— Почему таким тоном? Я что, под арестом? Что это за допрос?

Она сама чувствовала, что имеет весьма жалкий вид, отчего пафос ее вопросов становился все менее убедительным.

— Люба, да что с тобой? Я ведь просто спросил, думал, может быть, составлю тебе компанию. У меня выдался свободный день.

Люба окончательно смешалась. Она боялась смотреть Максиму в глаза и оттого не понимала, что происходит. Он издевается над ней? Он что-то подозревает? Или знает? Или вправду случайно оказался дома? Нет, такого не может быть. За долгие годы их совместной жизни такого, пожалуй, не случалось.

— Ну что с тобой, Любочка? Ты растерялась? Ты не хочешь брать меня с собой? Ну ладно, я не навязываюсь. Давай-ка выпьем чаю, если ты не очень торопишься. Или тебя уже время поджимает?

Люба договорилась с Ильей о встрече, до которой было еще полчаса. Через сорок минут Илья, привыкший к ее пунктуальности, начнет звонить. Отправить ему сообщение в присутствии мужа не представлялось возможным. Люба отказывалась представлять себе возможное развитие событий.

— Ну так что, Любочка, сделаешь мне чайку? Или ты в это время суток предпочитаешь какой-то другой напиток? Доставай, — он кивнул в сторону Любиного платяного шкафа, — не надо от меня прятаться.

С этим словами Максим вышел из спальни, оставив жену на несколько секунд в состоянии оглушительной паники. Илья строго-настрого запретил ей говорить с Максимом об украшении и требовать от него объяснений. И если Максим готовит нападение — а судя по его тону, все именно так, — ответить ей будет нечем.

— Любочка! — Его голос раздался со стороны кухни. — Я жду тебя!

Когда Люба вошла в кухню, Максим, сидевший за столом, сделал рукой жест, значения которого она сначала не поняла и лишь несколько мгновений спустя осознала, что он указывает в сторону кофемашины и стоящих рядом с ней кофейных чашек.

— Достань «Бейлиз», давай плеснем в кофеек немного, а то вид у тебя совсем какой-то грустный.

Люба послушно стала делать кофе, вынула из шкафа ликер и пачку печенья. Когда все было готово, она села напротив Максима, лихорадочно обдумывая только один вопрос: что делать, если сейчас позвонит Илья?

— Давай рассказывай, — прервал муж сумбурное течение ее мыслей.

— Максим, что ты от меня хочешь?! — почти выкрикнула Люба.

— Для начала — чтобы ты не волновалась и не нервничала, а спокойно рассказала мне о своих текущих делах, о новых знакомых… А именно об Илье Шаталове.

А ведь Люба не знала Илью по фамилии! Может, он и произносил ее, но она решительно не помнила этого момента. Только сейчас ее пронзила догадка: по всей видимости, Максим проверил ее телефон. О боже, какая она дура! Почему она не стерла переписку? Она мастерица, только если нужно спрятать от мужа следы своего пьянства, хотя теперь стало ясно, что даже эти уловки хорошо известны Максиму, что он прекрасно знает, какая она жалкая алкоголичка. Но до своей связи с Ильей Люба никогда не имела отношений с другими мужчинами, и ей даже в голову не могло прийти, что Максим не доверяет ей, что он может копаться в ее телефоне, проверять или даже следить за ней…

— Я тебя не понимаю, — побелевшими губами прошелестела она.

— Ты все понимаешь, Любочка, хватит, не унижай себя, давай поговорим как взрослые люди. — Максим мгновенно посерьезнел, отчего Любе стало страшно. — Я уже понял, что тебя с этим человеком связывают какие-то особые отношения. Видимо, очень близкие отношения, я прав?

Слезы потекли у Любы из глаз, она сделала глубокий вздох, пытаясь как-то собраться, но стало только хуже.

— Люба, не надо плакать, я пока ни в чем тебя не обвиняю, я только хочу узнать… Пока только узнать, ладно? Илья Шаталов — это кто?

На лице Любочки отразилась мука.

— Зачем ты спрашиваешь? — выдавила она сквозь слезы. — Если ты следишь за мной, ты сам все знаешь, не так ли? Зачем тогда эти вопросы?

— Люба! Сосредоточься! — приказал Максим. — Я спрашиваю не о тебе, о тебе мне все известно. Я задал вопрос относительно Ильи Шаталова и хочу понять, что ты о нем знаешь.

— Я не понимаю, что ты хочешь от меня услышать! — взвизгнула Люба. — Зачем ты меня мучаешь? Ты хочешь меня в чем-то обвинить? Давай, вперед! Но не надо из меня душу вынимать!

— Неизвестно еще, кто из кого душу вынимает, моя дорогая, — заметил Максим. — Но я не хочу тебя мучить, Любочка, я тебя спрашиваю не для того, чтобы истязать тебя, поверь.

Он протянул Любе руку через стол, и она вложила свои дрожащие пальцы в его ладонь.

— Вот так будет лучше, — успокаивающе проговорил Максим. — Давай сейчас не будем касаться ваших отношений, просто скажи мне, что ты знаешь об этом человеке. Где вы познакомились? Что он о себе рассказывал?

У Любы стучало в висках, одно она понимала точно: рассказывать о том, где они с Ильей познакомились, нельзя.

— Мне нужно немного успокоиться, — сказала она, чтобы просто оттянуть время.

Максим молча поднялся со стула, достал из одного кухонного шкафа бутылку коньяка, из другого фужер, щедро плеснул в него и поставил перед женой.

— Давай, дорогая, выпей, расслабься немного, ты ведь именно так расслабляешься, и ответь мне на простой вопрос, — сказал он вкрадчиво, — где вы познакомились?

— Да нигде… — ответила Люба, когда большой глоток бальзамом растекся по горлу и приятно обжег внутренности. — В кафе. Просто познакомились, ну как это бывает… Просто выпили вместе вина, и все.

— Хорошо, но потом, когда вы уже встречались… — Максим помедлил, подбирая слово. — Поддерживали знакомство, так сказать… Ну пока это не важно… Просто скажи, что он о себе рассказывал? Ты знаешь, кто он по профессии? Где он живет? Постоянно, я имею в виду, — безжалостно добавил он.

Люба издала истерический смешок, поперхнулась и ответила:

— Я ничего о нем не знаю. Я не знаю, кто он. Просто знакомый, и все.

— Просто знакомому ты не говорила бы, что нуждаешься в нем! — оборвал ее Максим. — Я могу допустить, что ты действительно почему-то в нем заинтересована. Не будем сейчас обсуждать эту скользкую тему. Но если он тебе зачем-то нужен, ты должна знать о нем хоть что-нибудь… По логике вещей. Я прав или нет?

— Наверное, да, прав…

— Люба, я подозреваю, что ты в чем-то доверилась этому человеку, может быть, даже влюбилась в него.

Максим резко сжал ее руку, Любе стало больно.

— Так или нет? Люба, будь разумной женщиной, ответь мне, наконец! Что тебе о нем известно?

— Ничего, — опустив голову, тихо проговорила жена.