– Нет, – растерянно пробормотала Сайо. – Ты не можешь… Не должна. Как же это?

– Больно, – на мертвенно-бледных губах Тины показалась капелька крови. – В груди больно. Как же мне больно, госпожа-а-а-а!

Она заперхала, выплевывая красную пену и силясь вздохнуть.

– Спаси… Спаси… Его спаси…

Кровь хлынула ручьем, глаза закатились, по телу прошла дрожь.

– Видишь, госпожа, – рассмеялся Гильд. – С одного удара ребра сломал.

– Она умерла, – проговорила девушка, опуская плечи бывшей рабыни сегуна на мерзлую землю. – Так быстро и так глупо.

– Посудомойка, – пренебрежительно проговорил крестьянин, упирая руки в бока. – Я и ее сразу узнал. Видел как-то раз в замке. А ты мне комедию ломала. Разбойники на вас напали! К дяде идем! Думала, я поверю? Гильда не обманешь! У меня полдеревни в долгах, всякие уловки повидал.

Сайо провела ладонью по застывшему лицу Тины, прикрывая глаза.

– Он что, ее убил? – раздался слабый голос Алекса.

– Ага! – радостно ответил возчик. – И тебя прибью, если еще хоть слово скажешь. Награду только за госпожу дадут.

Не глядя на растерянную девушку, мужик легко вытащил колесо телеги из ямы и стал разворачивать телегу. Сайо безучастно стояла, ничего не замечая вокруг.

– Может, мне его убить, госпожа? – поинтересовался Гильд. – В замке-то мучить будут. А я быстро. Ножичком.

Он вытащил из-за пояса короткий кинжал с широким лезвием.

– На кол посадят или за ребро повесят. На благородного он не очень похож. Башку рубить не станут. Так убить, или пусть живет?

– Оставь его здесь, – вдруг проговорила Сайо. – Возьми только меня.

– Нет, госпожа, – широкое лицо озарила радостная улыбка. – Живым не оставлю. Или в замок отвезу, или убью. И то, только из уважения к тебе.

– Я заплачу.

– Чем? – посерьезнел Гильд. – Все твои деньги и так мои.

– Собой!

– Госпожа! – скрипнул зубами Алекс.

– Отъедем подальше, и заплачу, – пообещала девушка.

– А прямо здесь? – похабно осклабился возчик. – Вот тут. Расплатишься, и оставлю.

– Поклянись Вечным Небом! – потребовала девушка, подходя ближе.

– Клянусь! – вытер слюнявый рот Гильд. – Если мне понравится. Оставлю парнишку здесь. Спасется – его счастье. Лесные звери съедят, я не виноват.

– Хорошо, – улыбнулась Сайо, подходя вплотную и кладя ладонь ему на колючую щеку.

Мужик, зарычав, попытался её облапить. Девушка вспомнила преподобного Кимцзы и его уроки.

Указательный палец левой руки безошибочно нашел нужную точку за ухом. От резкой боли Гильд вскрикнул и разжал объятия. Правая рука Сайо выхватила из-за пояса нож и неловко ткнула в обтянутый толстым сукном живот. Острое лезвие на удивление легко вошло в тело. Мужчина закричал еще сильнее и оттолкнул девушку.

И тут в ней словно проснулся демон. Увернувшись от нелепо размахивавшего руками Гильда, она ударила еще раз, чувствуя, как сталь скрипнула по ребру, потом еще и еще.

Сайо очнулась, когда возчик уже затих. Взглянув на залитые кровью руки, она закачалась и рухнула на землю.

– Юмико! Юмико, очнись! – надрывался Алекс.

Девушка с трудом села и вытерла выступивший на лбу пот.

– Скорее, Юмико!

– Сейчас, Алекс. Иду, – бормотала она, поднимаясь и тут же падая.

– Развяжи мне руки!

– Сейчас, – Сайо взяла заляпанный кровью нож и на четвереньках поползла к молодому человеку.

Дрожащими руками она перерезала кожаные ремни, туго стягивавшие посиневшие запястья. Морщась от боли, Алекс сел и обнял ее за плечи.

– Спасибо тебе, Юмико, – тихо проговорил он, осторожно вытирая слезу на ее щеке. – Ты спасла всех нас.

– Тину не спасла, – проговорила девушка, отворачиваясь.

– Это я виноват, – Алекс прерывисто вздохнул. – Потерял осторожность. Расслабился. Думал, главное из замка выбраться.

– Ты не мог увернуться, – возразила девушка. – Он ударил тебя сзади.

Молодой человек поднялся и помог ей встать.

– Надо отнести подальше в лес эту падаль, – проговорил он, подходя к трупу Гильда.

– А что делать с Тиной?

– Прикрой ее плащом, – попросил Алекс.

Пыхтя и отдуваясь, он потащил тело крестьянина за кусты.

Девушка проводила его тоскливым взглядом, взяла с телеги плащ и аккуратно прикрыла им мертвую Тину.

Молодой человек быстро вернулся, прижимая к груди сапоги и штаны убитого.

– Пригодятся, – буркнул он в ответ на вопросительный взгляд Сайо.

– Мы ее тут оставим?

Алекс подошел к Тине и, подняв тело на руки, положил в тележку.

– Подальше отъедем и похороним.

Девушка, ссутулясь, сидела на краю повозки, а молодой человек шел рядом, понукая ослика.

– Что будет дальше, Алекс? – тихо спросила она.

– Все то же самое, – ответил тот. – Только теперь у нас есть повозка, десяток медяков и пара поношенных сапог.

– Две пары, – возразила Сайо. – Думаю, она на нас не обидится.

– У этой девушки была светлая и чистая душа, – помедлив, сказал молодой человек. – Если бы не я, она была бы жива.

– Не вини себя, Алекс, – попыталась утешить его Сайо. – Она сама выбрала свой путь.

– Какой? – усмехнулся молодой человек. – Родиться посудомойкой и не иметь никаких шансов стать чем-то большим? Быть живой игрушкой для любого, кто сильнее и богаче?

– Так уж устроен этот мир, Алекс, – пожала плечами девушка. – Кто-то родится в замках и дворцах, а кто-то на замковых кухнях. На все воля Вечного Неба.

Парень выругался и встал.

– Вот здесь.

Он заставил ослика сойти с дороги и завел повозку за кусты.

У них не было ни времени, ни инструментов копать глубокую могилу. Широким ножом крестьянина Алекс ковырял неподатливую, лесную землю, злобно обрубая крепкие тонкие корешки.

Сайо присела рядом, не спуская с него настороженного взгляда. На гладком лбу молодого человека пролегла глубокая морщина, у губ появились горестные складки, в голубых глазах стояли слезы. Тонкие губы шевелились, выплескивая беззвучные ругательства и проклятия.

Руками он выгребал из ямы рыхлую землю и продолжал бить, крепко сжимая кинжал. Девушка с тревогой посмотрела на темневшее небо. Скоро вечер.

Она осторожно коснулась плеча Алекса.

– Что? – резко спросил он.

– Дай, я помогу, – попросила она.