Возможно, это была одна из самых счастливых семей в старой Англии. Увлечение лорда Веллингтона автоспортом, стремление создать свою гоночную команду нашло у его практичной жены полную поддержку. Гретт отлично видела: гонки становятся все более модным спортивным состязанием, и если умело вложить в них деньги, то средства окажутся, как минимум, не потеряны. Видя, что ее муж, отлично разбираясь в технике и в людях, не слишком хорошо ведет финансовые дела, миледи тактично перевела стрелки в этой сфере деятельности на себя. Вскоре она устроила все так, что Джорджу принадлежала уже не просто спортивная команда, созданная при автомобильном концерне «Ларосса», но и большая часть акций самой «Ларосса-корпорейшн».

Правда, спустя несколько лет для компании наступили трудные времена — более богатые и раньше взявшие разбег конкуренты захватили почти все рынки сбыта в Европе, отрезая «Лароссе» пути к расширению торговых связей. И вот тут у Веллингтона появился, возникнув будто бы ниоткуда, энергичный и предприимчивый партнер — Гедеоне Кортес. Ловкий латиноамериканец, сохранивший на родине достаточно нужных связей, быстро открыл филиал «Ларосса-корпорейшн» в Аргентине, откуда рекой потекли деньги. Вскоре укрепивший свои позиции концерн завоевал клиентов и в Старом Свете, а его гоночная команда стала участвовать в большой «Фортуне» и обрела славу. Потом в ней появилась звезда первой величины, великий Уолтер Дейл, Золотой всадник, и вплоть до его нелепой гибели «Ларосса» надолго оставила соперников позади.

Ларри не было двух лет, когда случилось это потрясшее всех несчастье, и скала на Килбурновской трассе получила свое имя. Однако мальчик рос в атмосфере постоянных восторженных воспоминаний о Золотом всаднике и безудержного стремления всех без исключения гонщиков хотя бы приблизиться к его славе. И тогда впервые в душе маленького лорда шевельнулось опасное искушающее желание.

Однако настоящей страстью трасса стала для него, когда он, сидя на трибуне, бок о бок с отцом, увидел, как болиды их команды играючи обходит черный с серебром «балтимор» — боевая машина Даниэля Лоринга.

— Ах, мерзавец! Что же он делает? Что делает?! — в бессильном гневе кричал лорд Джордж.

А Ларри с восхищенно трепещущим сердцем следил за фантастическим полетом болида, который так незнакомо отличался от всех прочих машин. Но отличался лишь потому, что за его рулем сидел «великий Лорни».

Потом Даниэль стал пилотом «Лароссы» и принес ей новую славу. А Ларс Веллингтон твердо заявил отцу, что картинг-клуба ему мало и он хочет быть профессиональным гонщиком. Лорд Джордж спорил недолго. Как он мог запретить сыну осуществить мечту, которая когда-то не осуществилась для него самого? Леди Гретт вначале была недовольна, но потом пересмотрела свое отношение. Ведь пилот большой «Фортуны» — не просто гонщик: имена тех, кто выходит на ее стремительные трассы, знает весь мир. Так почему бы не разрешить Ларри стать знаменитым?

Правда, чтобы попасть в большую «Фортуну», нужно сперва показать себя в заездах «Фортуны-литтл», затем «Фортуны-миттель». Однако годы бешеного труда не пугали Ларри: огненный болид Даниэля Лоринга сверкал перед ним заманчивой путеводной звездой.

А безоблачное счастье семьи Веллингтонов доживало последние месяцы. Ларсу было шестнадцать лет, когда автомобиль леди Веллингтон на Лондонском шоссе столкнулся с грузовиком-фургоном. Гретт довезли до больницы, но час спустя, произнеся несколько бессвязных, никем не понятых слов, она скончалась.

Лорд Джордж держался с удивительным мужеством. Но Ларри видел — это только маска. Маска, надетая для того, чтобы достойно выдержать суровое испытание. Последнее испытание. После смерти жены Веллингтон не прожил и года.

Ларс получил в наследство имение и несколько миллионов фунтов, положенных на его имя в надежном швейцарском банке. Основные акции компании «Ларосса-корпорейшн» были завещаны верному другу и партнеру лорда Джорджа — Гедеоне Кортесу, но с условием: в свою очередь завещать все это Ларсу.

Ларри был бесконечно благодарен главе фирмы. Благодарен за многолетнюю дружбу с его отцом, за преданность «Лароссе», за то, что Гедеоне не чинил препятствий юному пилоту в стремлении добраться до большой «Фортуны» и взял в боевую команду при первой же возможности.

Ему нравился этот собранный и точный человек, циничный с женщинами и невозмутимо-доброжелательный с мужчинами, всегда уверенный, всегда спокойный, но словно таящий в себе огромную взрывную силу. Кажется, скрытый в Гедеоне могучий темперамент до конца сумела разгадать только леди Гретт, одобрявшая дружбу мужа с аргентинцем. То ли она что-то слышала о загадочном и темном прошлом Кортеса, то ли в ее воображении он рисовался бесшабашным завоевателем далекого прошлого, но она полушутя называла его Разбойником, надолго приклеив ему это прозвище в стенах своего дома. Гедеоне относился к властной аристократке с почтением, в котором, однако, сквозила порой легкая насмешка: мол, командуй, командуй — но чего бы ты стоила без своего Джорджа и без меня?!

С шестнадцати лет и по сей день Ларри Веллингтон пользовался неограниченным покровительством всемогущего владельца «Ларосса-корпорейшн», платя за это самой искренней преданностью. Сильнее Кортеса он любил во всем мире лишь одного человека. Но ни с кем об этом не говорил, чтобы не вызвать насмешек в свой адрес, а то и не нарваться на гнусный намек, за который придется убить. Убивать Ларри никого не хотел.

— Жарко! — Винсент расстегнул рубашку еще на одну пуговицу и снова пустил в ход свой необъятный платок. — А говорят, температура еще поднимется. И как только ты и все вы выдержите этот Гран-при Европы? Когда он будет?

— Осталось пять дней, — отозвался Ларс, натирая кий мелом, хотя приятель явно не хотел больше играть. — Обычно между заездами бывает две недели перерыва, но ведь прошлый заезд оказался перенесен. Да нет: как раз хорошо, что нынче по жребию «Европа» пройдет на той же трассе, что и «Великобритания». Мы тут дома — так что подготовимся. Даниэль целые дни пропадает на тестах! С завтрашнего дня и я буду гонять. А жара… Ну что делать? В Японии, Индии, Колумбии — куда жарче.

— Я при таком пекле ни за что не влез бы в слоеный комбинезон, в шлем, в перчатки! — пропыхтел Кейли и потянулся к графину с соком. — О Боже — лед-то растаял! Ларри, это невыносимо!

Веллингтон рассмеялся и нажал на кнопку звонка, спрятанную под бильярдным столом. Горничная возникла в дверях почти тотчас, а еще секунд через двадцать принесла поднос с новым графином, на четверть наполненным хрустально поблескивающими кристаллами льда. В темном, будто кровь, гранатовом соке они казались драгоценными камнями.

Проглотив стакан почти залпом, Винни уселся в шезлонг и до конца расстегнул свою рубашку.

— Но все-таки я не уяснил, Ларри: чего ты хочешь от меня? — проговорил он. — Для чего тебе нужен частный сыщик, и почему такая конфиденциальность?

— А ты не понял? — молодой человек одну за другой опорожнил сетки всех шести луз, выкатил шары на стол и собрал в треугольную раму. — Дело касается внутренней жизни «Лароссы» и выйти «за пределы» не должно. Я же не буду подставлять Гедеоне!