– Ну все, мы опаздываем, давай.

Он сжал мою ладонь своей и решительно пошагал на улицу. Я окинула взглядом большую черную машину и перевела взгляд на Эмиля, который уже открывал мне заднюю дверцу.

– Не на «Пчелке»? – спросила я, удивленно глядя на Тарханова, который давал знак водителю, что сам справится с нашим размещением.

– Нет.

– С водителем, – медленно произнесла я.

– Да.

– Ты же не пьешь.

– А что, водитель нужен только когда пьешь?

– Тогда почему не сам за рулем?

Эмиль, покачав головой, захлопнул дверцу и, обойдя машину, сел рядом со мной. Он тут же нажал на кнопку, и перегородка между нами и водителем поднялась вверх.

– Отвечая на твой вопрос, Полина, – он положил руку на мое колено и молниеносно скользнул ею под подол, сжав внутреннюю сторону бедра, – может, я поприставать к тебе хочу.

– У нас вчера в машине уже было, – улыбнувшись, отозвалась я.

– Тебе же понравилось?

– Да, – ответила негромко. Эти откровенные разговоры Тарханова все еще вводили меня в ступор и заставляли смущаться.

– Значит, нужно повторить.

– Эй! – воскликнула я возмущенно, отталкивая руку Эмиля, которая уже кралась под мое белье. – Я слишком тщательно собиралась, чтобы предстать перед твоими друзьями в помятом виде.

– Я аккуратно.

– Ты не умеешь аккуратно. Эмиль! – я снова откинула наглую руку, которая повторно пыталась пробраться на запретную зону.

Эмиль со смехом откинулся в кресле, поправляя полы пиджака, а затем и манжеты.

– Тебе так идет костюм, – произнесла я, восхищенно глядя на него.

– Теперь ты будешь видеть меня в нем чаще.

– Почему?

– Я устроился на работу к Касиму.

– Правда? Кем?

Вдруг телефон у меня в руке завибрировал входящим сообщением.

«Ничему тебя жизнь не учит. Я хотела как лучше, прислала тебе фотку Тарханова с невестой, но до меня дошли слухи, что ты все равно с ним. Знаешь, возможно, в самом начале я поступила по-скотски, и сожалею об этом. Но ты как была дурой, так и осталась».

Я сглотнула горький ком в горле. Только один человек мог написать такое сообщение. Значит, это Тася вчера прислала снимок Эмиля и Сабиры из кафе. До чего же мерзкая тварь. Заблокировав телефон, я отбросила его на сиденье.

– Что тебя так разозлило? – спросил Эмиль, бросив короткий взгляд на телефон.

– Призраки прошлой жизни, – устало произнесла я, а потом добавила своему голосу энтузиазма: – Давай не думать о плохом, я уже настроилась повеселиться.

– Расскажешь потом? – Эмиль кивнул на сотовый, покоящийся на кожаной обивке, и я кивнула.

– Позже, – согласилась я.

Остаток дороги мы болтали ни о чем. Я тщетно пыталась выяснить, куда именно мы идем и честно предупреждала Эмиля, что не умею пользоваться бесконечной вереницей вилок и ложек, которые обычно сервируют в шикарных ресторанах. Он смеялся и обещал меня всему научить. Машина остановилась, но из-за маячащих на тротуаре людей я не могла рассмотреть, куда именно мы приехали. Но, когда Эмиль открыл дверь и помог мне выйти, я неосознанно сделала шаг назад, вжавшись в заднее крыло машины. Мой взгляд метался от входа в здание – к Тарханову.

– ЗАГС? – шепотом произнесла я, а потом покрутила головой в надежде отыскать взглядом какой-нибудь ресторан. Но нет, ничего не было. Только ЗАГС.

Я попыталась отойти еще на шаг в сторону, но Эмиль перехватил меня и обнял за талию.

– Ш-ш-ш, спокойно. Тихо, дыши. Полина, ты отбираешь у меня привилегии, – с улыбкой сказал он. – Обычно мужчина боится этих четырех букв, но у тебя сейчас такое лицо, словно я предложил тебе отправиться на эшафот. Посмотри на меня. Поля, посмотри. Ну же, Кукла.

Я перевела растерянный взгляд на его лицо, едва ли находя в себе силы сфокусироваться на темных омутах его глаз.

– Вот так. Умница, – успокаивающим тоном говорил он, пока я пыталась прогнать туман паники перед глазами и отдышаться, чтобы сердце перестало колотиться так неистово. —А теперь слушай меня. Я очень люблю тебя, и все равно рано или поздно женюсь на тебе. Сейчас у нас есть шанс. Не только у нас. У Сабиры с Саней тоже. Если мы сейчас не поженимся, через две недели – в день, на который назначена наша свадьба с Сабирой – все может пойти через задницу. Будет хаос, скандалы и проклятия. Сейчас у нас есть возможность связать себя с любимым человеком и всем вместе противостоять этому бардаку. А он обязательно начнется.

– Почему? – дрожащим шепотом спросила я.

– Потому что, как ты упоминала раньше, в наших с Сабирой семьях не принято идти против воли родителей. Выполняются многолетние договоренности, иначе не избежать позора.

– И чем грозит тебе наша женитьба?

– Отречением. Семья просто откажется от меня.

– И ты потеряешь работу у Касима.

– Нет, Касим на моей стороне.

– Он пойдет против твоего отца?

– Папа не осмелится выступать против Касима, так что тот может делать, что хочет.

– А Сабира?

– Скорее всего, от нее тоже откажутся.

– Ради чего такие жертвы, Эмиль? – выдохнула я.

– Ради нас, Куколка. Ради тебя и меня. Ради Раевского с Сабирой.

– Раевский и Сабира, – отупело повторила я. – Кто бы мог подумать?

– Не на том сосредотачиваешься. Поль, скажи, ты меня любишь? – Я кивнула. – Словами, – хриплым шепотом попросил Эмиль.

– Я люблю тебя.

Он слегка прищурился, как довольный кот, которого погладили за ушами.

– И я тебя люблю. Какие у нас есть аргументы против женитьбы, кроме твоего страха за нас с Сабирой?

–Нам еще рано.

– Нам самое время. Давай, девочка моя, решайся. Нырни со мной, и выплывать будем уже вместе.

Я, видимо, окончательно поддалась гипнозу практически черных глаз, потому что кивнула и еле слышно произнесла:

– Ладно.

И Эмиль, широко улыбнувшись, притянул меня в свои объятия.

– Я обещаю, ты никогда не пожалеешь.

Четыре года спустя

Я стоял и улыбался, наблюдая, как у Полины практически пар валит из ушей.

– Ты не слышишь меня, Эмиль?!

– Прекрасно слышу, – лениво протянул я, глядя на нее снизу вверх.

– Тогда еще раз повторю: нам не нужна еще одна детская. – Она указала обеими ладонями на свой живот. – Дальше близнецов мы не зайдем. Ты и так ломаешь мне карьеру этим своим «упс».