внутреннего телефона:

– Она пришла? Пусть заходит.

В дверь постучали.

– Входите, капитан, и можете садиться. Доклад будет долгим, как я понимаю.

Женщина в строгом костюме подошла к столу и села, положив перед собой папку. Открывать ее она не стала, посмотрела на генерала и едва заметно улыбнулась.

– Довольна? Вижу. Ну, не томи, Александра. Груз доставили благополучно, знаю, но ты мне расскажи то, что в рапорте не написала.

Сандра Абеле заправила за ухо непослушную светлую прядь.

– Я все написала подробно. Не знаю, что вас интересует.

– Кое-что надо уточнить. Например, про тайник. Он точно был один?

– Точно. Мазинг убегал, поэтому времени развезти сокровища по всем схронам у него не было. Тот, что под Бауской, оказался ближе всех, поэтому Отто все спрятал в нем.

– Неужели влезли все четыре ящика?

– Два влезли, из третьего он все переложил в мешки и кое-как запихнул, а четвертый просто закрыл ветками.

– Нашли легко?

– Довольно легко. Следов много оставил. Маячок показал место точно, ну а дальше дело техники.

– Значит, удалось вернуть весь клад до последней бусины?

– Нет, товарищ генерал. Часть Мазинг прихватил с собой.

– Неужели решился везти сокровища ордена?

– Судя по тому, что нашли при нем, когда подняли из реки машину, это просто украшения.

– Из шкатулки Ливен?

– Думаю, да. Ему нужно было что-то иметь с собой на случай, если придется выбираться непроторенным путем. То есть если он будет уходить не через подготовленный коридор, а как получится.

– Наши латышские коллеги до сих пор уверены, что клад затонул?

– Поиски продолжаются, но дно там илистое, тяжелые ящики могли сразу уйти слишком глубоко.

– Это хорошо. Продолжим следить за поисками. Надеюсь, скоро они убедятся, что сокровища госпитальеров исчезли навсегда. Так сказать, в пучине вод. Мазинг мертв, поэтому ничего рассказать не сможет. Ну а мы составим опись и будем решать, как ими распорядиться. Святыню, я думаю, следует…

Сандра выдохнула и посмотрела на довольное лицо человека, сидящего перед ней.

– Товарищ генерал, разрешите? Вам не успели доложить, но частицу древа Креста Господня, то есть крест-мощевик, в котором она хранилась, не нашли. В тайнике его не было.

– Плохо искали?

– Никак нет. Задействовали самую чувствительную технику, но…

– Это плохо. Хорошо, что я наверх еще не успел доложить. Твои предположения?

– Их три. Реликвия исчезла давно, во время войны, при извлечении из сундуков и перекладывании в ящики, в суете, так сказать. Далее – крест-мощевик все же прихватил Мазинг. Размер реликвии небольшой, а ценность велика и откроет любые двери. К сожалению, это значит, что святыня ушла на дно, потому что при осмотре трупа ничего не обнаружили, или…

– Что?

– Или она спрятана в другом месте. Может, не только она.

– С чего ты взяла?

– Клин знал про сокровища много лет. Неужели он ни разу не сделал попытку извлечь из тайника хотя бы что-то? Так сказать, достать и перепрятать?

– Предположим. Куда? За два года ты обшарила все возможные места, где мог находиться клад. Нигде, кроме места под памятником, ничего не было. Сама так решила.

– Я все стены прозвонила, все подвалы, все ниши и закутки. В Рундальском замке и в Межотне. Даже могилы у церкви, ее саму и башню. Да вы сами знаете.

– То есть что-то упустила?

– Была уверена, что нет.

– А почему сейчас засомневалась?

– Не знаю, товарищ генерал.

Генерал внимательно посмотрел на Сандру:

– Я думаю, знаешь, Александра. Только почему-то не хочешь говорить.

– Хорошо, Дмитрий Олегович, я выскажу свое предположение.

Она собралась с духом и продолжила:

– Только прошу вас серьезно отнестись к моим словам.

– Готов.

– Ночью, когда местные спецслужбы и все остальные покинули дворец в Межотне, я вернулась туда. Хотела удостовериться, что зачистила следы. Я все сделала аккуратно, но…

Сандра потерла переносицу.

– Хочешь сказать, что не все за собой прибрала и кто-то может догадаться, что роль призрака Шарлотты играла вовсе не Илзе Мазинг, а ты?

Она покачала головой:

– Нет, тут я все обставила наилучшим образом. Когда обыскивала дом Мазингов, нашла в шкатулке два камешка, выпавших из колье Илзе. Один подбросила, чтобы его нашел Вайс и подозрение пало на старуху. Так и вышло.

– Удачный ход.

– Надеюсь. Но я не об этом.

– Да чего ты мнешься, не пойму?

– Той ночью я видела ее.

– Кого?

– Шарлотту фон Ливен.

– Призрак, что ли?

– Да.

– И что это должно значить?

– По крайней мере, часть сокровищ госпитальеров по-прежнему во дворце.

Генерал встал из-за стола, подошел к Сандре и сел на соседний стул.

– Обоснуй.

– Я долго изучала материалы, связанные с кладом. Много думала и сделала один важный вывод. Все эти годы и столетия сокровища Мальтийского ордена охраняли разные люди, но был один, главный хранитель клада – Шарлотта фон Ливен. Ее дух никогда не покидал этих мест. Охранять реликвии – ее предназначение. Если хотите, ее крест.

– Так, – произнес генерал и тоже потер переносицу. – И какие выводы из сего умозаключения должна сделать Федеральная служба безопасности Российской Федерации?