когда Оками выражал беспокойство по поводу их новичка, Ранмару оставался невозмутимым. Почти незаинтересованным. И если Оками должен был раскрыть все, что произошло, ему пришлось бы рассказать своему лучшему другу о том, что Санада Такэо знал о Юми.

Неважно, что это была ложь, обернутая в правду. Ложь, предназначенная для проверки их новичка.

Все, что Оками расскажет о Юми, независимо от того, правда это или нет, сильно разозлит Ранмару. И после всего, чем Ранмару пожертвовал ради него, Оками скорее умрет, чем причинит боль своему другу.

Как бы то ни было, Оками долго думал, прежде чем раскрыть эту информацию. Но лучший способ завоевать доверие – это предоставить свое. И Оками убьет Санаду Такэо голыми руками, прежде чем тот причинит какой-либо реальный вред Юми.

Это будет первое из многих испытаний, созданных Оками для молодого лорда Безбородого. Шестеренки второго испытания уже были заведены.

Подозрения Оками начали формироваться в ту ночь, когда они впервые встретились с Санадой Такэо в таверне Акиры-сана. Они усилились, когда он увидел парня, карабкающегося, как насекомое, по крыше. И стали твердыми, когда Оками прижал предплечье к горлу мальчика и услышал, как тот чуть не завизжал как девчонка.

Оками сразу же пожалел, что обращался с ним так грубо. Потом почувствовал волну раздражения из-за своего сожаления. Все в этом мальчике было зеленым. Неумелым. От нежной кожи его рук до нелепого способа, которым он выполнял даже самое простое задание с такой ненужной точностью.

Мальчишку явно послали сюда, чтобы снискать расположение Ранмару. Сыграть роль неуклюжего юного дурака, отчаянно нуждающегося в руководстве.

Только Оками стало совершенно ясно, что Санада Такэо далеко не дурак. Парень был слишком умен для этого – и на словах, и на деле.

Оками откинул волосы с глаз. Воздержался от того, чтобы пнуть своенравный камень рядом с его ногой. Почему он просто не оставил мальчишку в Инако, как предлагал Ранмару?

У него была возможность. Оками мог бросить Такэо в недрах района Ивакура. Тот никогда не смог бы вернуться в лагерь Черного клана. Вместо этого Оками почувствовал странную настороженность из-за него. Почти желание защититься.

Санаду Такэо отправили следить за ними именно по этой причине.

Воспользоваться их слабостями. Желанием Ранмару вдохновлять.

Потребностью Оками защищать.

От парня ему всегда было неуютно, но Оками не мог нормально сформулировать почему. Всякий раз, когда Санада Такэо оказывался рядом, он заставлял Оками сильно сомневаться в себе.

И ему это не нравилось.

Его подозрения только укрепились в сером паре, поднимавшемся над водами горячих источников. Лучший способ для Оками убедиться в них – понаблюдать за мальчишкой.

И ждать, когда тот ошибется.

Странные сказки

Кэнсин провел слишком много ночей в Инако.

Он посетил слишком много сборищ и был вынужден участвовать в слишком многих пресных разговорах. И не почерпнул практически ничего ценного.

Несмотря на все его попытки узнать, не затаил ли кто-нибудь из знати обиды на его семью, он остался ни с чем. Кэнсин не умел манипулировать разговорами столь же искусно, как его отец. Так же, как и он, контролировать скорость лодки, даже не касаясь весел. Чтобы окружающие даже не поняли.

Нет. Ни он, ни Марико никогда не проявляли к этому таланта. Марико была слишком прямолинейна. А он был слишком равнодушен.

Сегодня Кэнсин планировал покинуть Инако. Вернуться домой.

С очередной неудачей. В своих глазах. И в глазах отца.

Но сначала он снова прочешет лес и снова заедет на стоянку, чтобы допросить старика. Тот солгал, а Кэнсин больше не собирался терпеть ложь. В последнее время он слишком часто встречался с притворством.

В столице его полно.

Кэнсин стоял у изогнутых перил арочного моста в первом мару замка Хэйан. Блестящая отделка балюстрады была красной – гладкой и прохладной при прикосновении.

За его спиной послышались четкие шаги.

– Я слышал, вы уезжаете, – сказал Року размеренным, мелодичным голосом. Как будто подражая пению птиц.

Кэнсин повернулся, отвешивая поклон.

– Меня более не интересуют развлечения Инако, Ваше Высочество.

– Но вы не нашли то, что искали. – По обыкновению Минамото Року не задавал вопросов. Он вел беседу другими, гораздо более коварными способами.

Кэнсин промолчал в ответ. Понадеялся, что его лицо не выдало ничего ценного.

– Я хочу помочь вам, Хаттори Кэнсин. – На лице Року медленно расплылась улыбка. Слишком медленно, чтобы быть искренней. – Хотя мой брат не признает это – даже самому себе, – я знаю, что он очень обеспокоен смертью вашей сестры.

– Я не верю, что Марико мертва, Ваше Высочество.

– Разумеется, – кивнул Року. – Я тоже, с тех пор как узнал, почему те люди напали на нас в чайной.

Кэнсин молчал, не желая спрашивать. Не желая ни в чем быть обязанным наследному принцу.

– Я думаю, вам было бы интересно узнать эту информацию, – продолжил Року, снова улыбаясь. Он подошел к Кэнсину, расслабленно сцепив руки за спиной. – По слухам среди гэйко чайной, те люди были членами Черного клана.

Слова Року подтвердили прежние подозрения Кэнсина. Дракон Кая крепко вцепился в красную балюстраду. Бесчисленные истории рассказывали про Черный клан. Истории, превратившиеся в предания. Связывающие их с опальными ронинами. С убийцами, которые пили кровь своих жертв, оставляя их тела гнить в тени скелетных деревьев. Истории, о которых Кэнсин никогда не задумывался. Он знал, что Черный клан часто бывал в некоторых частях леса Дзюкай, но еще до этого Кэнсин отклонил свои предположения о том, что эти люди имели какое-то отношение к нападению на конвой Марико. Если верить тем же преданиям, Черный клан был слишком организованным, чтобы позволить выжившим сбежать. Столь знаменитые наемники, как они, не смогли бы поддерживать свое существование, если бы постоянно оставляли после себя следы, которые могли указать на них. Кроме того, Кэнсин никогда не видел, чтобы они нападали на конвои, охраняемые самураями.

И он никогда раньше не слышал, чтобы Черный клан убивал молодых женщин. Невинных девушек вроде служанки Марико. Это было главной причиной, по которой Кэнсин с самого начала исключил их из своих подозрений.

Он полагал, что у Черного клана могло быть только две причины убить Марико. Первая включала крупную сумму денег. Явно связанную со знатью.

Другая причина заключалась в ненависти.

– Позвольте мне говорить откровенно, Ваше Высочество, – начал Кэнсин. – Я не понимаю, почему эта информация должна иметь для меня ценность. Помимо слухов, я нашел довольно мало доказательств того, что Черный клан может быть виновен в нападении на конвой моей сестры.

– А, – Року наклонился вперед, его лицо