Она подчеркивает разницу в его поведении днем и ночью. «Я не знаю, как это объяснить. Он совершенно не помешан на сексе, так что это совсем на него не похоже». Были и другие признаки того, что он, вероятно, действительно все еще спит. «Я спрашивала у него: „Ты не спишь?” – и он отвечал: „Нет”. Я уточняла: „Ты уверен?” – но он ничего не говорил в ответ, потому что спал и говорил бессознательно. И тогда утром я спросила: „Ты помнишь, как вчера пытался сделать то-то и то-то?” – и он не имел ни малейшего понятия о том, что было».

Когда Сара осознала, что попытки Тома заняться с ней сексом происходят во сне, они направились в Центр лечения расстройств сна в больнице Гая. Когда я впервые с ними увиделся, Том уже провел у нас ночь. К нему прикрепили электроды для отслеживания мозговой активности, дыхания, пульса и движения ног. Он проспал ночь в палате под пристальным наблюдением наших специалистов, которые следили за ним через установленную на стене напротив его кровати инфракрасную камеру. При изучении результатов мы обнаружили, что за ночь он несколько раз резко просыпался из глубокого сна. Это характерный признак парасомний медленного сна – спектра поведений, охватывающего сомнамбулизм и ночные ужасы, – от них страдали Джеки и Алекс, о которых мы говорили во второй главе.

Ночью, как правило, перед этими пробуждениями на его медленные дельта-волны, характерные для глубокого сна, накладываются более быстрые альфа-волны, обычно наблюдаемые при бодрствовании. Мозг Тома явно и спит, и бодрствует одновременно, порой в течение целой минуты. Подобное мы крайне редко наблюдаем в нашей лаборатории сна у взрослых, и это однозначно подтверждает предрасположенность Тома к парасомниям медленного сна. Подробно изучив этот вопрос в Интернете, Сара не особо удивилась, услышав диагноз, который я поставил Тому, – сексомния.

* * *

Как мы уже говорили, парасомнии медленного сна предстают во многих обличьях. Эти расстройства становятся следствием предрасположенности к неокончательному пробуждению от глубокого сна. Судя по всему, при нарушении глубокого сна разные части мозга просыпаются по-разному. У людей, подверженных парасомнии, зоны мозга, отвечающие за движения и эмоции, чаще просыпаются полностью, в то время как области мозга, влияющие на рациональное мышление и память, продолжают спать. В таком состоянии пациенты могут вытворять всевозможные вещи.

Сомнамбулизм является самой знаменитой разновидностью этого явления, однако другие известные типы включают в себя разговоры во сне и ночные ужасы. Мне доводилось видеть, как люди едят, готовят, меняют проводку, писают и, как уже рассказывалось ранее в книге, ездят на машинах или мотоциклах во сне. Иногда это проявляется в «пробуждении со спутанным сознанием», когда люди, проснувшись, какое-то время сохраняют дезориентацию или измененное сознание. У некоторых пациентов проявления этих расстройств оказываются многочисленными или крайне странными.

Я помню одну несчастную девушку, которую бросил не один парень, потому что она посреди ночи в приступе сомнамбулизма вставала и мочилась в кровать, как правило, прямо на своего партнера.

В очень редких случаях люди и вовсе занимаются во сне сексом. Их парасомния медленного сна выражается в виде сексуальной активности, известной как сексомния.

Сексомния в самом широком смысле описывает любое поведение сексуального характера во сне. Сюда относятся ласки, разговоры на сексуальные темы или стоны, мастурбация, характерные движения тазом или попытки вступить в полноценный половой акт. Сексуальная активность почти не наблюдается при повторении наяву снов, характеризующих расстройства поведения во время БДГ-сна (глава 3), равно как и при эпилептических приступах. Известно, что эпилепсия, ставшая следствием электрических разрядов нейронов сенсорной коры, способна вызывать стимуляцию гениталий, приводящую к оргазму, а из-за приступов, рождающихся в лобных долях, человек может начать двигать тазом и хватать себя за пах, и все это он проделывает, не просыпаясь. Чаще всего, однако, такое поведение рассматривается как парасомния медленного сна.

В отличие от других парасомний медленного сна, отсутствие воспоминаний с утра в данном случае является обычным явлением. Хотя у многих пациентов и наблюдаются признаки других разновидностей расстройства, это свойственно далеко не всем. Заболеваемость между полами крайне неравномерная: 60–80 % всех пациентов – мужчины, а расстройство, как правило, развивается в возрасте двадцати-сорока лет. Возможно, оно действительно такое редкое явление, однако вполне вероятно, что люди, страдающие им, нечасто обращаются за помощью. В нашем центре мы ежегодно принимаем примерно 3500 новых пациентов с проблемами сна, однако за все время мы сталкивались примерно лишь с сорока случаями сексомнии. Это соотношение подтверждается опубликованными данными и из других центров лечения расстройств сна. Тем не менее после того, как в национальных новостях показали сюжет, посвященный этому расстройству, меня завалили электронными письмами и сообщениями люди – мужчины и женщины, утверждавшие, что тоже им страдают.

Результаты исследования Тома во время сна чрезвычайно характерны для сексомнии. Эти случаи внезапного частичного пробуждения из глубокого сна, порой сопровождаемые одновременно медленными и быстрыми мозговыми волнами на ЭЭГ, типичны и описаны в медицинской литературе. Редко когда удается стать свидетелем сексуальной активности непосредственно в лаборатории сна, но это, пожалуй, связано с тем фактом, что пациенты проходят исследование во время сна, будучи в кровати одни, в то время как проявления сексомнии, как принято считать, зачастую провоцируются прикосновениями партнера либо пробуждением из очень глубокого сна по какой-то другой, внешней причине. Поэтому сексомнию зачастую рассматривают как пробуждение со спутанным сознанием – временное изменение поведения или дезориентация, связанные с неполным пробуждением из очень глубокого сна.

Для большинства людей сексомния вовсе не обязательно становится серьезной проблемой, особенно если у них давние отношения со своим партнером. Пожалуй, это одна из причин, почему мы так редко с этим расстройством сталкиваемся в клинике. Кроме того, это объясняет, почему пациенты чаще всего оказываются мужского пола, – возможно, женщины, подобно Саре, чаще призывают своих партнеров обращаться за медицинской помощью. Вместе с тем, когда подобное происходит не с постоянным партнером либо, хуже того, с незнакомцем, то последствия могут быть катастрофические, способные сильно отразиться на жизни как самого пациента, так и того, кто делит с ним постель. И действительно, это объясняет, почему Сара столь настойчиво призывала Тома обратиться к врачу. Несколькими годами ранее, задолго до их встречи, Том был осужден за изнасилование своей бывшей партнерши. Присяжные признали его виновным, и он был приговорен к семи годам тюремного заключения.