Джини дала несколько бессвязный ответ, к которому она прибегала всякий раз, когда была в чем-то не уверена.

– …На сегодняшний день мы не можем сделать иного вывода… Но я не думаю, что это должно вызывать опасения. Если этому можно научить, тогда можно также научить и другим полезным вещам, которые родители хотели бы передать своим детям – что знать, кем быть и что делать.

Когда Кон попросил Джини прояснить это туманное утверждение, вмешался Билл. Его ответ был уверенным и бескомпромиссным, а голос – ясным и четким:

– Мы генетически не детерминированы быть гомосексуальными или гетеросексуальными. Мы рождены мужчинами и женщинами – и сексуальными существами. Мы усваиваем свои сексуальные предпочтения и свои ориентации, будь они гомосексуальные, гетеросексуальные, бисексуальные, и не так уж редко их меняем.

Ближе к концу «Встречи с прессой» Кон потребовал более подробного рассказа о «конверсионной терапии» Мастерса и Джонсон. Он обращался к Джонсон, поскольку терапия обычно была ее сферой.

– Экс-гомосексуалы – те, кому вы помогли обратиться в гетеросексуальность или вернуться к ней… Производят ли они впечатление людей счастливых, довольных жизнью? Вступил ли кто-то из них в брак? Есть ли у них дети?

– Во многих случаях – да, – кивнула Джонсон. – Доля неудач среди этой конкретной группы составляла в общем около 12 процентов.

Билл резко вмешался, торопясь внести коррективы.

– На самом деле, 35 процентов – это неудачи в конверсии или реверсии, – бросил он.

Джонсон вспыхнула:

– Прошу прощения; это были другие… – попыталась она загладить неловкую ситуацию.

Мастерс вновь нетерпеливо перебил ее:

– Для начала, примерно две трети из них уже состояли в браке, когда обратились за помощью, – объяснил он. – Некоторые из них вступили в брак после начала лечения. У них родились дети. Те, кто не попал в список неудач, через пять лет после лечения отвечали на вопросы контрольного опросника и сообщили, что они живут комфортной, активной гетеросексуальной жизнью.

Сознавая, что репортер может потребовать дополнительных доказательств, Мастерс добавил:

– Нам приходится полагаться на их собственные заявления.

Телевидение едва ли было способно судить о «Гомосексуальности в перспективе» – эпохальном исследовании более 300 гомосексуальных мужчин и женщин в течение 14 лет. Мастерс называл эту книгу «третьей ножкой табурета» – кульминацией их трилогии. Первые два учебника сосредоточивались преимущественно на гетеросексуальном соитии и лишь мельком упоминали о таком явлении, как гомосексуальность.

Когда Мастерс и Джонсон начинали свою работу в середине 1960-х годов, термин «гей» еще не вошел в повседневный лексикон, оставаясь, скорее, кодовым словом в подпольных барах и определенных социальных кругах. Мастерсу и Джонсон трудно было добиться сотрудничества гомосексуалов в Сент-Луисе. Но когда сведения об исследовании просочились в прессу, некоторые из них сами предложили себя в качестве волонтеров.

В «Гомосексуальности в перспективе» Мастерс и Джонсон изложили свои открытия в социальном контексте. Предисловие Тристрама Энгельгардта-младшего, специалиста по этике биологических исследований из Джорджтаунского университета, охарактеризовало их открытия как «физическую систему, в которой одна душа прикасается к другой с удовольствием и любовью». Энгельгардт подчеркивал двуличность западной культуры и задавался вопросом, почему древние греки могли «описывать гомосексуальность как парадигму любви и эротики, [в то время как] английское право характеризует ее как грех, который не должно даже называть вслух».

Христианство не отличалось терпимостью ко всему, что выходило за рамки воспроизведения рода и норм брака. Св. Августин предостерегал, «что из всех этих – а именно грехов, принадлежащих к похоти, – наихудший тот, что идет против природы». Религии и общества на всем земном шаре запрещали содомию, женоподобное поведение и другие «неестественные» акты, приговаривая виновных к физическим наказаниям, отсечению членов тела и даже смертной казни. Тем не менее в почетном списке цивилизации числились люди, которых считали гомосексуалистами – Сократ, Юлий Цезарь, Александр Македонский, Микеланджело, Леонардо да Винчи и король Англии Иаков I.

К ХХ веку теоретики принялись спорить, что определяет сексуальную ориентацию – генетика, семейная среда, гормоны или порядок рождения детей в семье (или некая комбинация этих факторов). Теория Зигмунда Фрейда об «инверсии» предполагала, что все люди рождаются бисексуальными, а биологические факторы и среда развития ребенка определяют его взрослые убеждения. Психиатр Рихард фон Крафт-Эбинг считал гомосексуальность отклонением от нормы; в тот же список входили садизм и мазохизм. Только в 1973 году Американская психиатрическая ассоциация исключила эту сексуальную ориентацию из своего справочника, где она была отнесена в ту же группу, что и психоз, паранойя и другие аномальные формы поведения. Генетики, искавшие биологический корень проблемы – «гей-ген» в коде ДНК, – так его и не нашли.

Современная эпоха не положила конец жестокости в отношении гомосексуалов; это отразилось как в гражданском законодательстве, так и в преступном насилии, включая массовое заключение гомосексуалов в тюрьмы в нацистской Германии. В Америке геев и лесбиянок подавляли с помощью многочисленных законов против «вырожденцев», что приводило к стычкам, вплоть до нью-йоркских Стоунволлских бунтов в 1969 года[13], спровоцированных притеснениями полиции. Возмущения по всей стране вдохновили движение за освобождение геев во многих городах. К тому времени как вышла в свет «Гомосексуальность в перспективе», гомосексуалов уже привычно именовали словом «гей», и они медленно, но верно набирали влияние в обществе. Некогда тайные геи ныне жили открыто. И все же, как и в случае с гетеросексуальным сексом, официальная медицина игнорировала биологические вопросы, касающиеся гомосексуальности.

В своем исследовании Мастерс и Джонсон повторяли более ранние предположения Альфреда Кинси о том, что до 10 процентов взрослых американцев имеют некий гомосексуальный опыт. (Перепись населения США и другие исследования указывали всего 2 процента.) Они также опирались на оценочную шкалу Кинси в определении сексуальной ориентации. «0» баллов по Кинси присваивались мужчине или женщине, которые утверждали, что никогда не имели «открытого гомосексуального опыта»; оценка «3» по Кинси ставилась тем, у кого был «равный гомосексуальный и гетеросексуальный опыт»; «6» – те, у кого «не было гетеросексуального опыта». Пациенты с 5-6 баллами считались «открыто живущими гомосексуальной жизнью» и были кандидатами на «конверсию» в гетеросексуальность. Кандидаты с 2–4 баллами – либо одиночки «в подполье», либо состоявшие в браке и сохранявшие скрытую гомосексуальность, – рассматривались для «реверсии» к гетеросексуальности. Из 67 случаев 54 были мужчинами и только 13 – женщинами.