Проводником, которого спецназовцам дал Оклонго, оказался немолодой мужчина с короткими седыми волосами. Невысокий, молчаливый и даже хмурый, он двигался в джунглях быстро и практически бесшумно. Он нырял под лианы, обходил кусты, упавшие деревья и не терял скорости. Это напоминало движение лыжника на склоне слалома. Благо чем дальше они продвигались на север, тем реже становились заросли.

Звали проводника Гут, что не могло быть его настоящим именем. Впрочем, по-английски он вполне сносно изъяснялся, и на первом же привале Андрей решил Гута разговорить. Это было еще на территории Южного Судана. Разговора не получилось, но кое-какое представление о личности Оклонго спецназовцы получили. Гут отвечал неохотно и короткими фразами. Скорее всего, дело тут было не в слабом владении английским, а в манере общения. Оклонго умный. Оклонго храбрый. Оклонго справедливый, и в деревнях его любят. Оклонго никогда не воевал с белыми, Оклонго понимает, что только белые люди могут помочь его стране. Вот практически и все, что удалось выжать из Гута. В остальное время он или бежал впереди, или сидел во время отдыха, прислонившись спиной к дереву, и жевал травинку. Он то ли дремал в эти минуты, то ли напряженно прислушивался.

Потом Гут обрадовал, заявив, что впереди граница с Суданом и Южный Судан заканчивается вон за теми деревьями. И еще он добавил, что Оклонго приказал довести белых до нужного им места. Правда, Коля Рыськин предположил, а не отравит их Гут на очередной остановке, потому что не верится в бескорыстность живущих в этих дебрях людей. Однако Андрей его не поддержал, полагая, что Оклонго выгоднее дружить со многими, чем наживать себе врагов. Тем более не станет Оклонго ссориться с белыми, кто бы они ни были.

Переночевав в лесу, группа на рассвете вышла к небольшому поселку, на окраине которого красовался огромный щит, оповещавший, что дальше идет охраняемая территория Национального парка Диндер.

Андрей сделал расчет на жадность, присущую любому человеку, когда тот видит дармовые деньги. Перед ними сейчас находился туристический поселок с кемпингом, рестораном, баром, прокатом туристического инвентаря и автомашин. В любом заведении Европы, Америки и Африки, если ты заселяешься в отель, если ты арендуешь что-то, ты обязан предъявить документ, удостоверяющий личность. У спецназовцев документов не было. Если без них и можно было обойтись, то все равно следовало сначала осмотреться, понять, что за люди обслуживают этот туристический комплекс, какие здесь порядки, имеется ли собственная служба безопасности, наведывается ли сюда полиция.

Для начала спецназовцы должны были разыграть бесшабашных туристов, которые любят выпить и повеселиться. Они шумно прошли между почти одинаковыми домиками из досок и из больших глиняных блоков и оказались перед длинной верандой, заставленной столиками и креслами с плетеными спинками. Это был ресторан с баром. Несколько чернокожих завтракали, но были и двое по виду арабов.

Через несколько минут спецназовцы все с тем же шумом устроились возле барной стойки и заказали холодное пиво. Потом они перебрались за крайний столик и навалились за тушеное мясо с овощами. Администратор бара, увидев приличную пачку долларов у одного из европейцев, стал увиваться возле них, стараясь угодить еще больше. Узнав, что у гостей сломалась машина и что они добрались сюда пешком, он хотел броситься вызывать автопомощь, но его успокоили тем, что неисправную машину уже увезли на транспортировщике, а туристы желают отдыхать и развлекаться. Им хочется нафотографироваться со львами, леопардами и жирафами.

И посетители ресторана, и официанты, и даже администратор щеголяли тут в коротких штанах и плетеных сандалиях на босу ногу. А вскоре появился чернокожий, одетый в таком же стиле, но с бейджиком на груди, из которого следовало, что он возглавляет тут службу безопасности. Белые навалились на него, заставляя пить с ними. С трудом отбившись от такого напора, безопасник пояснил, что он отвечает в том числе и за безопасность туристов во время поездки по Национальному парку, и за эвакуацию в случае какого-либо несчастья. И он рекомендует господам не спешить, а отдохнуть в отеле и лишь на следующий день в сопровождении инструктора тихо и мирно выехать на экскурсию.

Гут смотрел на весь этот спектакль равнодушно, не особенно налегая ни на еду, ни на алкоголь. Создавалось впечатление, что блага цивилизации ему знакомы. И что он, наверное, умеет и машину водить, и телефоном пользоваться, и клозетом. Большей частью он разглядывал людей да поглядывал в сторону джунглей, куда уходила широкая укатанная дорога.

Безопасника, уставшего отбиваться, но усердно старавшегося быть любезным с богатыми туристами, наконец разговорили. Он охотно рассказывал об особенностях экскурсий в парк, о всяких случаях и неприятностях, которые иногда происходят, о других туристах, особенно белых. Разыгрывавший из себя самого пьяного Маштаков лез обниматься и расспрашивал о белых женщинах и о том, как часто они сюда забредают. Давал понять, что не имеет ничего против местных красоток, но все же предпочитает близких по крови дам.

Кое-как удалось узнать, что наплыв туристов закончился совсем недавно, что теперь их будет тут меньше до начала следующего года. И что за последний месяц белых было очень мало. Белые любят в это время года валяться на пляжах Красного моря, а не мучиться во влажных тропических лесах. В леса приезжать лучше после окончания сезона дождей и весной, когда тут все цветет.

А белые, которые появлялись тут дважды за последний месяц, были учеными из какого-то университета. Это две пары молодых людей. Правда, еще день назад приезжал мужчина и одна девушка в сопровождении проводников или… каких-то сопровождавших их из местных жителей. Мужчина снял два номера на свое имя, а вчера утром они арендовали машину и уехали на экскурсию. Нет, инструктора они не взяли, потому что поехали на запад фотографировать обезьян. Там нет хищников, почти нет… а эти люди были так настойчивы. Следовало понимать, что администрации заплатили, чтобы гостей отпустили одних.

Через некоторое время Коля Рыськин исчез и вернулся минут через пятнадцать. Тихо на ухо он рассказал, что ему удалось посмотреть журнал регистрации посетителей отеля. Позавчера два номера снимал некто Дональд Шакли. Остальных, кто был с ним, не вписывали. Видимо, за взятку. Это Рыськин произнес с особой брезгливостью.

Еще через час удалось выяснить, что машина, которую взяли Шакли и его друзья, – белый 7-местный джип экспедиционного варианта без крыши. Вытянуть что-нибудь насчет взаимоотношений белого мужчины и белой девушки не удалось. Или персонал здесь не вникал в чужую жизнь, или там никаких взаимоотношений не было.

Наконец безопасника отправили за картой многодневных маршрутов по Национальному парку. «Туристы» все еще пылали желанием фотографироваться с львами и купаться в водопадах.

– Думаешь, что это она? – тут же спросил Рыськин, когда суданец ушел.

– Не знаю, но похоже, – ответил Андрей. – Ты сам посуди! Зачем снимать два номера на один паспорт, на имя одного человека? И еще взятку за это давать.

– У других документов не было. Или имелись, но настоящие, а они не хотели свои фамилии «светить».