Наводку на клад дает Шлюндт, нахожу его я, а она, получается, просто свои лапки погреет, ничего для этого не сделав. Причем это предельно ясно уже здесь и сейчас, а что проснется в душе тогда, когда руки ощутят тяжесть золота, когда адреналин вместо крови по венам потечет? Вот оно, сокровище, ты его добыл, а теперь его часть надо кому-то отдать исключительно за красивые глаза.

И вот тогда антиквар снова начнет исподволь говорить другие умные и верные слова, так сказать, удобрять сегодняшний посев, и они продолжат потихоньку отравлять мою душу, увеличивая брешь между мной и Стеллой, что и является его конечной целью. Все просто, а потому действенно.

А почему? Да потому что я для него ресурс, который надо разрабатывать. Ну и зачем же меня в землю закапывать после первого совместного дела? Это нерационально.

И пусть его. Поглядим, что из этого в результате получится.

Ну и потом — Стелла все равно узнает, что там случится, в деталях и подробностях. Не от меня, разумеется, а от своего ворона. Наверняка ведь его по нашему следу пустит, можно даже не сомневаться.

Кстати, как бы он ее вовсе не прибил, с него станется, знаю я таких тщедушных старикашек, они на все способны. Чужими руками, разумеется. Не могу сказать, что ведьма мне прямо вот сильно дорога, но мне без нее с задачкой, подброшенной Великим Полозом, не справиться. Слишком уж много в новом мире белых пятен. Потому надо поразмыслить, как и волка накормить, и овечку сберечь. Так себе аналогия, потому как оба они зубасты до крайности, но другой подходящей поговорки я не знаю.

— Карл Августович прав, — положил я свою ладонь ведьме на колено, отчего та непроизвольно дернулась. — Это не мой секрет, а его, потому только ему решать, кто в деле, а кто нет. Мне без тебя будет плохо и грустно, но, полагаю, мы ведь за добром не в Китай поедем?

— Конечно же, нет, — подтвердил антиквар. — Быстро управимся, смею вас заверить. И, разумеется, без всякого риска, так что переживать за своего сердечного друга, милейшая Стелла Аркадьевна, вам совершенно никакого резона нет. Правовые вопросы, связанные с нашим предприятием, я тоже беру на себя, по этому поводу можете даже не беспокоиться.

— Тогда всего доброго, — ведьма резко поднялась на ноги, поправила волосы и вышла из переговорки.

— Крайне импульсивная особа, — заметил антиквар, глядя на захлопнувшуюся дверь. — Хотя все ведьмы таковы. Чуть что не по их нраву — сразу война, грохот, шум, нож в спину, слепоту в глаза, седину в волосы… Иногда мне кажется, что вздорность характера является частью оплаты за ту силу, что они получают.

— Зато не скучно, — возразил ему я. — В этом есть своя прелесть, никогда не знаешь, что от нее ожидать.

— Ладно, к делу, — потер сухонькие ладошки Карл Августович. — Итак, мой друг, намеченное дельце мы провернем уже завтра. Что ты так удивился? Да-да, прямо завтра. Нет у меня привычки откладывать намеченное в долгий ящик. Годы, знаешь ли, уже не те, каждый день может оказаться последним, а потому я хочу успеть сделать как можно больше.

Похоже, он окончательно перешел со мной на «ты». То ли это свидетельствует о возросшем доверии, то ли так у него и было запланировано с самого начала. В любом случае это хороший знак.

— Я бы и сегодня съездил, но воскресенье для этого не лучший день, — продолжал вещать антиквар. — Видишь ли, искомое спрятано в одном загородном доме, если точнее, в старой усадьбе представителей старинного дворянского рода, ныне пустующей и заброшенной. Она умудрилась как-то пережить треволнения двадцатого века, хотя, разумеется, порядком обветшала и была частично перестроена. До девяностых годов ее использовали как летнюю дачу для одного ведомственного детского сада, потому худо-бедно поддерживали в порядке. Но ни при ремонтах, ни при остальных работах спрятанное добро найдено не было, иначе бы я про это знал. Значит, оно все еще там.

— Не вижу связи между воскресным днем и старостью усадьбы, — уточнил я.

— А она есть, и самая прямая, — рассмеялся Карл Августович. — Рядом с ней находится несколько дачных поселков, и отдыхающие любят туда наведываться с прогулочными целями. Побродить по красивому, пусть и заросшему, саду, полакомиться малиной и вишней, там же великолепный сад произрастает. Фотоснимок на фоне бывшего дворянского гнезда сделать для этого, как его…

— «Инстаграма», — подсказал я.

— Вот-вот, — покивал старик. — Ну а ближе к ночи и еще кое за чем, благо укромных уголков в саду хватает. Тоже ведь какая-никакая, а романтика.

— А на чьем балансе дом сейчас стоит? — уточнил я. — Может, придется стены долбить или полы вскрывать. Не хотелось бы неприятностей, все же незаконное проникновение получается. Одно дело в саду покувыркаться, другое дело — вред имуществу нанести. Мне проблемы с полицией не нужны.

— Насколько мне известно, они у тебя уже были, и пресерьезные, — тонко улыбнулся антиквар. — И ты все же смог выйти сухим из воды. А здесь и вовсе бояться нечего, владелец усадьбы точно не будет иметь к тебе претензий.

— Потому что владелец — это вы, — хлопнул в ладоши я, сделав вид, что пропустил его реплику насчет моего прошлого мимо ушей.

— Именно, — с довольным видом хихикнул Шлюндт. — Прикупил в середине девяностых, тогда это было просто. И очень дешево. Сумма взятки за оформление отчуждения имущества оказалась больше, чем его стоимость. Кстати, хочешь — в случае удачного завершения дела я потом тебе эту усадьбу подарю, она мне все равно не нужна. Ну, или отдам в счет твоей доли. Поселишься там вместе со Стеллой Аркадьевной, детишек нарожаете, я к тебе в гости буду приезжать, с ними тетешкаться. Детишки, когда они маленькие, очень забавные, стану для них дядюшкой Карлом. И леса там вокруг хорошие, для Хранителя кладов очень подходящие. В них много добра спрятано, уж поверь мне. Тебе найдется чем заняться.

— Подумаю, — улыбнулся я. — Усадьба — дело хорошее, особенно если с вишневым садом. И отчество у моей Стеллы к ней отлично подходит. Во сколько и где встречаемся?

— Я заеду за тобой, — уже без тени шутки деловито заявил антиквар. — В семь утра жди у своего подъезда. С собой особо ничего не бери, инвентарь и провизия — с меня.

На том мы и раскланялись. Он решил задержаться в банке, обсудить с господином Волконским какие-то свои дела, я же вышел на улицу в жаркое городское марево.

Нет-нет, никаких сомнений вроде «а вот он как сейчас с банковским начальником сговорится, как предметы из