— Ну, мы же ходили все вместе к Семи Богам, так? А потом пошел дождь, и мы укрылись в храме Хатимана. Вот, пожалуй, тогда все и началось. Но все-таки самый-самый первый сигнал я получила, если помнишь, в том самом баре…

— В баре?

Моя память меня явно не слушалась.

— Вспоминай! Приближался тайфун, а когда дождь закончился, ты как была, в резиновых сапогах, потопала сразу в бар. И там наткнулась на меня. Ну? Было такое?

— Ах, да… Помню, помню… Хм! Но ведь я же тогда с Бароном и пришла!

— Ну, а я тебе о чем? Я даже на ушко тебе прошептала — надо же, мол, какой интересный мужчина с тобой…

— Так вот оно что? Значит, поход к Семи Богам — уже не первая ваша встреча? Но после нее вы, кажется, отправились в баню на Инамурагэсаки?

— Ну да, ну да! А пока туда добирались, столько всего обсудили! Да все никак остановиться не могли. Я и сама не заметила, как влюбилась… Может, я из тех женщин, которые любят, когда ими повелевают?

— А кто первый признался? Наверное, все-таки ты? — выпытывала я.

Смущенно улыбаясь, Панти чуть заметно кивнула.

— Ох, Панти-тян! Жизнь — штука непредсказуемая. Никогда не знаешь, что с тобой дальше произойдет… Как бы там ни было, счастья вам!

Ближе к сумеркам почти все гости разошлись, и мы с госпожой Барбарой принялись за уборку в саду. Малявочку общество взрослых совсем утомило, и она заснула на подушках в углу веранды. Стараясь не разбудить ее, мы с госпожой Барбарой собирали пластиковые стаканчики и грязную посуду.

— Обожаю свой возраст: что ни день, то приключение! — пробормотала госпожа Барбара то ли мне, то ли себе самой. — И каждый раз что-нибудь новенькое…

— Но сакура-шоу сегодня и правда удалось! — отозвалась я. — Все любовались цветами, пили саке, общались по душам. Просто отличный день!

— Когда мы слишком долго счастливы, нам становится немного печально… — загадочно улыбнулась госпожа Барбара.

Налетевший с гор ветерок чуть заметно покачивал вишневые ветки. Казалось, пальцы самих богов перебирают их, как безмолвные струны.

Выманить меня на свидание кое-кому удалось лишь полтора месяца спустя.

— У меня к вам просьба! — объявил мне отец Кюпи-тян так решительно, что я немного опешила.

Стояла суббота, день клонился к закату. Заперев магазин, я отправилась, пускай запоздало, куда-нибудь перекусить.

— Я провожу одно расследование. И хочу, чтобы вы поучаствовали в нем! — пояснил отец Кюпи-тян из-за стойки своей закусочной, возвращая мне сдачу.

— Расследование? — невольно повторила я. Словечко было явно не из моего лексикона.

— Понимаю, как странно это звучит. Но мне очень важно узнать, что за карри готовят в одном весьма уважаемом ресторане. Но в то заведение принято ходить парами, и, боюсь, в одиночку меня туда просто не пустят… Вот я и осмелился вас попросить. Не хотели бы вы составить мне пару в моем расследовании? Блюда с карри в Камакуре становятся все популярнее. Я должен все это исследовать и приготовить лучший карри в этом городе! А вы бы мне в этом помогли…

Ну что ж, подумала я. Клиентов в «Цубаки» сегодня почти нет. Все-таки местечко для магазина не самое удачное. И если так пойдет дальше, разорение неизбежно.

— Почему бы и нет? Тем более если вы и правда потом приготовите лучший карри этого города!

Надо же. Еще год назад я бы на такое не повелась. Просто послала бы куда-нибудь повежливее. Тогда у меня все силы уходили на магазин, да и времени не хватало… Но теперь-то все изменилось. Как именно — толком не объяснить. Но уж точно было не так, как прежде.

— Ох! Спасибо огромное! Вы меня просто спасаете!

Не успел он поклониться, как из-под прилавка донесся радостный писк:

— Вот здорово, пап! Ты пригласил Поппо-тян на свидание!

Затаившись под стойкой, эта малолетняя хулиганка прослушала всю нашу беседу от первого до последнего слова.

— Это не свидание! — возмутился отец, невольно повторяя это слово своими губами. Глядя на их перепалку, я уже и сама начала понимать, что все-таки соблазнилась на свидание.

Ресторанчиков карри в Камакуре хоть отбавляй. Старики любят «Карэвэй», молодежь бежит в «Оксюморон». Но только в квартальчиках Оома́ти примерно раз в неделю появляется шанс отведать настоящего индийского карри. Названия той достойнейшей ресторации я, как назло, не запомнила.

Стоял воскресный вечер, и мы едва успели к последнему заказу, хотя посетителей в зале было не так уж много.

Мы заняли столик на троих с прекрасным видом из окна. Напротив меня сидела Кюпи-тян, а рядом — ее отец.

Я же, глядя на них, невольно думала о том, как явственно проступает кровная связь этих папы и дочери.

— Что-нибудь выбрали? — спросил нас официант.

— Ну… сегодня можно кима-карри по-японски, — сказала я, возвращая меню.

— А вы, Морикагэ-сан?

Так я впервые услышала их фамилию.

Настоящее имя Кюпи-тян оказалось Хару́на Морика́гэ. Но я знала ее как Кюпи-тян и была уверена в том, что второй такой Кюпи-тян не найти на всем белом свете.

— Хороший вопрос! Я ведь у вас впервые, так что… давайте традиционное чикен-карри!.. А ты, Кюпи-тян, что будешь?

— Пудинг!

— Спасибо, очень вкусно! — пропищала довольная Кюпи-тян. Она поглощала пудинг-желе, который на время превратился в смысл ее существования.

Предварительно мы договорились о том, что счет разделим на всех, но Морикагэ-сан в порыве благодарности за мое бесценное соучастие щедрой рукой оплатил все сам.

Теперь благодарить пришлось уже мне.

Как обычно под вечер в кварталах Оомати, улицы были почти пусты. Мы шагали по тротуару, держась за руки все втроем, с Кюпи-тян посерединке.

— Не подумайте чего лишнего, но… У меня сегодня первое в жизни свидание! — неожиданно признался Морикагэ-сан и, заметив мой удивленный взгляд, немедленно стушевался: — Ох, ну вот… Ляпнул лишнего?

— Нет-нет, что вы! Даже девушки то и дело назначают свидания своим подружкам, ничего тут «лишнего» нет…

Почему-то хотелось идти как можно медленнее и никуда не торопиться. Пальчики Кюпи-тян стискивали мою руку так, что я ни на секунду не забывала, как тесно мы с нею связаны.

— Может, выпьем где-нибудь кофе? — предложила я. — В благодарность за карри. Я угощаю!

— Спасибо! — обрадовался Морикагэ-сан. Голос его стал как будто еще теплее.

Мы свернули в маленький переулок, заняли столик на террасе уютной кофейни и заказали два кофе.

Кюпи-тян все никак не хотела отпускать мою левую руку, поэтому приходилось делать все только правой — брать чашку, расплачиваться за кофе и так далее. Интересно, за отца она цепляется точно так же? Морикагэ-сан держал чашку в левой. И на его безымянном пальце поблескивало изящное