Если чего-то и не знаем, — отрезал Ярославцев, — то узнаем. А чтобы не тратить наше общее время понапрасну...

Начальник полиции щёлкнул пальцами.

Дверь отворилась, и в неё вошли двое.

Первым, вне всяких сомнений, был менталист. Я это почувствовал по гипнотизирующему взгляду, бездонным чёрным зрачкам и отстранённой манере держаться. Чем-то зловещим веяло от этого типа, я ощущал подобное в присутствии Громова-старшего. А вот второй...

Вторым был Волков.

Неизменные брюки, жилет и рубашка. Лакированные коричневые туфли. Серая кепка, которую следователь даже в помещении почти не снимал.

Тимофей Петрович небрежно вытащил из пустоты стул и уселся рядом с Ярославцевым.

Менталист остался стоять, скрестив руки на груди.

— Мы давно за тобой наблюдаем, Макс, — заговорил следователь, придвинув к себе иглострел. — Собственно, не прекращали наблюдать с момента вербовки. Вряд ли ты думал, что будет иначе, а? Мы никогда не станем коллегами или соратниками. Ты — чужак.

— И ты вёл двойную игру всё это время, — вступил в разговор менталист, имени которого я не знал. — Одновременно сотрудничал с эмиссарами и тайной канцелярией.

— Получил второй шанс, — вздохнул Волков, — и не захотел им воспользоваться. Убивал наших людей вместо того, чтобы защищать Россию от вторжения.

— Звучит пафосно, — я поморщился. — Особенно в свете того, что вторжение вынесено на восемьдесят лет вперёд.

— Брукс работала с тобой в связке, — продолжил Волков. — И вы вдвоём планировали этот рейд. Подготовились хорошо. Манипулировали Вешенскими, чтобы получить приглашение на Раут. Сумели выбить нужные сведения у бывшего императорского щита.

— Не похоже, чтобы вы взяли Брукс, — заметил я. Наградой мне послужила дёрнувшаяся щека Волкова. — Объявили в розыск, да?

— Объявили, — согласился Волков. — И найдём, не сомневайся.

— Уже научились во времени путешествовать?

Ярославцев хлопнул ладонью по столу.

— Ты не в том положении, эмиссар, чтобы шутки шутить. Вы с Кимберли перебили кучу народа в Брянском дистрикте, проникли в личный архив Его Императорского Величества, чуть не украли документы особой важности.

— Вот только не надо, — закатываю глаза. — Про хранение и использование, госизмену и прочую муру. Я знал, на что иду. И даже не думайте на меня давить через род или ссылку в Сибирь. Мне и на ваши красные дистрикты начхать. Есть предложение — давайте обсудим. Нет — идите в жопу.

Волков и Ярославцев переглянулись.

— Я же говорил, — куратор виновато развёл руками. — Именно такое поведение мы и прогнозировали.

Ярославцев небрежно взмахнул рукой.

Менталист, почти не принимавший участия в разговоре, обошёл меня слева и встал за спиной.

— Вот что не складывается, — заговорил Волков. — Если ты работаешь в команде с другими эмиссарами, то почему интересуешься Делом Номер Один? Мы оба знаем, что там собрано. Факты о столкновении с цивилизацией, которая бросает нам вызов. Намёки на то, где искать ваш мир. Но эмиссарам эти сведения ни к чему.

— Если только, — добавил Ярославцев, — ты не ведёшь собственную игру.

— И сейчас мы это выясним, — раздался голос менталиста.

Я не успел предпринять ничего.

Даже дёрнуться.

Нечто ворвалось в мой разум, обрушило хлипкие декорации реальности, погрузило во тьму... и вытащило в до боли знакомую локацию.

Кубическая комната с прозрачными стенами.

Тьма, далёкие звёзды, два кресла.

Напротив развалился, закинув ногу на ногу, менталист.

— Время серьёзного разговора, Макс. Я расскажу, как это будет работать. Твой разум не может защититься, поскольку средоточие блокируют браслеты. А поскольку я менталист в ранге архонта, то умею обходить многие привычные ограничения. Например, мне по силам взломать ядро личности.

Внутри всё похолодело.

— Я поддерживаю мыслесвязь с коллегами, — продолжил зловещий мужик. — Они задают вопросы, ты отвечаешь. Попробуешь соврать — я погружу тебя в такие воспоминания, от которых тебе хотелось бы откреститься. Худшие моменты твоей жизни, Ву. Готов?

Не дождавшись ответа, менталист начал:

— Первый вопрос. Кто ты такой?

Глава 24

— Макс Ву. Кибермансер.

Менталист сухо кивнул.

— Ты эмиссар из чужого мира?

— Больше нет.

Дознаватель вздохнул:

— Я ведь предупреждал.

Меня выбросило из куба.

Комната с открытыми гранями исчезла, а вместо неё соткалась новая картинка. Вытянутая комнатушка с обшарпанными розовыми стенами. Четыре низких деревянных кровати, такое же количество тумбочек, письменный стол. Окно за красными шторами. Кровати застланы коричневыми пледами, сверху валяются мягкие игрушки... На столе — аккуратная стопочка бумажных книг.

Как я ненавижу эту комнату!

Моё испорченное детство.

Интернат.

Лежу на полу, не в силах пошевелиться. Я маленький и слабый. Надо мной нависает бритоголовый сосед — он старше года на два года и гораздо сильнее. Мы часто дерёмся, я всегда проигрываю. Вожатые закрывают на всё глаза. Ублюдок повалил меня на ковёр, оседлал сверху и наносит размашистые удары тыльной стороной ладони по лицу. На губах привкус крови.

Моя голова дёргается.

Семён, так звали этого садиста, довольно ухмыляется.

Вот только сейчас добавились новые штрихи. Лицо детдомовца претерпевает быстрые изменения, и я встречаясь взглядом с давешним менталистом.

— Я могу редактировать твои воспоминания, сынок. Это несложно.

В правой руке дознавателя материализовался скальпель.

— Повторяю вопрос. Ты эмиссар?

— Был им, — поспешно отвечаю я.

— Почему был?

— Я выступил против тех, кто меня перебросил в ваш мир.

— Кто стоит за вторжением?

— Концерн под названием «Эскапизм».

Менталист завис.

Видимо, передавал сведения Ярославцеву и Волкову.

— Значит, ты не работаешь на правительство своего мира?

— Нет.

— Хочешь сказать, частная компания настолько могущественна, что может перебрасывать души людей в иные миры и влиять на ход истории?

— Именно так и происходит.

— Чего они добиваются?

— Хотят переселиться в твой мир, идиот.

Менталист отвёл руку со скальпелем для удара — и нас накрыло изменениями. В стене открылся крохотный люк, из которого со свистом вылетел чёрный провод. Обмотавшись вокруг запястья правой руки дознавателя, провод натянулся.

А вот скальпель исчез.

В глазах дознавателя — непонимание.

Прошла секунда.

Обстановка переменилась до неузнаваемости. Ментались обнаружил себя растянутым на подрагивающей паутине. Полностью обнажённым. А сверху над ним навис я — большой, страшный, чёрный. Многорукий и многоногий. С волосатой головогрудью, жуткими хелицерами, красными глазами и выростами кишечника.

Хозяин положения молниеносно превратился в жертву.

— Какого хера?!!! — заорал менталист.

Я устрашающе зашипел.

И надвинулся на дознавателя.

— Два твоих главных