Потом мою память заполнили другие образы. Окончание школы, праздники, дни рождения и летние каникулы – все это оживало перед моим мысленным взором, пока я сидела на парковой скамейке. По-прежнему ни я, ни старик на другой стороне пруда не произносили ни слова. Но я понимала, что мое постепенное исцеление связано с этими минутами, проведенным на скамейке.

Однажды я проснулась и почувствовала, что давящая тяжесть у меня на сердце куда-то исчезла. В ту ночь мне приснился мой любимый дедушка. Правда, он выглядел растерянным и взволнованным. Я не могла понять, что означает выражение его лица, хотя явно видела его прежде.

Меня осенило позже – в тот же день, когда я снова села на парковую скамейку. Там, среди облаков ароматного табачного дыма, который выпускал из трубки мой безмолвный компаньон, я вспомнила! 35 лет назад дедушка ездил в Ирландию. Я не хотела расставаться с ним и вела себя ужасно – плакала и кричала, что буду по нему скучать. Он расстроился, и на его лице появилось то же выражение, что и в моем сне.

– Почему ты так себя ведешь? – спросил он. – Я ведь уезжаю ненадолго. Скоро мы снова увидимся. Перестань плакать.

Оглядываясь на себя в этот последний год, я почти слышала ту же отповедь, но в ней звучал новый оттенок. Теперь дедушка словно говорил: «Отпусти меня. Я наконец вернулся домой и счастлив. Но ты меня беспокоишь. Твое время еще не пришло. Когда ты будешь готова вернуться сюда, я буду ждать тебя. Я всегда жду тебя».

Эта мысль поразила меня, точно молния. Не знаю, сколько я просидела на той парковой скамейке. Наконец, когда солнце уже садилось, я застегнула куртку и пошла домой – и только тогда заметила, что старик исчез.

С того дня я продолжала сильно скучать по дедушке, но мне было уже не так тяжело. Я даже могла улыбаться, вспоминая его идеальную дикцию, прямую осанку и мудрые слова. Я продолжала гулять по парку, но больше ни разу не встречала того старика.

Однажды я спросила смотрителей парка, не видели ли они его.

Все трое переглянулись и с сомнением посмотрели на меня. Наконец один из них сказал:

– Мы не понимаем, о чем вы говорите, мисс. Мы весь этот год наблюдали, как вы каждый день садитесь на одну и ту же скамейку. Но вы всегда были в одиночестве. Мы ни разу не видели здесь никакого старика.

Это случилось почти двадцать пять лет назад, когда моему брату было три года, а мне шесть. Мы гостили у бабушки, и я потихоньку ускользнула в ее спальню, чтобы поиграть. Мой брат Райан, который повсюду ходил за мной хвостиком, и в этот раз увязался следом. Мне не пришлось долго искать желаемое: маленькая бутылочка красного лака для ногтей стояла на виду на пыльном дубовом трюмо.

Я уселась на пол в проеме открытой двери и принялась красить ногти. Как обычно, эта работенка оказалась грязной. К тому времени, когда я наполовину справилась с поставленной задачей, запах лака окружал меня густым облаком. Мне много раз говорили, чтобы я не смела этого делать, так что каждые несколько секунд я бросала взгляд в коридор, чтобы удостовериться, что бабушка не появилась на горизонте.

Райан развлекался за моей спиной, используя старомодную пружинную кровать как трамплин. «Скрип! Скрип!» – громко жаловалась она под его весом.

Я заканчивала красить ногти, когда мне показалось, что кто-то легонько похлопал меня по плечу.

Мы с Райаном были одни в комнате, так что я повернулась, рассчитывая увидеть брата.

Как ни странно, его рядом не было.

– Ты где? – спросила я у пустой комнаты.

Думая, что Райан залез под кровать, я приподняла простыни и опустилась на колени, готовая выкрикнуть «Я тебя нашла!» – и ужасно удивилась, не найдя его.

Я забеспокоилась и начала распахивать дверцы шкафов, лихорадочно ища младшего братца. Все это время я просидела на пороге, поэтому была уверена, что из комнаты он не выходил.

Готовясь открыть последнюю дверцу, я снова почувствовала похлопывание по плечу, на этот раз более настойчивое. Я развернулась – и увидела ножки брата, свесившиеся с подоконника спальни! Это был второй этаж!

Мое сердце помчалось вскачь. Я бросилась к брату, сходя с ума от страха, что не успею вовремя.

Но я успела. Схватив Райана и втягивая его обратно с силой, которой сама от себя не ожидала в свои шесть лет, я благополучно перетащила его через подоконник обратно в комнату. Тяжело дыша, мы оба рухнули на пол.

Я испытала такое невероятное облегчение, что мы просто долго-долго сидели обнявшись.

Я, мой брат и его ангел-хранитель.

Несколько дней ливень то унимался, то вновь припускал с удвоенной силой. В Сан-Антонио, штат Техас, каким бы желанным ни был дождь, такое количество осадков просто опасно. Дороги быстро затопляет, растет число жертв наводнения, травмированных и погибших.

Моя свекровь пригласила нас к себе на ужин, и мы пробыли у нее бо́льшую часть дня. С нами были трое из наших пятерых детей: подросток Райан и две маленькие дочки, Алана и Рейчел. Две другие дочери проводили вечер у подруг.

Когда мы отправились домой на другой конец города, только начинали сгущаться сумерки и дождь немного утих. Но чем ближе мы подъезжали к центру города, тем сильней он становился.

– Алан, может быть, нам лучше поехать по шоссе 281? – сказала я, думая, что на скользких центральных улицах больше шансов попасть в опасную ситуацию. Я нервничала больше обычного, потому что недавно пережила связанную с дождем аварию, после которой моя машина не подлежала восстановлению. Сегодня мы ехали на нашем новом «универсале».

Но на сей раз за рулем сидел мой муж.

– Все будет в порядке, – заверил он. – Так мы быстрее доберемся, а я уже хочу домой.

В деловом центре города вовсю шло строительство. Стены по обе стороны от шоссе ужасно нервировали меня. Во время недавней аварии грузовик вылетел на встречную полосу и швырнул мой маленький минивэн на одну из этих стен. К счастью, никто не пострадал.

Впереди с эстакады стекала вода – таким мощным потоком, что, казалось, там бушует настоящий водопад. Машины замедляли ход, но никто не останавливался. Не было ни одного предупредительного знака об опасности затопления. Я попросила Алана развернуться, но ехать здесь можно было только прямо. Он снова уверил меня, что все будет в порядке.