меня с головы до ног, кожа стянулась и чесалась. Спина адски болела, но внутри я ощущала нервозность, какую испытывала лишь однажды. Если быть точной — не однажды, а только рядом с одним существом. С принцем.

К чему это сейчас? Я ведь о нем даже не думала. Чтобы хоть немного успокоиться и выровнять дыхание, я решила переключиться, озираясь по сторонам. Вдалеке я увидела одинокий куст, чьи листья с шелестом колыхались на ветру.

Когда я услышала приближающиеся шаги, то поняла сразу — это Эмет. Я физически чувствовала, на каком он расстоянии, о чем он думает и какую боль испытывает после вчерашней встречи с заколдованными равками и извечно голодными суртурами. Эмет подошел и сел на корточки передо мной. Его лицо, оно, кажется… изменилось. Стало более сосредоточенным и вдумчивым. Либо я прежде никогда не всматривалась в его черты.

— Эва, я хочу сразу же объяснить. То, чем ты пожертвовала ради меня, это… я благодарен. Ты говорила, что одиночка, а я отнял это. Я сожалею, что все произошло именно так.

Вместо того чтобы сказать что-то ободряющее, я произнесла то, что меня действительно волновало:

— Я не хочу с тобой сближаться.

Стоило мне это сказать, как я почувствовала легкий укол, что нанесла этими словами охотнику.

— Боюсь, этого уже не изменить. — Эмет нахмурился и очень внимательно посмотрел в мое лицо, от этого я почувствовала то, что не испытывала ранее. Он поднес руку к моей щеке и еле заметно прикоснулся. Я хотела отпрянуть, но он смерил меня взглядом.

— Я… — Слова застыли на губах, когда я почувствовала до боли приятное щемление в груди. — Что это?

— Что именно? — спросил Эмет.

— Я чувствую тепло, — приложив свою ладонь к груди, ответила я. — Вот… здесь.

— Боюсь, что это чувствую я, а не ты. — Эмет убрал руку и нахмурился еще сильнее: — А я ничего не чувствую. Я не чувствую тебя, твои мысли и эмоции… либо их совсем нет — а это невозможно, либо Колум сделал что-то не так.

Вдруг меня озарило.

Под рубашкой я тут же нащупала кулон принца, но не стала объяснять что-то Эмету. Выходит, равк не солгал, что эта вещь сможет скрыть мои мысли от любого, кто имеет возможность их прочесть. Даже от супруга.

— Эмет? — Он пристально посмотрел мне в глаза. — Сейчас наша дорога идет в одном направлении, но после того как мы попадем в Старый замок, наши пути разойдутся. Мы стали супругами только из-за того…

— Из-за того, что я умирал. Я не собираюсь вмешиваться в твою жизнь. Я все понимаю, но ты должна знать, что в любой момент можешь на меня положиться, несмотря на то, что мы супруги не по выбору, а по обстоятельствам, — я буду тебя защищать.

— Не нужно, — тихо попросила его я.

Эмет улыбнулся уголком губ и так же тихо ответил:

— Это уже мне решать.

После он поднялся и подал мне руку, мне сразу вспомнились слова королевы о том, что она не может измениться, как и я. Возможно, я все-таки могу поменять что-то внутри себя? О, Матерь! Это все луч света Эмета. До его появления у моей тьмы даже мыслей об этом не было. Немного помедлив, я все же приняла помощь, вложив свою руку в теплую ладонь охотника.

— Нам пора уезжать, — сказал он и снова поморщился.

— Как твоя спина?

— Скажем так, она видела и лучшие времена. Но благодаря тебе и Колуму я жив и смогу продолжить путь.

Мы вошли в таверну именно в тот момент, когда человеческий мужчина выкатывал деревянную бочку. Заметив нас, он лишь бросил косой взгляд и продолжил грабить труп.

А через какое-то время вышла королева и, всплеснув руками, сказала:

— И где вы были? Оставили меня среди… — Она обвела пальцем вокруг себя. — Всего этого.

— Где Колум? — спросила я.

— Ушел за лошадьми, — ответил Эмет.

Кое-как отмывшись от крови, мы забрали вещи и покинули уничтоженную таверну. Складывается чувство, что наша четверка — самая буйная прихоть природы — уничтожает все на своем пути.

Когда мы встретили Колума и взобрались на лошадей, то наконец отправились в путь. Каждый шаг коня отдавал болью внутри. Периодически я ловила на себе взгляд Эмета, но не это самое страшное, а то, что отныне я с трудом могу отличить свои чувства от его. Но в момент, когда он говорил, что будет защищать меня, я ощутила всю его уверенность в сказанном. Это должно было воодушевить, но вселяло только ужас.

— Эмет рассказал, с кем вы столкнулись. И могу сказать, что это посланники Корделии. Я уверена в этом. У ее отца есть маг, что способен на такие трюки, и получив благословение моего супруга, она отправила убийц по твою душу, — сказала равка, подъехав ко мне.

— Может, они за тобой приходили, — ответила я, хотя понимала — это не так.

— О, нет. По мою душу король отправит только одного воина, и это точно будет не наемник. И заколдовывать его тоже не нужно.

— Кто же это? — зачем-то спросила я, хотя знала ответ.

— Конечно же это Бастиан. Единственное, я удивлена, что не он первым догнал нас. Если король прикажет, то Бастиан спать не будет, есть не станет, но выполнит прихоть короны. Таких, как он, практически нет — он беспрекословно предан старшему брату.

Стараясь не думать о принце, я посмотрела на Колума и заметила, как он начинает соскальзывать с коня.

— Колум! — закричала я, и в последний момент он схватился за вожжи.

Тогда мы остановились, и маг лег животом на спину лошади. А я тут же спрыгнула с коня, сжав зубы от боли, что разлилась во всем теле. Когда я подошла, Эмет уже помогал ему спуститься.

— Мы почти убили его, — сказал Эмет. — Спасая нас, он чуть не погиб сам.

Я настолько эгоистична и жестока, что даже не подумала о том, что маг пережил минувшей ночью.

Сняв длинные перчатки Колума, я с трудом смогла подавить рвотный позыв. Его раны перестали заживать. Вся кожа исполосована и воспалена, края ран покраснели. Он отдал нам слишком много магии. Чувства Эмета тогда не отличались от моих, и они наваливались, словно мешок муки, и придавливали к земле.

— Ему нужен отдых, — произнесла королева. — Или карета.

Увидев мой раздраженный взгляд, она тут же добавила:

— В этот раз карета не для меня. Честно. — Королева посмотрела на Колума. — Для него.

— Она права, маг не сможет ехать на лошади. Оставайтесь здесь, я скоро вернусь, — сказал Эмет и, вскочив на