стропилами находилась малюсенькая двенадцатиметровая комнатка с небольшим окном, выходящим на крышу. Дом был новый, и поэтому в нём соблюдался весь стандарт современного домостроения. Освещение было электрическим, в углу в закутке, находился настоящий ватерклозет, и ещё имелось круглосуточное водоснабжение: небольшой бронзовый кран с мойкой. Помимо этого, там имелась узенькая кровать, правда без подушек, перин и одеяла. Два стула, стол и корытце для водных процедур или стирки и керосиновая плита системы керогаз. А ещё тут была небольшая чугунная печка-буржуйка с трубой, уходящей вверх. Несмотря на то, что комната находилась под самой крышей, здесь было достаточно чисто, дом ведь был новый, и достаточно светло, солнце буквально заглядывало в окошко.

— Я прошу за эту комнату всего два талера в месяц, но это не включая стоимости воды и электричества, два талера только за аренду, — сообщил герр Цомерман; он уже готов был начать торговаться, если девушка вздумает оспорить цену, но та ответила ему просто:

— Да, хорошо, я согласна.

И сразу протянула два больших и тяжелых талера. Чем и решила всё в свою пользу. Она сразу поняла, что эта комнатка ей подходит, и главной причиной её выбора был не ватерклозет и не электричество, ей сразу приглянулось окно, что вело на крышу.

«Выбирая жилище, предпочтите всяким прочим то, что имеет запасной выход», — учили её наставники в монастыре. Дева, правда, ещё не знала, можно ли спуститься с крыши. Но собиралась это выяснить при первой возможности.

— Как вас записать? — спросил герр Цомерман, принимая и пряча деньги в карман. — Это надобно для подачи данных в полицию.

— Гертруда Шнитке. Из Франкфурта, — она быстро достала из саквояжа свой новый паспорт.

— Угу, значит, фрау Гертруда Шнитке из Франкфурта, — кивал домовладелец, не очень внимательно разглядывая документ.

— Фройляйн, — поправила его Зоя и улыбнулась. — Фройляйн Гертруда Шнитке.

— О, да-да, простите мою рассеянность, конечно же «фройляйн», — сказал Цомерман, выдал ей ключ от входной двери и удалился заносить её данные в книгу жильцов.

А Зоя, заперев за ним дверь на засов, — ей понравилось, что дверь открывалась наружу, замок в двери был нов, а засов на двери был крепок, — стала обживаться. Первым делом испытала кран и улыбнулась, когда вода закономерно потекла из него. Свет: она покрутила выключатель, лампочка горела. Смыв в ватерклозете, работал безукоризненно. Хорошо, пока что ей всё нравилось.

Затем Зоя распахнула окно и впустила в комнату немного майского тёплого воздуха. Она выглянула из окна. Ей уже хотелось вылезти на крышу, чтобы, как выражался отец Поликарп, «до автоматизма отработать отход». Но сейчас, при свете дня, лучше ей было этого не делать. Из окон верхних этажей дома, что стоял напротив, её мог кто-то заметить. Дева тем не менее пару минут оглядывала всю округу, стараясь запомнить всё, что видела.

Потом она решила заняться вещами, поднесла к окну свои саквояжи и стала выкладывать их содержимое на освещённый солнцем и чуть пыльный пол.

Стилет — она вытащила его из ножен, проверила. Он был сделан из отличной стали и заворонён; на самом кончике, на самом острие оружия имелось небольшое отверстие — это для яда. Чтобы любой, даже мимолётный и едва ощутимый укол стилета, в отверстии которого находился яд, был смертельным. Зоя прекрасно — ну, для девушки — владела этим оружием; жаль, что его нельзя было носить с собой. Это бросалось бы в глаза. Её придумка со стеком для верховой езды была великолепна, вот только к новому, очень скромному её платью, стек для верховой езды не подходил от слова «совсем». И она отложила его в сторону. Чёрный пузырёк с коричневой этикеткой с надписью «Йод». На самом деле пузырёк заполнен ядом с красивым названием «аллокант». Это был концентрированный яд японского шершня, даже малюсенькая частица которого, попавшая в кровь, вызывала у человека судороги и спазмы гладких мышц. А уж хорошая порция… Но пока эта смазка для стилета ей не пригодится. Она открывает пузырёк и проверяет содержимое. С ним всё в порядке. Деньги — денег у неё достаточно. При разумном расходовании ей хватит… на год, не меньше. Это если просто жить, а не заниматься подпольной работой. Она делит всю сумму на три части; одну часть, завернув в бумагу, прячет под подоконник, там нашлось им местечко, ещё одну, перемазав сажей рукав нового платья, прячет в печку, к трубе, постороннему там их точно найти будет непросто. Оставшиеся деньги кладёт к себе в кошелёк.

Теперь пистолет. Шестимиллиметровый двухзарядный пистолетик системы Порфирьева всегда был при ней, его приходилось прятать под юбку платья, а это было неудобно. Случись что — и придётся задирать подол, чтобы достать оружие. А это время, драгоценные секунды. Нужен был карман. Или ридикюль, который всегда будет висеть на руке. Дева достала из коробочки четыре патрона к пистолету и спрятала их себе в новую шляпку, за внутреннюю ленту. Они там держались плотно. Пистолетик, на всякий случай проверив, она снова спрятала под подол. Пусть хранится пока там. Пока она не придумает, как с ним быть.

Всю свою одежду она разложила на кровати, даже ту, что отобрала у проститутки. Она её постирала, но всё равно ей было немного неприятно прикасаться к этим вещам. Тем не менее девушка и не подумала от неё избавляться. Пусть будет. После этого Зоя, достав карандаш и блокнот, села за стол писать список необходимых покупок. И список получался немаленький. Ведь ей были необходимы постельные принадлежности, ридикюль для пистолета и других вещей, которые могут понадобиться девушке в любую минуту, румян и зеркальца, например. А ещё хоть какая-то посуда, ну, хоть кофе сварить, продукты. И хоть немного керосина для плитки. В общем, список был немаленький, и она решила выйти за покупками, а заодно ознакомиться с новым для себя районом.

⠀⠀ ⠀⠀

*⠀ *⠀ *

⠀⠀ ⠀⠀

На своей белоснежной рубашке он уже поставил крест, как и на своём неплохом жилете. А вот добротный сюртук брат Аполлинарий, конечно же, снял. Лодка ему нравилась — крепкая, относительно новая и недорогая. Паровой движитель был в порядке, и Аполлинарий Антонович в этом убедился сам, когда вместе с хозяином судна вывел его на середину реки и стал закидывать в топку уголь лопату за лопатой, поднимая и поднимая давление в котле.

— Эй-эй, герр Вайс, — хозяин лодки постукивал ногтем по стеклу, — стрелка уже в красной зоне. Может, вы включите предохраняющий клапан?

— Ничего-ничего, герр Бауэр, — отвечал ему брат Аполлинарий, похлопав вентиль на клапане, — обойдёмся без него; уверяю вас,