- Что?! - подскочила я. - Ты будешь за мной следить?

Принц важно кивнул.

Я быстро завожусь, согласна. Но просто представьте: этот котяра станет подсматривать за мной в спальне, купальне... Да даже, чёрт возьми, в туалете!

- Сними! - выдохнула я, пытаясь не повышать голос. - Сними это чёртово заклинание!

Вильгельм ухмыльнулся.

- И не подумаю. Я должен знать, что ты в безопасности. А ещё мне нравится на тебя смотреть.

Господи, не дай мне убить этого кота!

- Вильгельм, - преувеличенно любезно позвала я, - сними, пожалуйста, заклинание. Мне неприятно, когда за мной наблюдают. Мне нужно личное пространство. Как и тебе. Тебе бы не было приятно, ведь так?

Вильгельм в ответ молчал и надменно смотрел на меня. За его спиной стражники у порога тоже смотрели, правда равнодушно. А вот девушки в серых платьях (наверное, горничные) глядели заинтересованно. О да, сейчас будет скандал.

- Сними. Немедленно!

- Виктория, ты не можешь мне приказывать. Позволь напомнить тебе, что ты в Валенсии никто...

Всё. Это была последняя капля.

С мыслью “А-а-а-а! Козёл!” я подпрыгнула и вцепилась принцу в плечи. Целилась в шею, но как-то не вышло. Зато так удобней оказалось его трясти. Принц, надо отдать ему должное, опешил только сначала, потом спокойно (силища-то, а!) поднял меня в воздух и поставил на землю.

- Виктория, успокойся.

- Продам первому встречному, - прошипела я.

- Ты этого не сделаешь, - улыбнулся Вильгельм.

Я выдохнула.

- Сейчас - нет. Но как только ваш мир спасётся - обязательно сделаю. И даже не смей приходить ко мне больше! Ни в образе кота, ни... вот это вот! Что бы я тебя больше не видела!

И отвернулась. «Что бы я тебя больше не видела» - самое страшное наказание моей мамы, между прочим. Правда, длилось оно всегда не дольше десяти минут.

Когда я повернулась, Вильгельм, конечно, всё ещё стоял у двери. И с улыбкой смотрел на меня.

- Сейчас буду швыряться тяжёлыми предметами, - предупредила я.

Вильгельм улыбнулся шире.

- Здесь нет тяжёлых предметов.

Я взглянула на зеркало.

- Значит, пахучими. Вилька! Сгинь, кому говорю!

Принц прищурился и, наверное, заколдовал бы меня снова - обездвижил или что там ещё у него есть в арсенале. Но я оказалась быстрее.

Флакончики и впрямь были пахучими...

Много позже, когда этот гад убрался к чёртовой бабушке (надеюсь, что именно к ней), а мы вместе с горничными вытерли последствия моей истери... ладно, гнева, я искупалась - здесь оказалась прекрасная купальня, как у Изумрудного герцога, не хуже. И, довольная, лежала на кровати, болтая в воздухе ногами. Служанки принесли мне почитать - одну энциклопедию вроде “Всё обо всём”, один приключенческий роман и одну эротическую книгу с красивыми картинками. Я так на них и любовалась: слева у меня лежал атлас-вкладыш из энциклопедии, а справа - обнажённый красавчик вроде Вильгельма, стыдливо прикрытый виноградным листком в самом интересном месте. Вдобавок я уплетала булочку. В общем, получала удовольствие.

Тогда дверь неожиданно распахнулась.

- Я же сказала, что не хочу тебя видеть, - искоса глянув на вошедшего, заметила я.

- Ты не можешь меня выгнать, это мой дворе...

Вильгельм не договорил - я кинула в него булочкой. А потом приключенческим романом. Роман улетел за дверь к сбежавшему принцу, а булочку я потом подняла, сдула с неё пылинки и доела.

До поздней ночи меня никто не беспокоил.

Я уже спала, когда мне в постель залез упитанный пушистый кот, свернулся калачиком, уткнулся носом в мою грудь и принялся пыхтеть.

- Пошёл вон, - зевнула я.

Кот замурчал. Знает, зараза, чем меня взять!

- Виля, так нечестно, - сонно пробормотала я.

Кот развернулся и лизнул мою руку.

- Чёрт с тобой, - вздохнула я.

Очень вставать не хотелось. Я уже пригрелась, кот опять же мурчательный под боком, и глаза слипаются...

Короче, я его оставила. Отлично понимая, что эта зараза теперь каждую ночь будет приходить. И что он вообще-то парень, а точнее, надменный принц.

Ну не смогла я его прогнать!

Так и заснули.

Проснуться от яркого света в глаза и жаркого дыхания в декольте, - то, о чём я всегда мечтала. Нет, серьёзно, с добрым утром. Чёртов кот, хоть бы занавески балдахина закрыл, когда ночью в кровать пролезал - раз уж я забыла. И почему здесь занавески над кроватью, а не над окном, как у всех нормальных людей? Я имею в виду, в нашем мире.

Просыпаться второй раз с мужчиной в кровати оказалось уже не так страшно. Меня больше смутила мысль, что сейчас придётся вставать, искать эти чёртовы занавески (кажется, они были вчера привязаны к столбикам кровати). После я вряд ли засну, а жаль - спать хотелось безумно. Но солнце очень мешало.

И когда я уже собралась с силами и привстала, уткнувшийся мне носом в грудь Вильгельм вяло дёрнул пальцами левой руки - какую-то замысловатую фигуру из них сложил, и занавески упали сами. В комнате тут же сделалось приятносумрачно, сонливо. Я закрыла глаза, пробормотала: "Пасиб", - и уже снова засыпала, когда принц другой рукой подгрёб меня вплотную к себе и засопел мне уже не в грудь, а в шею.

Я тут же проснулась.

- Виля? А тебе не поплохеет?

Принц пробормотал что-то невнятное, но ясное (дескать, не-a, только похорошеет) и прижал меня к себе крепче. Нет, каков наглец! Сначала пробирается ночью в кровать к девушке, потом ещё и использует эту девушку как подушку. Да пусти ты, мне дышать тяжело!

Я замерла, вдруг осознав, что этот проклятый кот как превратился ночью в человека, так и не соизволил одеться, и теперь лежит тут полностью голый. Я-то в местной длинной, похожей на балахон ночнушке, а этот вот... принц - голый. Наглец? He-а, извращенец!

- Вильгельм. Отпусти меня. Немедленно.

Принц приоткрыл один глаз.

- А ты знаешь, - сонно произнёс он, - что я могу заставить тебя делать всё, что пожелаю? Абсолютно всё.

Пару мгновений мы смотрели друг на друга: принц приподнялся на локте, открыл оба глаза, в которых кто угодно увидел бы опасный, жаркий огонёк.

Потом я рассмеялась.

Огонёк разгорелся ярче, но Вильгельм, словно увлёкшись, сначала улыбнулся, а потом и засмеялся вместе со мной.

- Пусти, мне дышать тяжело, - повторила я.

Вильгельм не перестал жадно на меня смотреть, но руку убрал. Я села среди подушек и широко зевнула, закрыв рот рукой. Просочившийся между занавесок солнечный луч зажёг серебряные нити на рюше моей ночнушки, потом прыгнул на ленты у ворота. Вильгельм, как завороженный, потянулся к ним...