Макс покачал головой:

– Быстрее, чем едется, не приедем. Ждите.

Отключившись, посмотрел на побледневшую Аделию:

– Что, не хочет девочка дожидаться весны, да?

⁂

Они добрались до дома, когда уже стемнело, правда, благодаря снежной метели сумерки наступили белесые, будто сажа, разбавленная в молоке – луна пробивалась сквозь снежную завесу, разливало тускло-розовый свет, а ночное покрывало кутало деревню так плотно, будто прятало ее от звездной вселенной.

Автомобиль Макса, выбравшись из ледяного крошева, замер у ворот. Аделия вытянула шею, вглядываясь в очертания притихшего дома: темная горбатая крыша, две открытые террасы, занесенные снегом, светлый облицовочный кирпич поблескивал на морозе, а коричневые рамы стрельчатых окон второго этажа напоминали изогнутые в удивлении брови. Только расположенное под крышей круглое окно с витражом осталось равнодушным к происходящему, нежно-голубая незабудка, припорошенная снегом, казалась печальной и потерянной.

К машине Макса подошли Светлана и Дмитрий, следом за ними, запахнув мужнину куртку, появилась Римма Аркадьевна. Макс вышел наружу, помог перешагнуть через сугроб Аделии.

– Ну, рассказывайте. – Предложил бодро.

– Мы в дом не заходили пока, – сообщила Светлана, – боязно.

Аделия прищурилась, посмотрела на витраж – что-то в нем было иначе, что-то не укладывалось в привычную картину.

– А что, визг и крики все слышали?

Римма и Светлана переглянулись, кивнули почти одновременно:

– Да, все, и дети, и мы.

– Откуда шел звук? Из подвала? Снаружи?

Дмитрий пожал плечами:

– Я бы сказал, что от стен.

– Как-то отовсюду шел звук.

Макс, не застегивая куртку, сунул руки в карманы брюк, скептически хмыкнул:

– Может, подшутил кто над вами? Музыку записал, да через динамики прогнал?

К ним присоединились Карина и Рафаэль, из старенького Пежо показались заспанные физиономии Вадьки и Василисы с Артемом. Шумно зевнув, подростки вышли из машины.

– Ольга на руках мамы уснула, – сообщил всем Вадька.

Макс посмотрел на Генкину машину, увидел на заднем сиденье Александру и самого Геннадия за рулем. Заметив приехавших родственников, он сделал вид, что спит – откинулся на спинку и закрыл глаза. Капитан отметил еще, что Данилы с Мариной не было.

Рафаэль, услышав вопрос Макса, покачал головой:

– Нет. Звук такой, похожий на скрежет. – Он прищурился, подбирая описание. Потом обернулся к Карине: – Карин, ну объясни ты лучше…

– А чего я-то? – Карина, это даже в темноте, при свете фар, была видно, покраснела. Вздохнула, посмотрела на Рафа мрачно. – Что-то вроде фрай-скриминга, такой мягкий звук, как будто кто-то рядом бесконечно выдыхает. Или сквозняк. Но на одной ноте. Вот так примерно.

И она, взяв в легкие немного воздуха, запела. Если можно назвать пением жуткий скрип, который словно выворачивал тебя на изнанку и скручивает дугой. Всего несколько секунд, но по лицам присутствовавших Аделия поняла, как им было страшно там, в доме. Подростки, правда, были в восторге от того, что Карина изобразила, и, округлив глаза, прошептали, как один: «Вау, круть!». Старшие, правда, не разделяли восторга, особенно Светлана.

– Оно правда лилось отовсюду, – Карина тихо добавила и с опаской посмотрела на мать: та поджала губы.

– Откуда, интересно, ты научилась это вытворять? – прошипела.

– Она на курсы ходит, – Рафаэль безмятежно улыбался, покачивался с носка на пятку. Карина толкнула его в бок. Он повернулся к ней: – Не парься, они все равно рано или поздно узнают.

– Что мы узнаем рано или поздно?

Рафаэль смотрел на подругу выжидательно, снисходительно улыбался, поглядывая на нее сверху вниз. Карина поймала его взгляд, вздохнула:

– То, что я пошла на те курсы.

Мать ахнула.

– Откуда деньги у тебя, интересно? – проговорил отец и у всех родственников округлились глаза – догадка полыхнула в головах, пробежала искрой, мгновенно отравив воздух.

Карина покосилась на Макса, проговорила:

– Я знала, что вы сразу начнете подозревать меня, что это я украла деньги у мамы. Поэтому и не рассказывала. Хотела, чтобы Макс завершил расследование…

– Я ничего не понимаю, – простонала Светлана, хватаясь то за мужа, то за сердце. – Какое расследование?!

– Дело после новогодний праздников передают в Вязьму.

Римма с вопросом обернулась к Максу. Тот кивнул.

Подозрение, как и предполагала Карина, сразу повисло между родственниками.

– Не парьтесь, она с октября ходит на эти курсы. – Сообщил, все так же улыбаясь, Раф. – Деньги не ваши. Частично я дал, мне заказчики заплатили, наконец. Частично Каринка продала шубу.

Светлана еще раз ахнула, схватилась теперь за сердце и больше его не отпускала.

– Как Шубу?

– В пуховике похожу, ничего страшного.

– Как в октябре? А университет?

Рафаэль вскинул вверх указательный палец:

– Вот, мы добрались до самого интересного. Карина…

Девушка набрала в грудь воздуха, посмотрела на парня так, словно хотела испепелить его на месте. Выдохнула:

– Я забрала документы из университета! – поймав за локоть мать, теряющую сознание, горячо прошептала: – Мама, ну не мое это. Все эти проводки бесконечные, цифры, расчеты, отчеты, налоговые проверки, инкассации… Мама, не могу я больше.

– Ой, доченька, ой, доченька, – лепетала Светлана, хватаясь одной рукой за мужа, другой – за Карину.

– Мама, я три месяца занимаюсь, меня уже в группу взяли вокалисткой… Классную. Там ребята такие!

Раф согласно кивнул.

– Светлана Аркадьевна, – проговорил примирительно. – Она на самом деле академ на год взяла. Не получится, не понравится, вернется через год, продолжит циферки столбиком складывать, – он пожал плечами. – Но смотрите, как классно уже получается у нее, классно хоррору нагнала же…

– Да, круто! А меня научишь?! – Вадька уже вился рядом с ней.

– Но звук этот точно не вы организовали? – на всякий случай уточнила Аделия.

– Нет. У меня, смотри, что еще есть, – он полез в карман за сотовым, активировал галерею. Повернул телефон так, чтобы экран был виден Аделии. Пролистал несколько снимков: фотографировал Карину. У окна, в углу на полу, дерзкий, соблазнительный образ в коридоре, на лестнице. – Вот здесь.

Он сместил снимок, увеличил изображение. В настройках добавил четкости и контраста. Сделал скриншот, чтобы не потерять.

– Видишь? – перевел взгляд на Аделию.