Это продолжалось долго, до тех пор, пока Григорий не удовлетворился действиями Петровича. Звуковое сопровождение спектакля Григорий взял на себя, оборудовав в левом кармане[51] звуковой пульт, используя DVD-проигрыватель из лаборатории отца и подключив к нему имеющиеся тут колонки.

Из старых декораций для спектакля в запаснике нашли «Лес», «Замок Комоса», «Ручей нимф», сшитые из распоротых мешков из-под сахара, на которые были нанесены соответствующие изображения. За эти дни Петрович привел в порядок найденные декорации и подвесил их на штанкетах[52].

Занимаясь организацией спектакля, Григорий старался как мог. Условный характер этого спектакля позволял ему обойти или упростить многие моменты, но он хотел, чтобы все было, как в настоящем спектакле. И дело было не в том, что он боялся не угодить Лариссе, а в его отношении к любимому делу. Возложив на себя роль режиссера, заведующего постановочной частью, звукорежиссера, костюмера и массу других обязанностей, он добивался того, чтобы все у него вышло как можно лучше. Хотя какой это спектакль, если в зале не будет зрителей, если актеры выйдут на сцену, не зная ролей, держа в руках шпаргалки?

Внутренний голос ему твердил: «Следует обратиться в полицию. Спектакль — лишь прикрытие для очередной пакости Лариссы». Однако Григорий надеялся, что Ларисса исполнит свое обещание и освободит маму. Ну зачем Лариссе старая больная женщина, которая перед ней ни в чем не провинилась?

Вернувшись домой, Григорий сделал ревизию содержания холодильника. Результат был неутешительным: кроме как на поднадоевшие бутерброды с обветрившейся колбасой рассчитывать было не на что. «Поехать поужинать в ближайшее кафе?»

Вдруг он услышал звук, как будто на втором этаже что-то упало на пол. Кошки Диана и Матильда находились рядом, гипнотизируя его взглядами, требуя корм, Гавкан бегал во дворе. Выходит, наверху был кто-то чужой.

Григорий, стараясь двигаться бесшумно, подошел к лестнице. Затаив дыхание, он стал подниматься на второй этаж. Приблизившись к кабинету отца, он резким движением распахнул дверь, быстро шагнул внутрь и, мгновенно нащупав выключатель, зажег свет.

В кресле, спиной к нему, сидел человек. Видна была только голова, но этого было достаточно, чтобы понять, что там находится женщина!

Женщина никак не отреагировала на свет, она продолжала спокойно сидеть в кресле. Григорий с замирающим от волнения сердцем осторожно приближался к ней. Когда до нее оставалась всего пара шагов, кресло на колесиках резко развернулось и Григорий остолбенел.

— Как тебе сюрприз? — Нади весело рассмеялась. — Решила не откладывать нашу встречу на завтра, потому что мне твой голос по телефону не понравился. — Она взглядом, словно рентгеном, пронзила Григория и поделилась своими наблюдениями: — Вернулся поздно вечером домой, трезвый, что уже удивительно. Дома я не застала больную маму, хотя она еще несколько дней назад выписалась из больницы, — не дозвонившись ей на мобильный, я позвонила в больницу. Мне сказали, что она уехала в санаторий. Почему ты об этом мне не сказал по телефону?

Григорий тяжко вздохнул и рассказал о похищении матери и готовящемся спектакле. У Нади сразу пропало игривое настроение.

— Ты поступил неправильно! Надо было сразу обратиться в полицию! — решительно заявила она. — Как представлю бедняжку Нину Васильевну прикованной к батарее, что все эти дни она провела на жестком полу…

— Что ты говоришь?! Ларисса пообещала, что мама будет находиться в нормальных условиях.

— Ты ей поверил? Какие могут быть нормальные условия, если Нину Васильевну похитили и насильно удерживают?!

— Что ты предлагаешь?

— Немедленно идти в полицию!

— А дальше что? Полиция начнет поиски, и неизвестно, как на это отреагирует похитительница. А если она выполнит свою угрозу?

— Ты заявишь в полицию, а спектакль будут играть, как ты и обещал. Психопатка обязательно придет в клуб, и полиция ее арестует!

— Лариссе, вернее, тому, кто прикрывается этим именем, не надо идти в клуб на спектакль. Он или она будет участвовать в этом спектакле. Предполагаю, что Ларисса — один из членов труппы школьного театра и будет тихонько наблюдать за всем происходящим изнутри. Как он (или она) отреагирует, увидев в зале полицейских, пусть и переодетых? А полиция сможет выявить его (ее) среди участников спектакля? Что известно о Лариссе? Ничего! Мы даже не знаем, мужчина это или женщина.

— Что же делать? — растерянно произнесла Нади.

— Не привлекать к этому полицию. По крайней мере на этом этапе. Я надеюсь, Ларисса чем-то себя выдаст. Для меня главное — вернуть маму домой живой и невредимой.

— Ты кого-нибудь подозреваешь? — деловито поинтересовалась Нади.

— Всех участников школьного театра, которые завтра соберутся в Смеле. А еще исчезнувшего режиссера Владлена Николаевича Белецкого. Хотя я думаю, он не может к этому быть причастен.

— В детективах наименее подозрительный и имеющий, на первый взгляд, железное алиби как раз и является преступником. Он может быть самым близким человеком для главного героя и даже ему в чем-то помогать, тем самым отводя от себя подозрения.

— Детективы придумывают сценаристы и писатели, а в жизни все гораздо проще и страшнее, — возразил Григорий.

— Криминальные сюжеты черпаются из жизни, и злоумышленники порой используют выдуманный кем-то сюжет, планируя преступление, — настаивала Нади.

«А если Нади права? — подумал Григорий. — С кем я здесь больше всего общался, кто в курсе моих дел? Петя Утвенко. Он — Ларисса?»

Григорий попробовал представить Петра в роли таинственной Лариссы и не смог. В школе у них были дружеские отношения, а после нее не было точек соприкосновения, чтобы тот мог воспылать подобной ненавистью. Более того, Григорий не мог представить, чтобы Петру могла прийти в голову мысль сыграть незавершенный спектакль школьного театра.

«Возможно, Лариса Чайкина нравилась Петру, как и многим другим мальчикам в школе, но не до такой степени, чтобы через двадцать лет вдруг начать за нее мстить. И почему он выбрал меня, а не кого-то другого? Только из-за того, что в то время я был тем счастливчиком, кому Лариса на чувства ответила взаимностью?»

«Тогда кто? Ларисса должна находиться где-то рядом, раз смогла сама или через своих помощников выкрасть мою маму».

— Очнись, Гри! — прервала его размышления Нади. — У тебя есть план на завтра?