Я поворачиваюсь, нащупывая дорогу в туннеле. Кай врезается мне в спину, толкая меня глубже в пещеру.

– Быстрее!

Она берет меня за руку и тянет за собой. Стрелы гремят в колчане у нее под мышкой. В пещере слышится возня – это остальные карабкаются за нами. Эмбер зовет меня по имени, а Хулио ругается, когда катакомбы заглатывают нас целиком.

Флёр

На протяжении примерно часа я то проваливаюсь в сон, то снова выныриваю из него. Мои каблуки свисают с края дивана в покоях Дуга. Внезапно раздается сигнал охранной сигнализации, и дверь распахивается. Я быстро принимаю сидячее положение.

Дуг врывается в комнату, снимает пару черных кожаных перчаток и бросает их на подлокотник дивана, а сам плюхается на сиденье и сердито вздыхает. Одна из перчаток соскальзывает с края и падает на пол, оставляя на ткани красное пятно. Я опускаюсь на колени и поднимаю ее.

– Почему у тебя на руках кровь? – спрашиваю я.

Кожа перчатки так напиталась кровью, что у меня на пальцах остаются пятна. Я улавливаю легкий аромат мяты и сосны. Зимняя магия.

Мое дыхание учащается при воспоминании об увиденной на экране телевизора трансляции. В камеру к Чиллу Дуг заявился с косой.

Но это не кровь Чилла. Имеющая лишь легкий намек на магию, она пахнет слишком по-человечески, как будто принадлежала Зиме когда-то давно.

Мысленно я снова возвращаюсь к спору Дуга с Ликсу. Происшествие у южного портала. Что-то о проникновении…

– Чья кровь на твоих руках?

От негромкого смеха Дуга у меня подгибаются колени.

– Что ты наделал? – Вопрос больше похож на сдавленное рыдание.

Лампа мигает, и я чувствую, что кончики моих волос встают дыбом. Дуг вскакивает на ноги, а я надвигаюсь на него и едва не утыкаюсь лицом ему в галстук, узоры на котором забрызганы красным. Заливаясь слезами, я принимаюсь пинать Дуга и молотить его кулаками.

Слишком много крови, пахнущей Джеком!

Дуг отшатывается, спотыкаясь о диван, а я толкаю его. Метнувшись вперед, он ловит мой нацелившийся на него кулак и внезапным резким рывком разворачивает меня, прижимая к себе и порабощая мои руки, не давая себя оцарапать.

– Немедленно прекрати! – Я чувствую, что моя блузка на спине пропитывается кровью, и непроизвольно вскрикиваю.

Пол начинает ходить ходуном, хрустальный графин дребезжит на подносе. Как бы я ни пыталась освободиться, Дуг лишь крепче сжимает меня. Люстра над нами раскачивается, угрожая сорваться, но мне все равно. Я хочу обрушить ее прямо ему на голову!

– Успокойся! – кричит он, глядя в потолок.

Я кусаю его за руку, зубами разрывая кожу и ощущая во рту вкус его крови с примесью магии. Он выкрикивает проклятие.

Двигаясь с головокружительной скоростью, озлобленный Дуг поднимает меня и бросает на диван.

– Эта кровь не Джека, черт возьми! Я же сказал, прекрати!

Тряска утихает. Дуг нависает надо мной, его грудь вздымается, а единственный глаз дико блестит. Повязка соскользнула, и при виде того, что осталось от его второго глаза, у меня перехватывает дыхание. Пустая глазница почернела, обгоревшая плоть вокруг нее ссохлась и запала. Я сглатываю, борясь с подступающей тошнотой. Дуг отворачивается от меня, позволяя волосам упасть на лицо, поднимает с пола повязку и надевает ее на голову. Поправляет ее, прикрывая отсутствующий глаз, после чего откидывает волосы назад и смотрит на люстру, которая уже почти перестала качаться.

– Поверь мне, – цедит он сквозь зубы, – когда я найду Джека, убивать его буду мучительно медленно.

– Тогда чья это кровь?

– Не твое дело. – Он расстегивает манжеты рубашки, подтягивая рукав. Кровь сочится из укуса на его руке, и он хмуро смотрит сначала на него, затем на меня, прежде чем снять рубашку и выбросить в мусорное ведро. – Надень пальто. Мы уезжаем, как только ты возьмешь себя в руки.

Я вытираю губы, удивленная красным пятном на них, но не чувствуя за собой ни вины, ни угрызений совести. Если Дуг ожидает извинений, то от меня он их не получит. Я иду в ванную, брызгаю водой себе в лицо и прополаскиваю рот в раковине, чтобы избавиться от мерзкого вкуса плоти Дуга.

Что бы он ни планировал, благодаря этой маленькой экскурсии я выйду за пределы этих стен, а значит, получу возможность сбежать. Я постараюсь найти Джека и остальных до того, как они доберутся сюда.

Дуг

Лифт на поверхность движется очень медленно. Примерно на полпути электричество начинает мигать, кабина кренится.

Флёр вцепляется в перила, устремляя глаза к потолку. Огни гаснут и снова вспыхивают, и лифт продолжает подъем к восточному порталу. Я не осмелился провести ее через Зимнее крыло, куда Ликсу только что отправила четыре команды Стражей на поиски Джека. Хоть Джек и спустился в Обсерваторию через летний портал, родными пенатами для него все равно остаются Зимние залы. На всех картах, найденных в его комнате, изображены катакомбы под северным крылом – под моим кабинетом и моими покоями. Я не готов к подобной конфронтации. Ещё нет. Когда я встречусь с Джеком лицом к лицу, в моем распоряжении будут и око, и магия Геи. Хоть Джек теперь всего лишь человек, его друзья – нет, и я не буду недооценивать их, как это сделал Майкл.

Двери лифта открываются, и дежурящая на посту девушка-Страж вскакивает на ноги и опускает голову при виде меня.

– Кронос.

– Где моя команда?

Она указывает рукой на дверь.

– Уже на позиции.

В окнах дома мелькают молнии. Завывает ветер, ветви когтями скребут по сайдингу. Мне совсем не хочется выходить на улицу в такую погоду, но выбора нет. По словам Ликсу, мы потеряли еще семнадцать Времен года на двух континентах, и это число будет только расти, поскольку шторма совсем вышли из-под контроля.

Флёр отшатывается, когда я распахиваю дверь, и в комнату врывается ледяной туман. Я выпихиваю ее в ночь, поднимаю воротник в попытке защититься от дождя и, взяв ее за руку, веду в сторону Гринвич-парка.

– Я думала, здешняя погода находится под защитой магии Геи, – замечает она с дрожью в голосе, – или ты и тут тоже успел напортачить?

Она говорит о магии, которая изолирует этот регион от последствий постоянного прохождения Времен года через порталы. Если бы мне не удалось запереть магию Геи в стеклянном шаре, город, вероятно, был бы уже сровнен с землей.

– Ничего я не напортачил, – протестую я, отплевываясь от холодного дождя, хлещущего в лицо. – Мы защищены. Думаешь, в Лондоне плохая погода? Видела бы ты, что сейчас творится в других частях Европы! Это, – говорю я, указывая на свирепое небо, – то, что происходит, когда в Германии бушуют бури, в Испании цунами и наводнения, а во Франции град. И заварила эту дерьмовую кашу ты со своим парнем.