Глава 22

Николай Второй, император всероссийский, выглядел в точности, как на своих портретах. Широкие плечи, горделивая осанка, борода и подкрученные усы. Так и хочется заключить этого мужика в золотую рамку и повесить на стену, завершая километровую вереницу таких же самодержцев. Тот самый покровительственный взгляд, но с большим процентом жёсткости. Передо мной был хищник, управляющий стаей. Человек, который в полной мере осознает, что на место правящего дома с удовольствием бы пришли лидеры кланов и учинили бы беспрецедентную резню за трон. При условии, что им это позволят.

Церемониймейстер в шитой золотом одежде анонсировал выход Его Императорского Величества и начал перечислять все титулы Николая Второго. Это и Самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский и так далее. И Царь Казанский, Астраханский, Польский, Сибирский, Грузинский... И Государь Псковский... Я сбился на Эстляндском князе и перестал вслушиваться. Завершалось представление туманной фразой «и прочая, и прочая, и прочая».

Государь вышел в центр Тронного зала, тем самым приблизившись к своим подданным. Мы уже знали, что следует разойтись, образовать круг и создать тишину. Далеко не все оказались в первых рядах — гостей было слишком много. Поэтому рядом с губами Николая выгибался дугой микрофон. Когда император начал свою речь, его голос прокатился не только по Тронному залу, но и по всей анфиладе. Хорошая акустика.

— Дамы и господа! — провозгласил Николай Второй. — Сердечно благодарю всех, кто принял Наше приглашение и явился на ставший уже традиционным Осенний Раут. Здесь мы открываем для себя новые знакомства, ведём неторопливые светские беседы и наслаждаемся пищей для ума. В этих залах собрался цвет российского дворянства, клановая элита империи, банкиры, промышленники и государственные чины. Вы — соль земли русской. И я приветствую вас от имени всего дома Романовых!

Речь завершилась бурными аплодисментами.

Началась основная, наиболее скучная часть Раута. Люди разбрелись по Тронному залу, разбились на кучки, разобрали шампанское с подносов. Компании постоянно менялись — все спешили поздороваться со всеми, обменяться визитками или выразить своё восхищение. К императору скопилась целая очередь — все жаждали обозначить своё присутствие, засвидетельствовать почтение, удостоиться мимолётного кивка или пары тёплых слов. Это обязательная часть программы, но к чести государя следует сказать, что он не стоял на месте, а неспешно фланировал по залу, облегчая задачу своим верноподданным.

Когда дошла очередь до нас, властитель общался с Григорием Полевым, лидером Вечерней Звезды. Полев не производил впечатления великого мага — улыбчивый толстячок, чуть лысоватый, в очень хорошо скроенном смокинге. Добродушный балагур. Так и не скажешь, что архонт, адепт пепла и один из самых опасных магов империи, за спиной которого сотни выигранных поединков — преимущественно дуэльных. В молодости Полев сражался у врат красных дистриктов, рубился за власть внутри клана со старейшими родами страны и в этой мясорубке доказал свою силу. Насколько мне известно, сейчас предпочитает решать проблемы дипломатическим путём.

— Ваше Императорское Величество, — Игорь Игнатьевич чинно поклонился. И тут же добавил, обращаясь к Полеву: — Ваша Светлость...

Ах, да. Чуть не забыл: Полев ещё и титул герцога носит.

— Игорь, оставь эти церемонии, — лидер Вечерней Звезды рассмеялся, шагнул к отцу Даши и крепко его обнял. — Мы с тобой в одном отряде служили под Челябинском, из одного котла ели, а ты мне про «светлость».

— В самом деле, Игорь, — поддержал клановца государь, — брось эти расшаркивания. Сегодня вечер старых друзей.

Взгляд государя остановился на нас с Дашей.

— Красивая пара, — задумчиво произнёс Николай. — Для меня большая неожиданность видеть вас вместе.

Мы сдержанно поздоровались.

Я пожал руку императора в перчатке, Даша протянула свою ладонь таким образом, чтобы она оказалась снизу. Замена устаревшему обычаю целовать пальцы дамам.

Игорь Игнатьевич поспешил представить нас Полеву.

— Сын моего старого друга, — самодержец окинул меня оценивающим взглядом. — Вы взяли на себя большую смелость, юноша, присоединившись к этому мероприятию. Мне жаль, что так получилось с вашим родом — Корсаковы служили дому Романовых верой и правдой... Впрочем, будущее туманно. Быть может, однажды настанет день, когда световые маги вернут себе нашу благосклонность.

— Искренне верю, что так и будет, — улыбнулся я.

— Не смеем задерживать, — заторопился Вешенский. — Мы ещё не со всеми успели пообщаться.

— Конечно-конечно, — взгляд императора стал рассеянным. К нам подошли очередные аристо — импозантный мужчина средних лет и две его очаровательных супруги в строгих брючных костюмах. Игорь Игнатьевич обменялся с этим трио кивками и увлёк нас в глубину Тронного зала.

Как выяснилось, среди разодетой толпы аристократов присутствовали и другие члены царствующей семьи. Две жены императора (всего их было пять, и это без учёта многочисленных наложниц), вдовствующая императрица-мать, несколько детей — юноши и девушки нашего возраста. Я искренне обрадовался тому факту, что на Раут не заявились все члены царствующей династии, коих вместе с боковыми ответвлениями было не меньше сотни.

Разумеется, мы подходили к лидерам кланов — ещё одно обязательное условие, которого не избежать. Я познакомился с Василием Уваровым, главой Наследия, и Семёном Балакиревым, за которым стояли Искатели. Громов удостоил меня сухим кивком, а Борис и Лана сделали вид, что заняты общением со знакомой девушкой. После этого мы направились к группе военных, среди которых был и заклятый враг нашей семьи, Глеб Ярославцев. Что интересно, новый щит императора предпочёл одеться неброско — костюм-двойка, галстук, рубашка, начищенные до блеска туфли. Даже не смокинг. Подозреваю, что начальник Дворцовой полиции находился при исполнении, поддерживая ментальный контакт со своими помощниками.

К этому моменту я уже выстроил непробиваемую мысленную защиту. Поддержка блоков предполагала неслабый расход маны, но я не спешил погружаться в боевой транс. Только не здесь, на виду у представителей высшей знати и многоопытного волшебника, прожигающего меня глазами.

Ярославцев был черноволосым мужчиной с заострёнными чертами лица. Стрижка как у выпускника престижного универсистета. Никакой горы мышц, но по движениям я сразу почувствовал матёрого рукопашника.

— Виктор Корсаков, — процедил бывший личник Николая Второго. — Наслышан о ваших успехах в Академии. Странно, что вы поступили на ВЭС, учитывая традиции рода.

— Внешняя экономика перспективна, — я пожал протянутую руку. — У меня не столь выдающиеся таланты, если сравнивать с поколениями наших предков. Почему бы не сделать карьеру, торгуя с процветающими вселенными?

— Это, конечно, похвально, — произнёс Ярославцев, отпуская мою ладонь из стальных тисков, — но, боюсь, вам сложно будет совмещать новый вид деятельности с