нежели некое здание. Но это не очевидно для носителей другого сознания, в котором сами постройки имеют огромное значение. И сегодня мы порой встречаем утверждение, что надо отдать последнее на храм. Мы можем вспомнить, когда Христос во время беседы с самарянкой у колодца сказал: «Не на горе и не в храме будете поклоняться, […] а в духе и истине» (Ин. 4:21–23), однако сейчас происходит противоположное. И если сейчас обратить внимание на некоторые значимые моменты из Евангелия, некоторая часть православия, и, что печально, немалая часть, окажется состоящей из последователей омовения кружек, чаш и прочего.

Конечно, здесь есть первичный конфликт, на котором мы остановились, – проблема ритуальной нечистоты, которую воспринимали в самом деле серьезно. Это важно понять, потому что сегодня мы не обращаем внимания, где что трогали, а если и обращаем, то только из соображений гигиены. Мы не считаем собак нечистыми животными, прикосновение к которым нас каким-то образом оскверняет, – у нас такого отношения нет, потому что наше сознание все-таки изменилось. Правда, восприятие месячных до сих пор недалеко ушло от древнего сознания. В Писании прямым текстом говорится, что все это не оскверняет человека, но мы до сих пор верим, что это является какой-то нечистотой. Это опять про уровень сознания.

Здесь, в эпизоде, который мы рассматриваем, происходит серьезная революция, потому что люди действительно считали, что все внешнее имеет решающее значение.

Мк. 7:14–16 «И, призвав весь народ, говорил им: слушайте Меня все и разумейте: ничто, входящее в человека извне, не может осквернить его; но что исходит из него, то оскверняет человека. Если кто имеет уши слышать, да слышит!»

Логично было бы перевести последнюю фразу как: «Услышьте же вы Меня наконец». Потому что в ином случае это просто калька восточной формулы, которая не передает никакой экспрессии, а она там есть.

Мк. 7:17–18 «И когда Он от народа вошел в дом, ученики Его спросили Его о притче. Он сказал им: неужели и вы так непонятливы»?

Разве Христос рассказывал притчу? Нет, он прямым текстом сказал: «Ничто, входящее в человека, не оскверняет, но то, что исходит, то оскверняет». Однако же ученики не вполне его понимают, потому что сознание их не подготовлено, они не понимают самой сути. Фраза, сообщающая о том, что апостолы весьма непонятливы [66], слишком мягко написана, она выбивается из контекста всего Евангелия от Марка.

Мк. 7:19–23 «Неужели не разумеете, что ничто, извне входящее в человека, не может осквернить его? Потому что не в сердце его входит, а в чрево, и выходит вон, чем очищается всякая пища. Далее сказал: исходящее из человека оскверняет человека. Ибо извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство, – все это зло извнутрь исходит и оскверняет человека».

Этот текст великолепен. Стоит поразмышлять о том, что оскверняет человека: злые помыслы, измены, убийства, кражи, злоба, коварство, зависть, богохульство, гордость, безумство. С безумством возникают некоторые проблемы – здесь опять неточный перевод, потому что слово «безумство» в современном русском языке воспринимается как отклонение от психического развития – так мы говорим про душевнобольного человека. Все, что здесь описывается, – предметы сознательного выбора, но как безумство может быть выбором? Очевидно, здесь речь идет о каком-то другом виде поведения, которое может быть выбрано осознанно. Слово «безумство» здесь разумнее было бы перевести как «глупость» [67]. Глупость, гордость, богохульство – все это зло исходит изнутри и оскверняет человека. Но как невежество и глупость может быть сознательным выбором? Ведь все, что здесь описывается, – результат сознательного выбора, в противном случае нет никакого смысла за это карать и об этом говорить. Но речь идет именно о том, что еда немытыми руками или прикосновение к нечистому животному человека не оскверняет, а вот то, что он глуп, может ему навредить.

Невежество и глупость – вполне сознательный выбор человека. Да, работают определенные психологические защиты, когда человек отказывается смотреть в нужную сторону, потому что у него всегда есть вторичные выгоды. Глупым быть выгодно, ведь такая линия поведения позволяет жить спокойно. Это, кстати, прямо соответствует сегодняшней стратегии «батюшка благословил», когда человек принципиально не желает сам принимать решения, и стремлению «быть попроще». Есть великолепный текст на эту тему, написанный протестантским пастором Дитрихом Бонхеффером в период Второй мировой войны. Он был одним из тех немецких пасторов, которые критиковали фашистский строй, за что его в итоге расстреляли. Он написал одно изумительное письмо, которое называется «О глупости» [68]: «Глупость – еще более опасный враг добра, чем злоба. Против зла можно протестовать, его можно разоблачить, в крайнем случае, его можно пресечь с помощью силы; зло всегда несет в себе зародыш саморазложения, оставляя после себя в человеке, по крайней мере, неприятный осадок. Против глупости мы беззащитны. Здесь ничего не добиться ни протестами, ни силой; доводы не помогают; фактам, противоречащим собственному суждению, просто не верят – в подобных случаях глупец даже превращается в критика, а если факты неопровержимы, их просто отвергают, как ничего не значащую случайность. При этом глупец, в отличие от злодея, абсолютно доволен собой; и даже становится опасен, если в раздражении, которому легко поддается, он переходит в нападение. Здесь причина того, что к глупому человеку подходишь с большей осторожностью, чем к злому. И ни в коем случае нельзя пытаться переубедить глупца разумными доводами, это безнадежно и опасно. Можем ли мы справиться с глупостью? Для этого необходимо понять ее сущность. Известно, что глупость не столько интеллектуальный, сколько человеческий недостаток». Это очень важная мысль: глупость – это не интеллектуальный недостаток, не отсутствие знания, а психологическая позиция. «Есть люди, чрезвычайно сообразительные и тем не менее глупые, но есть и тяжелодумы, которых можно назвать как угодно, но только не глупцами. С удивлением мы делаем это открытие в определенных ситуациях. При этом не столько создается впечатление, что глупость – прирожденный недостаток, сколько приходишь к выводу, что в определенных ситуациях люди оглупляются или сами дают себя оглуплять. Мы наблюдаем далее, что замкнутые и одинокие люди подвержены этому недостатку реже, чем склонные к общительности (или обреченные на нее) люди и группы людей». Основная масса, как правило, всегда склонна к глупости. «Поэтому глупость представляется скорее социологической, чем психологической проблемой. Она не что иное, как реакция личности на воздействие исторических обстоятельств, побочное психологическое явление в определенной системе внешних отношений. При внимательном рассмотрении оказывается, что любое мощное усиление внешней власти (будь то политической или религиозной) поражает значительную часть людей