47. Когда сознание освобождается от объектов, достигается освобождение от форм пространства, содержащего в себе мир, времени и закона.

Свобода от объектов не обязательно подразумевает отсутствие сознания объектов. Здесь имеется в виду непривязанность – отсутствие ошибочного отождествления себя с объектами. Можно воздействовать на объекты и оперировать ими, оставаясь столь отстраненным, что это не будет связывать. Таким образом, деятельность не является несовместимой с Освобождением. Достигший этого Состояния сознания и поддерживающий его может действовать по-настоящему свободно.

48. Привязанность к объектам есть сознание, порабощенное Вселенной.

Сознание здесь следует понимать в смысле конкретного индивидуального центра, а не в абстрактном или универсальном значении. И здесь вовсе не утверждается, будто привязанность к объектам создает Вселенную. Просто сказано, что сознание (в смысле индивидуального центра сознания) порабощено Вселенной. Таким образом, из данного афоризма не следует, будто Вселенная как таковая непременно является иллюзией, лишенной какого-либо реального значения. Речь идет о том, что привязанность приводит индивидуальное сознание в состояние порабощенности. Несомненно, следствием этого будет иллюзия как заблуждение, но это не более чем форма индивидуального сознания, и выносить суждение о том, будто Вселенная как таковая нереальна, – неоправданная экстраполяция.

49. Освобождение от такой привязанности есть состояние безграничной свободы нирваны.

То, что нирвана как состояние сознания есть Освобождение или Свобода, давно является традиционным учением. Афоризм акцентирует тот факт, что эта Свобода зависит от непривязанности к объекту, но не подразумевает, что такая отрешенность составляет все значение Свободы нирваны. Имеется в виду, что, хотя достижение нирваны зависит от непривязанности к объекту, оно не зависит от несознавания объекта – ибо восприятие объекта не обязательно влечет за собой возникновение привязанности к нему. Таким образом, достижение нирваны в принципе совместимо с продолжающимся восприятием мира (при условии непривязанности к нему).

Если нирваническое состояние сознания достигается в чистом виде, то наравне с отрешенностью от Вселенной объектов оно предполагает и невосприятие ее. Возможно, нирвана чаще познается именно в такой форме, и существует точка зрения, согласно которой эта форма – единственная. Но это заблуждение. Если бы это было правдой, тогда войти в нирвану можно было бы лишь в полном трансе объективного сознания или после физической смерти. Но есть возможность более полного Осознания, выражающаяся в том, что можно познать Состояние Нирваны, воспринимая мир и даже действуя в нем, – при условии наличия непривязанности. Подтверждение этому можно найти в некоторых сутрах[126] северного буддизма и в трудах Шри Ауробиндо.

Непривязанность – отрицательное условие Осознания, но, чтобы это осознание смогло дойти до сознания относительного, требуется еще нечто положительное. Следует задействовать новый способ познания, иначе осознание будет неполным. Новая способность познавать возникает спонтанно, хотя для настройки на нее относительного сознания может потребоваться какое-то время. Однако, как бы ни было велико сугубо человеческое значение психологических деталей такого рода, данное афористическое выражение не связано с ними. Фактически, эти афоризмы – своего рода духовная математика, имеющая дело скорее с сущностными взаимоотношениями, а не с гуманистическими факторами.

50. Но Безобъектное Сознание не есть ни порабощенность, ни свобода.

Это верно прежде всего потому, что чистое Сознание не обусловлено ни одним из членов любой пары противоположностей. В то же время без этого чистого Сознания не могло бы быть ни порабощенности, ни Освобождения. Освободиться может лишь тот, кто был несвободен. Подобным образом, нельзя почувствовать себя в рабстве, не зная прежде свободы. Движение, развитие, процесс представляются нашему относительному сознанию либо как детерминированные законом, либо как некое проявление свободной спонтанности, но это всего лишь альтернативы относительного сознания, а вовсе не онтологические формы. Любому конкретному центру сознания Бытие может представляться и абсолютно обусловленным, и свободно играющим спонтанностью. Но тот факт, что оно именно так представляется этому центру, говорит нечто о его индивидуальной психологии, а вовсе не раскрывает нам природу Высшего, каким оно есть в себе самом.

51. Безобъектное Сознание может символизироваться ПРОСТРАНСТВОМ, на которое не влияет присутствие или отсутствие объектов, для которого нет ни времени, ни вневременности; ни пространства, содержащего в себе мир, ни пространственной пустоты; ни напряжения, ни уравновешенности; ни сопротивления, ни творчества; ни страдания, ни блаженства; ни деятельности, ни покоя; ни ограничения, ни свободы.

В этом и следующих афоризмах для Безобъектного Сознания вводится альтернативный символ – ПРОСТРАНСТВО. Всеобъемлющую Высшую Реальность нельзя адекватно представить никакой концептуальной или эстетической формой, являющейся частью, а не целым. Но форма может указать на то, что стоит за ней, и тем самым оказать услугу человеческому сознанию, направив его вглубь. Действенный символ должен отвечать двум условиям: (а) быть в какой-то мере понятным человеческому сознанию и (б) выходить за пределы возможности человеческого понимания. В литературе, посвященной Осознанию, можно найти немало таких символов. Но по мере развития человеческого сознания, начинающего понимать символы, они постепенно теряют свою силу. Тогда приходится взамен старых образов искать новые, более глубокие. Для человека субъективной ориентации таким символом является «Безобъектное Сознание», тогда как для ориентированного более объективно символом может служить термин «ПРОСТРАНСТВО». Прежде использовалось понятие «Пустота», но его слабость в том, что для многих пустота ассоциируется с полным уничтожением. Поэтому здесь используются более позитивные символы: «Безобъектное Сознание» и «ПРОСТРАНСТВО».

Символика Пространства использовалась и раньше. Одно из лучших его объяснений можно найти в книге «Тибетская йога и тайные учения» Эванс-Вентца:

Порождающее Пространство есть вечная неизменная Причина всего – непостижимое Божество, чьи «Незримые Одеяния» суть тайный Источник всей материи и этого мира. Пространство есть единственное вечное, которое нам легко представить. Оно непоколебимо в своей отвлеченности и не подвержено влиянию ни присутствия, ни отсутствия в нем объективной Вселенной. Оно во всех смыслах безразмерное и самосущее. Дух является первым проявлением Того – Беспричинной Причины и духа и материи. Как говорится в эзотерическом вероучении, это не «безграничная пустота» и не «обусловленная полнота», но и то, и другое. Оно было и вечно будет.

Пространство как символ не следует отождествлять ни с каким из наших теоретических или обывательских представлений о пространствах, как наделенных некими специфическими свойствами («трехмерное», «искривленное» и т. д.). Это понятие следует воспринимать в самом отвлеченном смысле как источник или основание любого конкретно представляемого пространства. Не следует понимать его и как «полноту» или «пустоту»; скорее, оно объемлет оба этих понятия. Так что этот символ лучше, чем «пустота» и «полнота».

Но, хотя по большому счету неправомочно интерпретировать То как пустоту или полноту, тем не менее применительно к потребностям разных типов человеческого сознания этот символ