такая преданность поможет мне вернуть Иллути к жизни. Я постараюсь, очень постараюсь – быть может, мне даже удастся сделать его таким же, каким он был. – Очень бережно и уважительно мастер спрятал обмякшего песика за пазуху. – Верну его вам так скоро, как смогу – даю слово. Вот только… – Камал вопросительно посмотрел на Далля. – Я до сих пор не знаю, как надолго мне позволено уйти из моей мастерской и почему… Скажите, господин, вам ничего об этом не известно?

Далль кивнул:

– Я расскажу вам все, что знаю… Но позвольте начать с начала?

– С чая, – вставила Марта, подливая всем кипятка.

Камал улыбнулся.

– Отец, расскажи нам про ярмарку, – попросил Соль, вскрывая пачку печенья. – Что это было такое?

Далль помрачнел:

– Это, дети, было испытанием, которое и взрослым оказывается не под силу. Эта ярмарка время от времени раскидывает шатер то тут, то там… Под ним можно найти все, что угодно – и колдовские товары, и золото, и драгоценное оружие вам там отдадут, не требуя платы… Торговцы словно чуют лазейки между мирами – как только находят одну из них, тут же проникают в нее, чтобы сбыть товар.

– Но зачем? – спросила Кира. Услышав, что Иллути можно помочь, она расслабилась и даже, по примеру Соля, потянулась за печеньем, хотя еще недавно ей кусок в горло не шел. – Ведь они все отдают бесплатно.

– К сожалению, во всех мирах отдают бесплатно только то, чего нельзя увидеть и потрогать руками, – покачал головой отец Соля. – И это вещи самые драгоценные, которые далеко не каждый умеет ценить: дружба, любовь, счастье. Ярмарка предлагает другой товар, и он никогда не достается даром. Сокровища торговцев обещают подарить владельцам власть, славу, богатство… Но за стремление получить все это просто так посетителям приходится дорого платить.

– Но чем?

– Временем. Начав собирать все, что приглянется, они уже не могут остановиться. Блуждают и блуждают по ярмарке до бесконечности… И в конце концов становятся ее частью. Чары ярмарки начинают действовать на них, посетители хотят забрать все, что попадается им на глаза, и в итоге ярмарка их поглощает.

Кира и Соль заметно побледнели. Обоим ярко вспомнились многочисленные переходы и торговые ряды… Они представили себе, как кружат по ним, ведомые неутолимой жаждой забрать все, целую вечность до момента, пока наконец не происходит что-то неназываемое и непоправимое, о чем им не хотелось расспрашивать Далля подробнее.

– А уйти оттуда без помощи Открывающих можно? – спросил Соль. Он быстро забывал о пережитом страхе и теперь, по всей видимости, не без сожаления вспоминал о сгинувших вместе с ярмаркой прекрасных и удивительных вещах, которые ему не удалось забрать с собой.

Далль кивнул:

– Всегда можно стать победителем, если четко знать, чего хочешь. Посетитель, который придет на ярмарку за чем-то одним, чем-то, что ему нужнее всего на свете, уйдет невредимым, если не соблазнится на мишуру вокруг по пути… Но, к сожалению, такое случается редко. Бороться с чудовищами и колдовскими чарами бывает гораздо проще, чем с собственными желаниями. Вот почему, когда ты оказался на ярмарке, мы пришли, чтобы помочь…

– Постой-ка… – Голос Соля дрогнул от внезапной догадки. – Получается, вы знали, где я? Все это время? Вы… испытывали меня?

– Не мы, – поспешно ответил Далль. – Оллей, мальчик мой…

– Оллей? – переспросила Марта недоуменно.

– Так мы с женой назвали своего сына, – сдержанно пояснил Далль. – Соль – одно из имен, полученных им в Доме-в-Нигде, но первым было другое…

– Тогда кто, если не вы? Кто испытывал? – очень серьезно спросил Соль.

– Дом, – тихо ответил Далль. – Мы не могли бы следить за тобой, потому что Дом испытывал не только тебя, но и нас… Каждый ребенок должен повзрослеть, а каждый родитель – научиться отпускать. Нашим испытанием было знать, что ты действуешь самостоятельно, допускаешь свои ошибки и принимаешь собственные решения. Мы знали, что Дом переместит нас к тебе, только если ты подвергнешься серьезной опасности… Но и тебя Дом тоже испытывал. Сынок, все, что случилось с тобой – то, что ты выбрал именно эту Дверь, попал именно в этот мир, – все это не было случайностью. Древние силы, ведущие по пути живущих в Доме-в-Нигде, ничего не делают просто так. То, что твое волшебство оказалось у Киры, – Далль улыбнулся девочке, – то, что тебе его вернули, когда все было позади, и то, что ты обрел здесь друзей… Ведь именно этого тебе так не хватало там, дома. Тебе было там одиноко – я это видел… Мы все видели, но не могли тебе помочь. Ты должен был сам научиться дружить… И полагаться не на свое волшебство, а на другого человека.

Некоторое время все молчали, деликатно давая Солю время подумать над словами отца.

– Если так, – через силу выдавил тот, – почему именно сюда?

– Я не могу знать всего, что движет магией Дома… Но, полагаю, дело в том, что твоя мама родилась здесь.

– Мама… – севшим голосом повторил Соль, а потом, помолчав, задал вопрос, мучивший его с того самого момента, как он увидел отца, бегущего ему навстречу через ярмарку. – Где она? Ее не было среди наших… Наверное, я всегда это знал. Она… умерла?

Услышав голос, которым Соль произнес это, Кира придвинулась ближе к нему и крепко сжала его ладонь своей, почти совсем не думая о том, что там могут решить взрослые или даже он сам.

– О нет, – быстро ответил Далль. – Она жива, Оллей, она жива! Во всяком случае, я твердо в это верю…

– То есть ты не знаешь? – растерянно уточнил Соль.

Далль помрачнел:

– К сожалению, это так. Твоя мама пропала, путешествуя между мирами… Это случилось давно… Ты был так мал, что даже не помнишь, должно быть, ее лица. Я должен был последовать за ней… И искал ее столько, сколько мог. Но нельзя было надолго оставлять тебя, а потом нас призвал Дом-в-Нигде. Мне пришлось выбирать. И я отправился в Дом вместе с тобой, чтобы ты мог стать тем, кем должен. Я поклялся, что, когда ты будешь готов, мы отыщем ее вместе. Ведь ты пойдешь со мной, чтобы найти ее? – Далль смотрел на сына с надеждой, и впервые за весь вечер его голос дрогнул.

Соль помедлил лишь крохотную долю секунды и чуть крепче сжал Кирины пальцы, прежде чем ответить:

– Конечно, папа. Мы ее найдем.

Кира почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Она подождала, пока восстановится дыхание, прежде чем спросить:

– Что будет со мной и бабушкой? Мы забудем все, как те люди на площади?

– Нет! – воскликнул Соль испуганно и повернулся к отцу. – Ведь правда?..

– Конечно, нет, – кивнул тот в ответ. – Я мог бы сделать так, чтобы все, что случилось в последние недели, показалось вам просто сном, если бы вы попросили об этом… Вы – друзья моего сына. Я перед вами в долгу, и