«Это еще что за заявления такие?!»

— Да думаю я о тебе. И сказанном тобой.

— А, вы о тех словах…

— Да, о том самом. Знаешь, — Викт посмотрел на мечи в своей руке, а затем, повесив их на пояс, облокотился об стену, — Мне иногда кажется, что лучше бы ты промолчала тогда.

— Э-э? Но в чем проблема?

— Пока все сказанное тобой, все мысли и чувства остаются внутри — это твое личное дело. Но как только они выходят наружу — они перестают быть твоими. Так и сейчас. Эта… проблема теперь и мое дело.

— Проблема?

— Ты не понимаешь?

— Пожалуй, нет.

«О чем учитель вообще говорит?».

— То, что ты придумала… Да, может быть, тебе это помогло. Но вот поможет ли оно другим? Справятся ли они с этим? Примут ли? Большой вопрос. Слишком все… революционно. Ты хотя бы понимаешь, что твои слова могут обрести такую силу, что изменят ход истории?

— Разве такое возможно?

— Да таких примеров куча! Одно единственное пророчество послужило поводом для резни падаванов на Тарисе, а в последствии — привело к началу Мандалорской Войны. Один единственный джедай — ты его знаешь как Ревана — всего-навсего имел свое мнение на проблему, отличное от мнения Совета. В итоге Галактику захлестнул водоворот событий, одной вехой из которых стала Гражданская Война Джедаев. Весело, правда?

— Весело? То есть… Или это был сарказм?

— Именно!

Асока на минуту задумалась.

— Учитель, вы не хотите, чтобы я использовала…

— Да нет же! Сила, как же мне тебе объяснить… Я хочу предостеречь тебя, ибо следующий твой шаг может привести к необратимым последствиям.

— Это каким еще?

— Ну, либо ты уйдешь из Ордена, либо тебя изгонят. Инакомыслие — общественное инакомыслие, если быть точнее — не приветствуется в Ордене, — сообщил Викт.

Тогрута на миг опешила, а потом возмущенно накинулась на человека.

— Учитель! Как вы можете так говорить! Я… я не хочу никуда уходить! Я не хочу оставлять вас! Да и как меня могут выгнать?

— Примеров тому много. — Викт начал загибать пальцы, — Кореллианские джедаи. Они верны бунтарской репутации своей планеты, очень сильно привязаны к своей родной звездной системе. Они не желали уважать принятые в Ордене правила о недопущении эмоциональных привязанностей. С давних пор они существуют отдельно от Ордена, по факту не признаваемые им. Они живут на Корелии и других планетах системы, заводят семьи, и воспитывают своих детей как юнлингов и падаванов, тем самым образовывая целые династии… Помнишь Ника Диата? Он был как раз из такой семьи. Еще есть Алтисиане. Ее основатель, мастер-джедай Джинн Алтис проповедовал ряд принципов, неприемлемых с точки зрения Совета и Ордена, таких, как обучение у одного мастера нескольких учеников одновременно, прием взрослых падаванов и создание джедаями семей. В итоге, он с единомышленниками покинул Храм… — Викт посмотрел на нее, — Это что касается добровольного ухода. Изгнанников тоже было немало. Потенциум. Эти джедаи считали, что Сила изначально блага, а переход на Темную или Светлую сторону — дело выбора самого адепта. Из этого делался далеко идущий вывод: раз нет Темной стороны, нет и действий, способных к ней привести, а ради благой цели допустимы любые средства. Последователи Потенциума были изгнаны из Ордена за сотню лет до твоего рождения. Вдогонку — еще один пример. В двадцать пятом году до Ресинхронизации, мастер-джедай Акуинос наткнулся на необычных разумных существ — шардов. Наставник Хью-Янь один из таких. Однако, он пришел в орден очень давно, больше двухсот лет назад. С тех пор многое изменилось. Когда мастер Акуинос привел несколько десятков шардов — сами они себя называли Железными рыцарями, в знак того, что для взаимодействия с окружающим миром они находились в корпусах дроидов — в Храм, дабы обучить их путям Силы, то встретил непонимание Совета. Магистры усомнились, что живые кристаллы способны постичь суть учения Джедаев. В итоге, Акуинос был изгнан; Железные Рыцари последовали за ним.

— То есть, если я… буду рассказывать о том, что придумала, меня могут изгнать?

— Да. Такое может случиться.

— Но если я не буду ни о чем говорить никому, то все будет нормально? Вы сказали, что порицается общественное инакомыслие… Хотя сами вы не очень следуете правилам, — заметила Тано.

— Я надеюсь на это. Что касается меня… Тут все просто. Да, я имею свои соображения, однако стараюсь не выходить за определенные рамки. В смысле, я не бунтую против Совета, а они закрывают глаза на некоторые моменты. Такая практика была распространена и в былые годы; что уже говорить про войну. Сейчас нужны те, кто может делать грязную работу.

Асока тихонько подошла к учителю.

— И что тогда? Что мне делать?

Викт протянул руку и потрепал ее по макушке, словно маленькую.

— Будь собой. Будь Асокой Тано.

— Быть собой? — растерянно переспросила она.

— Может показаться, что это несерьезно, но в данном случае — единственный выход не потеряться во всем происходящем. И помни — я всегда буду поддерживать тебя.

Асока почувствовала, как в ее горле запершило.

— Спасибо, учитель… Я точно кажусь вам глупой. Наверное, это выглядит попыткой доказать, что я взрослая.

Викт ободряюще улыбнулся.

— Ну, признание своих ошибок — уже хорошо.

♦ ♦ ♦

Дикемиус Трахта вдавил кнопку коммутатора, на котором загорелся сигнал вызова. Из динамика зазвучал голос его секретаря.

— Сэр, прибыл мофф Равик.

— Пропустите.

Через минуту молодой человек присоединился к их небольшой компании, собравшейся в кабинете моффа Первой Секторальной. Пользуясь затишьем, Главный штаб вызвал всех командующих Секторальными армиями, для, как они выразились, более живого общения которое, несомненно, послужит укреплению военной мощи ВАР, взаимодействию и так далее. Однако по сути эти собрания представляли собой говорильню вышестоящих начальников, которые разглагольствовали на тему возможных вариантов развития событий, и спорили по поводу «гениальности» того или иного плана, превознося свои стратегические потуги, и поливая грязью оппонентов.

— Прошу прощения, господа, — Анатоль картинно поклонился, — Меня задержали в Главном штабе.

Васп Праджи, мофф Четвертой Секторальной, ухмыльнулся.

— Так вы уже познакомились с ССП?

— Что обозначает данная аббревиатура?

— Сборище старых пердунов, естественно, — сообщил мофф Пятой Секторальной, Йозеф Ганн, — Я думал, что вы уже знаете это обозначение данной организации, ходящее в определенных кругах.

— Я лишь недавно вышел на столь высокий уровень, — молодой командующий Четырнадцатой Секторальной развел руками, — И не успел толком разобраться во всем этом… этом… мне даже трудно подобрать термин, которым можно окрестить текущее положение вещей.

— Не тебе одному тяжело. Все, кто сейчас на подъеме, рано или поздно сталкиваются со «старой гвардией», — пояснил Ганн. —