Марк поднимает брови, вынимает из сковороды бекон и выкладывает его на бумажное полотенце. Жир впитывается в белую бумагу с курочками по краям. Марк поворачивается ко мне с лопаткой в руках. Ворот его бледно-голубой рубашки жестко торчит из синего свитера, того самого, с дырками на локтях.

Пока мы едим сэндвичи с беконом, пьем кофе и апельсиновый сок, Марк расспрашивает меня про Сэма, почему я больше не живу у него.

Я рассказываю ему отредактированную версию. Я не сообщаю ему точную причину; не упоминаю о том, что Сэм сказал в ресторане; лишь говорю, что наши отношения закончились. Марк задумчиво кивает. Он понимает, что я сократила историю, чтобы сделать ее проще.

– Извини. Есть шанс, что вы снова будете вместе?

Я качаю головой.

– Нам не о чем говорить. Я не люблю крыс. – Тут я вспоминаю кэб, который вез меня домой, и улыбаюсь.

– Ты что? – удивленно спрашивает Марк.

– Ничего. Что ты сегодня делаешь?

– Я должен закончить книгу. Завтра крайний срок. – Марк смотрит на часы. – Вообще-то, я скоро должен уходить.

Меня пронзает разочарование. Как мне нравится завтракать с ним. Мне кажется, что ночь все продолжается, и я не хочу уходить.

– Книгу? Ты разве пишешь не дома?

– Не всегда. Я снял крошечный офис, потому что мне легче там работать.

– Хорошая мысль. А потом ты пошлешь это издателю? – «Ты веришь в судьбу?» Я с трудом сглатываю, чувствуя, как краска ползет кверху по моей шее. Неужели я вправду так сказала?

– Да, всегда страшно посылать книгу в львиное логово.

– Могу себе представить. Я люблю читать. Меня приохотила к этому наша директриса. В пятнадцать лет я прочла всего Толстого, Эмилию Бронте и Джейн Остин. Мне бы тоже хотелось писать. О чем твоя книга? – Марк, тебе не кажется, что это судьба – то, что мы наткнулись друг на друга? Я откидываюсь на спинку стула.

Возле двери пищит домофон.

Марк снимает трубку.

– Какой сюрприз, – восклицает он. – А я думал, ты не появишься до вечера.

«Господи, да ты гей». Ох, вот уж я никогда не умею останавливаться, это точно! Хотя разве это так важно? Возможно, ему лестно внимание.

– Ты собираешься пустить меня в дом? – слышу я.

– Извини. – Он нажимает на кнопку.

– Кто это? – небрежно спрашиваю я.

– Моя подруга. Она живет в Эдинбурге.

– А-а, как мило! – Внезапное разочарование ударяет меня под дых. – Ладно, мне пора, – говорю я, делая вид, будто у меня впереди день, полный дел и хлопот.

Высокая шатенка в джинсах и приталенном жакете входит в кухню. Ее волосы завязаны в конский хвост.

– Привет! – Она целует Марка в щеку. Они кратко обнимаются. – Сюрприз! Я решила приехать на утреннем поезде. Моя работа может подождать.

Марк кашляет.

– Джесс, я хочу познакомить тебя с Кэти.

– О, привет. – Она удивленно оглядывается. На ее лице появляется нерешительная улыбка. Ясно, что она пытается понять, почему я сижу у Марка на кухне, одетая в черный вечерний топ, со смазанной тушью под глазами.

– Ладно, я пойду, – говорю я.

– Марк, извини, но кто… я хочу знать, что происходит?

– Ничего не происходит. Я рассказывал тебе про Кэти, – заверяет он, потом смотрит на меня. – Прости, но я рассказал Джесс про твою маму. Надеюсь, ты не возражаешь?

– О, ты Кэти! – восклицает она с облегчением. Потом прикусывает губу и пристально смотрит на меня. – Как чувствует себя твоя мама? – медленно спрашивает она, прищурив глаза. Она явно озадачена тем, что я сижу у Марка на кухне.

– Ей гораздо лучше, спасибо. – Но Джесс не слушает. Я могу сказать что угодно.

– Что вообще происходит? – Она сердито смотрит на Марка. – Или ты мне что-то не говоришь?

– Я пошла, – снова говорю я.

– Ты здесь ночевала? – холодно спрашивает она.

– Господи! Нет! – выпаливаю я.

– Ну тогда ты можешь мне объяснить, что ты тут делаешь? – Ее голос звучит спокойно, но в нем звучит неприятная нотка.

– Да, я ночевала здесь, но это не то, что ты подумала.

– Джесс, это смешно, – вмешивается Марк. – Кэти просто хорошая знакомая.

– Смешно? Неужели? – переспрашивает она, по-прежнему хладнокровно, не отрывая от меня глаз.

Марк сажает Джесс к столу рядом со мной и подвигает себе стул.

– Мы с Кэт встретились вчера вечером в винном магазине. Я провожал ее домой и хотел узнать, как там ее мама. Она зашла ко мне, чтобы выпить бокал вина – и ведь ты была такая усталая, правда? – Он поворачивается ко мне.

– Да, очень, – подтверждаю я.

– Она тут же уснула на диване.

– Тут же уснула, – повторяю я.

– Вот и все. Клянусь, – говорит Марк.

– Прости, Джесс, я понимаю, как это выглядит, но Марк мне просто добрый друг, вот и все.

– Так что ничего не случилось? – говорит она, и это звучит скорее как утверждение, а не вопрос.

– Ничего, – в один голос отвечаем мы с Марком.

– Гляди, Кэти спала в соседней комнате. – Он отводит ее в гостиную.

– Марк, если ты мне лжешь, я этого не перенесу, – слышу я, как вполголоса говорит Джесс. – Ты лучше скажи мне все честно.

– Ты знаешь, что я не стал бы тебя обманывать, – заверяет он. Мне самое время уйти. Ясно, что им нужно поговорить об всем, а я только мешаю.

Я отодвигаю стул, стараясь не шуметь, и открываю входную дверь.

– Я понимаю, это выглядит подозрительно, но клянусь, что ничего не было, – говорит Марк.

Я тихонько прикрываю за собой дверь.

Я медленно бреду домой.

Смотрю на пустую дорогу. Как хорошо, что я ушла из квартиры; меня слишком мучит похмелье, чтобы нервничать из-за выяснения отношений.

Шок от приезда Джесс теперь сменился жгучим разочарованием. У Марка есть подруга. «Знаешь, Марк, ты очень симпатичный. Ты такой приятный и милый. В тебе что-то есть…»

Я выставила себя полнейшей дурой! Ну и ладно, думаю я, отшвырнув ногой камешек на мостовую. На что я рассчитывала? Порву с Сэмом и тут же упаду в объятия к Марку? Конечно, он полная противоположность Сэму, неженатый, а еще он – ответ на мои мечты. Господи, Кэти, это тебе не голливудская мелодрама.

– Эй, почему ты ушла, не попрощавшись? – слышу я. Оглядываюсь и вижу Марка, мчащегося за мной на велосипеде. Его машинописная рукопись балансирует на руле. Он резко тормозит, и сотня страниц разлетается по дороге.

– Извини, мне не надо было оставаться вчера. – Я нагибаюсь и пытаюсь собрать бумаги. Протягиваю руку за одним листком, но его относит в сторону порывом ветра, так что я лишь хватаю пальцами воздух.