– Ты тоже иной, Максим.

– Иной да иной, – скаламбурил я. – Сложно там всё, Борисыч, тебе потом наш глава подробнее пояснит.

– Глава что за человек? Тоже иной?

– Обычный человек, твой ровесник примерно. Иными люди за тридцать не становятся, всё больше молодёжь. У вас, кстати, никто не проявился с чем-то таким-эдаким? – я покрутил в воздухе ладонью, словно лампочку туда-сюда кручу.

– А как, – изобразил улыбку собеседник, – если в руках не держали шаманские камни? Правильно понял, что способности только с ними открываются?

– Правильно, правильно, – кивнул я, потом открыл рот, чтобы задать вопрос, и в этот момент на берегу раздались частые выстрелы. Накладывались друг на друга, следовали друг за другом с такой частотой, что стрельба стала напоминать автоматные очереди. Пальба шла в джунглях, которые слегка приглушали звуки, километра три, наверное, между нами. Да и первые выстрелы где-то там же раздавались, которые я принял за процесс охоты.

– Они всё ещё охотятся? – спросил Борисыч. – Очень хочется на это надеяться.

– Не знаю, но вряд ли. Если только не выбрали себе дичь с зубами и когтями, – напряжённо ответил я, потом окликнул разведчика: – Лёш, что там происходит, как думаешь?

– Сцепились с кем-то, явно не с одним. Может быть, на шум или запах крови подошла стая хищников, вот с ней и возится Стрелец. Или пигмеи на выстрелы заглянули, тут сложно что-то понять.

Больше на разговоры никого не тянуло. Все мы – наша троица и островитяне, стояли у края воды и вглядывались в заросли на противоположном берегу.

– Может, сплаваем к ним, узнаем, что происходит? Вдруг помощь нужна? – неуверенно предложил Никита.

– Там семь людей с мощными стволами, которые умеют ими пользоваться. Не справятся они – нам вовсе не стоит соваться.

– И Тишка с Серым, – добавил Никита.

– И они, – кивком подтвердил я. Эх, может, и зря я отказался взять вторую рацию на островок, посчитал, что отряду она нужнее. Сейчас бы смог утолить любопытство, а то неизвестность пугает.

Только через сорок минут на берегу зашевелились человеческие фигуры.

– Вроде наши, а? – с надеждой произнёс Никита и принялся шёпотом считать: – Один, два… пять… девять. Вроде все, да?

Сначала к нам добрались два разведчика и Тишка, вместе с ними на плоту лежали две тушки кабанчиков, сравнительно небольших, раза в два крупнее поросёнка, которого Сильфея подстрелила сегодня, но сильно меньше кабанихи.

– Что там у вас произошло, откуда пальба? – набросился я на парней.

– Пигмеи прискакали на огонёк, – зло улыбнулся один из разведчиков, – как мотыльки на керосинку, мля. И крылышки свои сожгли на хрен. Давай Стрелец потом всё расскажет, окей? Нам сейчас туда-сюда кататься, чтобы всё перевезти.

Под «всё» подразумевались шесть кабаньих туш и десяток толстых жердей или тонких брёвнышек в пять метров длиной, которые привязывали лианами за плотом и буксировали до острова. Так я перевозил шпангоут с корабельного остова совсем недавно, сравнительно недавно.

Никто не пострадал, как говорится, отделались лёгким испугом. Парням удачно подвернулось стадо кабанов голов в тридцать, по которому пара стрелков отстрелялась картечью, уложив пять свиней на месте и двух серьёзно ранив, которые отбежали на полста метров и упали, засучив ножками. Собравшись освежевать добычу, парни начали подыскивать удобное местечко, когда рядом показались пигмеи, пять человек, один из них командир с жиденьким браслетом с тикерами. Заметили противники друг друга почти одновременно и на более-менее открытом месте, чуть ли не поляне по меркам джунглей. Духовые ружья и ружья огнестрельные располагаются совсем в разных весовых категориях. Пока пигмеи поднимали свои трубки, надували щёки и целились, парни открыли стрельбу от бедра, больше стараясь напугать, смутить врага, чем нанести урон. Расстояние между ними было метров тридцать, предел для плевательных дротиков и самый результативный рубеж для полуавтоматов.

Картечь в очередной раз сегодня начала рвать в джунглях растительность вместе с телами. Первым пал командир, так и не успев воспользоваться своей Силой, одновременно с ним рухнул один из стрелков, забулькав кровью, хлещущей из пробитого горла. Ошеломленные пигмеи, вместо того чтобы тикать в кусты или мчаться врукопашную, сокращая дистанцию, бросились всем составом к командиру. Тут-то по ним ударил ещё один залп, создав кошмарную экспозицию из горки окровавленных тел, бьющихся в агонии. Один уцелел, видимо, по великой случайности его прикрыли товарищи. Забрызганный их кровью, он развернулся на сто восемьдесят градусов и помчался назад, откуда пришёл со своими уже мёртвыми спутниками. Успел почти скрыться в зарослях, когда несколько выстрелов ударили в спину, сбив с ног…

Парни успокоились не сразу, ещё несколько раз пальнув по кустам, где им мнилось движение, по траве, куда упало тело последнего пигмея. Потом несколько минут лежали, успокаивая сердце и прислушиваясь к окружающему миру. Отдышавшись и набравшись храбрости, они где ползком, где перебежками оказались возле трупов. Поснимали с них примитивные ножи и тесаки, больше для личных коллекций, убедились, что все пигмеи мертвее мёртвого, и пошли назад, к плоту, не забыв прихватить кабанов, из-за которых и случилась эта заварушка.

– Нужно свежевать скорее, а то вот-вот забродят в такой жаре, – озаботился Стрелец. – Мы и дров с собой притащили, поработали цепками на славу, чуть ладони не разодрали в спешке, так что цените наш труд.

– Ценим, ценим, – закивал я. – Скажи, ты браслет, или кто-то из парней, забрал?

– Обижаешь. Конечно, да, это же стратегический ресурс. Хочешь себе забрать?

– А тебе они зачем, магл? – со снобизмом и спесью сквозь зубы процедил я.

– Вот так всегда, чуть силушку почуют и начинают пить кровушку из простого народа, – проворчал Федька. – На, сатрап, возьми свою дань на сегодня и успокойся.

– В наряд по кухне поставлю… нет, нужники чистить, – усмехнулся я, принимая трофей. В браслете командира ловчей группы пигмеев было семь мелких, с крупную рисинку размером, тикеров. Мутноватые, почти потерявшие свою яркость, но всё ещё способные дать возможность на дюжину попыток воспользоваться магией. Каждый камешек был приклеен с помощью капельки чёрной субстанции, похожей на окаменевший битум, на кожаный ремешок. Судя по отметинам, раньше на браслете было двадцать четыре кристаллика. Интересно, владельца разжаловали, или камни просто рассыпались из-за чрезмерного использования? И откуда они берут их, мне ещё интереснее? Во сне, что ли, посмотреть на это или не стоит рисковать здоровьем?

– А как становятся иными, Максим? – спросил Борисыч, не сводя завороженного взгляда с невзрачной узкой полоски кожи с камешками.

– Не знаю, у меня это случайно вышло, спонтанно, – пожал я плечами в ответ, потом окликнул Стрельца, который успел раздеться по пояс и сейчас проходил мимо с парой ножей в руках. – Федь, а как иных инициировать, как отбирать, есть инструкция или всё методом тыка?