— Она неподалеку с группой поддержки. Может, позвать сюда ребят, чтобы вас встретили у входа?

— Меня и так встретят. Я попросил киевских пацанов помочь. Так может случиться, что разборки предстоят. Но меня это уже не касается. Я нашел сына, а это главное. Меня уже здесь ничего не держит. Мы со Степиком прямо сейчас уматываем отсюда, а вы тут уж сами разбирайтесь…

Хромов положил руку на плечо сына, хотел его увести, но тот протянул руку Елагину.

— Спасибо.

— Так не за что, — отозвался Петр и спросил: — А ты что, разве не узнал отца под маской?

— Узнал, конечно. С первого взгляда понял, что это он от меня прячется..

Он шагнул к отцу, а тот посмотрел на Елагина.

— Мой совет вам лично, — негромко произнес Хромов-старший, положив руку на плечо сына, — не встревайте. Это очень опасно: крымские бандиты в доле, теперь киевские подключились по моей наводке, и еще прокуратура тут светится, на что-то претендуя. Опять же Дядя Веня, которому обещано, но он, судя по всему, пролетает, как лист фанеры над Парижем, потому что когда на кону такие бабки, никто не будет смотреть на твои былые заслуги и звезды на груди.

— Сейчас игру закончу и тоже пойду, — ответил Петр. — Только одного человека прихвачу с собой.

— Ну…

Хромов снял руку с плеча сына и протянул Петру.

— Удачи!

Елагин ответил на рукопожатие. Потом еще раз пожал руку Степику. Стоял и смотрел, как они уходят. Наклонился, поднял с гальки плоский голыш и пустил его по воде.

Все, кто сегодня играл, снова собрались в зале, да большинство из них и не выходили никуда, лишь некоторые ненадолго выскакивали в бар, чтобы залпом выпить рюмку коньяка или виски, или на крыльцо, чтобы быстрыми затяжками выкурить по сигаретке. Все ждали развязки.

Петр вернулся за пустой стол и почти следом за ним вошел Дядя Веня.

— Ну как там? — спросил Елагин.

Ложкарев молча махнул рукой и обернулся посмотреть на стол, за которым должен был находиться Вересов. Но Лени Вертепа не было.

Дядя Веня почесал кончик носа и обратился к Петру:

— Интересно мне узнать: а кто вообще карты придумал?

— Китайцы, тысячу лет назад.

— Вот ведь молодцы какие! — восхитился Ложкарев. — Все самое ценное от них пришло — ведь и бумажные деньги, денежные переводы, векселя, компас опять же, и порох, фейерферки… Не говоря уж про ушу.

— Насчет последнего я бы поспорил. Ушу появилось только в четырнадцатом веке. После подавления восстания в Твери монголы вывезли в свою столицу уцелевших дружинников Михаила Тверского, восхищенные их воинским искусством. Русским дали жен и приказали охранять дворец великого хана. Только оружие им запрещено было иметь. Русские обучали военному искусству своих детей, а через двадцать с небольшим лет в Китае произошло восстание Красных повязок, когда были уничтожены все монголы. Умирали захватчики с недоумением, потому что им противостояли безоружные люди, которые бились лишь ногами и руками.

— Верю, — согласился Дядя Веня. — Я тоже знал одного китайца, который был великим ломщиком в советские времена. Он стоял у магазинов «Березка», где продавали на чеки Внешпосылторга. Он этими чеками спекулировал, а еще ломал, да так искусно, что человек, двадцать раз пересчитав после него деньги в распечатанной пачке, только потом узнавал, что там не хватает почти четверти купюр. Этого китайца били очень часто, но он про ушу и не слышал, наверное, никогда.

Дядя Веня вдруг рассмеялся.

— Этого китайца зарезали потом, когда он не того человека кинуть решился.

В зал вошли директор гостиницы Деркач и Леня Вертеп.

— Господа! — громко произнес Деркач. — Мы только что связались с банком и попросили разблокировать все ваши пластиковые карты. Так что все, кто победил сегодня, уже сейчас могут пойти и снять со своего счета по сто тысяч гривен.

Никто не тронулся с места.

— Господа, — повторил Деркач, — вот Леонид Борисович может подтвердить мои слова.

К столу подскочил Денис Мурашко и ударил молоточком по гонгу, которым обычно возвещают о начале или об окончании раундов в боксерских поединках.

— Внимание, господа! — радостно закричал он. — Господа финалисты и господа зрители! Я объявляю о начале заключительного раунда нашего покер-тура! В финале сошлись лучшие из лучших: напористый спортсмен, заслуженный мастер спорта…

— Я не заслуженный, — попытался уточнить Петр, но ведущий его не слушал.

— Заслуженный мастер спорта и уважаемый человек — всеми любимый Дядя Веня. Сейчас выяснится, что окажется сильнее — молодость или мудрость. Что станет решающим — удача или опыт!

Мурашко еще раз ударил в гонг, и дилер раздал каждому финалисту по две карты.

— Сколько тут у нас бабла на двоих? — произнес Ложкарев, головой показывая на кучи фишек, лежащие перед каждым из них. — Тут больше чем полста лимонов, как я полагаю. Может, а ну ее, эту катку? Разделим по-братски и разбежимся?

— Господа, делайте ваши ставки, — напомнил дилер, но его не слушали.

— По-братски — это как? — спросил Елагин.

— По старшинству. Старший забирает все, и он уж решает сам, сколько выделить младшему.

— А если по-честному?

— А где ты здесь видишь честных людей, уважаемый?

— Ваши обязательные ставки, — напомнил дилер.

— Ставлю лимон, — сказал Дядя Веня, — чего уж мелочиться.

Елагин посмотрел на него и молча уравнял.

После этого дилер раздал по две карты. Дядя Веня поднял свои и заглянул в них.

— Кладу еще лимон, — сказал он и посмотрел на Петра.

И тот, не прикасаясь к своим картам, не пытаясь даже посмотреть, что ему пришло, кивнул:

— Отвечаю.

— Узнай хоть, что тебе обломилось, — посоветовал Ложкарев.

— После флопа посмотрю, — ответил Петр и подвинул к центру стола фишки.

Дилер начал выкладывать флоп. И когда три карты легли рядом, зрители не удержались от возгласов удивления. На столе лежали три туза.

— Три голых быка, — усмехнулся Дядя Веня.

После этих его слов Елагин поднял свою пару карт и, отогнув уголки, посмотрел их значение.

— Я, пожалуй, подкину еще лимончик, а лучше сразу два, — произнес Ложкарев.

Елагин молчал. Вряд ли, конечно, у соперника на руках четвертый туз. Чтобы при первых сдачах один за другим шли тузы — не бывает такого. Но если все это подстроено и Дядя Веня еще до начала должен был стать победителем, то наверняка туз у него, или придет на торне, или на ривере. Скорее всего, на ривере, потому что это будет очень эффектно. На столе будет каре, и победит тот, у кого на руках старшая карта. А она окажется у Ложкарева. Но этого не может быть, потому что…