Таким образом, Константин Ростовский, два раза безуспешно добивавшийся сделаться князем Владимирским при помощи своих братьев, наконец после четырехлетних междоусобий достиг своей цели при помощи Мстислава и новгородцев; и Суздальские владения успокоились. Константин, утвердившись во Владимире, на другой же год окончательно примирясь в Юрием, дал ему Суздаль и объявил своим наследником на владимирском престоле, и оба целовали на том крест.

Но в то время как мирно разрешились дела в Суздале, совсем иное происходило в соседних владениях рязанских. Там Глеб Владимирович, сговорясь с своим родным братом Константином, задумал изменнически убить всех своих родственников и завладеть их волостями. Для этого он, как старший князь, пригласил всех к себе на съезд; и когда все съехались, то учредил пир и позвал их в свой шатер, а между тем в соседнем шатре скрыл вооруженных слуг и половцев. И когда гости начали пить и веселиться, Глеб с Константином и своими думцами, вынув мечи, стали сечь гостей, а за ними явились слуги и половцы из соседнего шатра и избили одних князей шесть человек и всю их свиту, бояр и слуг, бывших на съезде. Это зверское братоубийство, после окаянного Святополка не повторявшееся на Руси, впрочем, не принесло злодеям той пользы, которой они ожидали; на пир нечаянно не успел приехать один из князей – Ингвар Игоревич, он, услышавши об избиении братьев, успел вооружиться, захватил Рязань и принудил Глеба бежать к половцам. Через год Глеб и брат его Константин со множеством половцев ворвались было в Рязанские владения; но Ингвар разбил их наголову и принудил бежать в половецкие степи, где они и погибли.

Константин Всеволодович, прокняжив во Владимире два года, скончался в 1248 году, 33 лет от рождения; и Владимир по прежнему договору спокойно перешел к Юрию Всеволодовичу Суздальскому, а Ростов с своими пригородами остался за сыновьями Константина. Но на другой же год беспокойные соседи – волжские болгары лестью захватили Устюг и подступали к Унже; поэтому Юрий в 1220 году послал своего брата Святослава с воеводами и полками воевать Волжскую Болгарию. Полки Юрия соединились при впадении Оки в Волгу и шли Волгою вниз до болгарского города Ошела; здесь они высадились на берег, сразились с болгарским князем и, прогнав его, подошли к Ошелу. Город этот был укреплен дубовым тыном, двумя оплотами и между ними валом; Святослав, подошедши к городу, наперед отрядил людей с топорами и огнем, а за ними послал стрельцов и копейщиков; болгары упорно дрались в своих укреплениях, но, когда тын и оплоты были подсечены и зажжены, бежали в город, за ними пустились и русские, рубя их вдогонку, и подступили к самому городу и зажгли его; но сильный ветер, потянувший от города, покрыл русские полки дымом и зноем и принудил отступить. Тогда Святослав, давши немного отдохнуть полкам, повел приступ с другой стороны города под ветром, и сам пошел впереди полков, и по-прежнему подсек и зажег тын и оплоты внешних укреплений; болгары, защищавшие сии укрепления, после упорной битвы опять побежали в город, а русские, гоня их, опять подступили к городу и зажгли его с другой стороны; и таким образом город был объят пламенем со всех сторон, и только болгарский князь с небольшою конною дружиною успел как-то уйти, а прочие защитники города были или посечены русскими, спасаясь из пылавшего города, или сгорели вместе с своими женами, детьми и имением. Святослав стоял под Ошедом до тех пор, пока от города остались одни обгорелые головешки. Сожегши Ошед, Святослав воротился в свои лодьи и пошел назад домой; но болгары других городов, услыхав о сожжении Ошеда, собрались большою ратью с своими князьями, конные и пешие, и пустились догонять русских. Святослав, узнавши об этом, приказал своим полкам вооружиться, надеть брони и поднять знамена, и таким образом шел Волгою мимо болгарской рати, стоявшей на берегу, и остановился на устье Камы, где к нему присоединился ростовский воевода Воислав Добрынич, который с ростовцами и устюжанами, повоевав и пожегши болгарские города и села по Каме, шел уже домой со множеством пленников и богатою добычею. Соединившись с Воиславом, Святослав пошел домой, пославши наперед себя весть к Юрию; Юрий, получивши эту весть, вышел к Боголюбову встречать Святослава, одарил его и его полки богатыми дарами и дал им трехдневный пир; потом на зиму сам стал готовиться к походу на болгарскую землю. Болгары прислали послов во Владимир с просьбою о мире; но Юрий их отослал, не давши мира, и сам отправился в поход; на дороге явилось к нему другое посольство от болгар, но он не принял его и на глаза. Потом, когда Юрий пришел в Городец на Волге и соединился там с ростовскими полками, пришло третье болгарское посольство и после многих молений наконец убедило Юрия дать мир на тех же условиях, на которых был мир с болгарами при Юрии Долгоруком и при Всеволоде; и Юрий послал в Болгарскую землю своих мужей приводить тамошних князей к присяге по их закону, а на следующий год выстроить Нижний Новгород при впадении Оки в Волгу.

После болгарского похода суздальская страна несколько лет наслаждалась миром, и только были споры с новгородцами, которые в это время часто меняли князей, безуспешно стараясь высвободиться от суздальского влияния. Но далеко не мирно в это время было в Приднепровье и во всей Юго-Западной Руси. По отъезде Мстислава Торопецкого в Новгород в 1215 году там были старшими князьями: в Киеве Мстислав Романович, в Чернигове по смерти Всеволода Чермного его родной брат Мстислав Святославич, в Смоленске Владимир Рюрикович, на Волыни Даниил Романович с родным братом Васильком и двоюродным Александром Всеволодовичем, а в Галиче Коломан, сын венгерского короля Андрея. Андрей, думая, что уже окончательно присоединил Галич к своим владениям, стал утеснять русскую веру и вводить латинскую и выгнал русского епископа и священников. Это страшно раздражило галичан, и они стали тайно сноситься с Даниилом Романовичем, княжившим во Владимире-Волынском, а между тем Андрей рассорился с Лешком Польским и отнял у него Перемышль. Лешко, досадуя на обиду, послал в Новгород к Мстиславу Торопецкому звать его в Галич: пойди и садись в Галиче, говорили послы Лешковы; по этому зову Мстислав оставил Новгород и, собрав войска в Смоленске и Киеве, так быстро двинулся к Галичу, что венгры, не успевши приготовиться и зная к себе ненависть галичан, бежали; и Мстислав спокойно занял Галич. Он чтобы иметь в соседстве хорошего союзника, выдал свою дочь Анну за Даниила Романовича Волынского. Но этот верный союзник рассорил его с Лешком Польским: он нечаянно захватил Лешковы города по Западному Бугу, те самые, которые в недавнее время Лешко отнял у Волыни; Лешко, подозревая, что Даниил это сделал по согласию с Мстиславом, послал сказать Андрею Венгерскому: «Бери Галич для своего сына, моего зятя, я тебе помогу»; по этому приглашению Андрей послал в Галицкую землю сына своего Коломана с большим войском, к которому на дороге присоединились и польские полки Лешка. Этот поход Коломана и Лешка сначала был очень удачен; Мстислав, не готовый к битве, оставил в Галиче зятя своего Даниила, а сам отступил на Волынь, чтобы соединиться с киевским и черниговскими князьями, своими союзниками; Даниил также не мог долго держаться в Галиче и по приказанию Мстислава отступил для соединения с ним к Волыни. Это отступление было целым рядом кровопролитных битв, продолжавшихся и днем и ночью; наконец Даниилу удалось переправиться через Днестр, пониже Кучельмина, и соединиться с Мстиславом. Впрочем, и после этого соединения Мстислав с Даниилом не могли еще идти на венгров и поляков, завладевших Галичем; и Мстислав сказал Даниилу: «Иди княжь во Владимире, а я пойду к половцам, и будем вместе мстить за свое бесчестье». Но не к половцам, а в Новгород пришлось идти Мстиславу и оттуда, как мы уже видели, воевать с Ярославом Переяславским и Юрием Владимирским.