расчепушил Скрюча и заимел кучу крошшеров, у фирмы обнаружилось дикое перепроизводство древесины, которую требовалось куда-то девать. Ударили по рукам с дворфами Стальгорна, и теперь им шли брёвна за какие-то жалкие гроши, но в непостижимых объёмах. Всё это добро требовалось как-то перевозить, так что Среброкинс решил освоить и новый для него рынок речных перевозок в Каз-Модан.

Путь из гоблинов в дворфы, естественно, осваивать он отправил кого-то ещё. Труму просто не повезло оказаться поблизости, когда босса осенил очередной великолепный план.

— Человек, а ну стой! Ты кто такой? — Трум решительно шагнул вперёд, и массивная бронированная машина качнулась вперёд вслед за ним. Правая конечность голема опустилась на деревянный пол, перегородив человеку путь. Левую кисть крошшера заменял диск циркулярной пилы, оснащённый магическим движителем — память ещё с тех времён, когда крошшеры использовались на лесозаготовке.

С резким шипением острейшие лезвия пришли в движение, заставив незваного гостя в ужасе отшатнуться. Если бы Трум немного не рассчитал — придурок остался бы без ноги.

— А-а-а! — заорал мужик, падая на спину и пытаясь отползти от приближающегося к нему Трума.

— Босс, что там, в трюме!? — раздались встревоженные голоса с палубы корабля. Внутрь заглянули всклокоченные головы каких-то незнакомых людей, и только теперь Труму стало кристально ясно, что же происходит.

— Так вы пираты что ли, огра мне в зад?! — прошипел гоблин, стремительно выпрыгивая на палубу. Крохотные человеческие фигурки с дикими криками порскнули от клешни боевого крошшера, как испуганные тараканы.

— А ну, СТОЯТЬ!!! — орал Трум, поведя циркулярной пилой из стороны в сторону. — А не то всех вас здесь на куски распилю, к орочьей матери!

Не сразу, но ему удалось заставить всех пиратов сбиться в кучку и сдаться. Торжествующая зеленошкурая команда тут же принялась вязать неудачливых грабителей, изредка награждая особенно непонятливых пинками.

— Не убивайте нас, гоблины! Умоляю! — молил, размазывая слёзы и слюни по чумазой роже, вожак пиратов. Для острастки, Трум ещё раз включил циркулярную пилу и провёл острейшими движущимися лезвиями в полуметре от макушки пирата.

— Всё, что хотите, отдам! — испуганно воскликнул пират. — Только не убивайте!

— Так, стоп, — опомнился Трум. — С этого момента поподробнее.

— Всё, что хотите, отдам! — продолжал молить пиратский главарь, и Трум раздражённо вздохнул.

— Короче, вот тебе переговорный камень — разговаривай насчёт выкупа с шефом, — рявкнул гоблин, доставая из-за пазухи амулет для связи со Среброкинсом. Кратко обрисовав начальнику происходящее, Трум приспустил кристаллическое стекло кабины и перебросил через него амулет.

— Так ты — пират, значит? Настоящий? — тут же раздался из него, не на шутку заинтригованный, голос шефа. — У тебя есть чё? Трум, отпили ему пока ногу.

Пират дико заорал, когда Трум со зловещей улыбкой приблизил к нему лезвие циркулярной пилы.

— Я всё отдам! — орал пират. — Забирайте корабль! Мой груз, все деньги, забирайте. Пожалуйста, только не пилите, а-а-а!

— Одного корабля маловато будет, — деловито отозвался Среброкинс. — Одна штука нам, как не пришей хвост. Короче… есть тут ещё пираты? Много вас тут? Отвечай! Трум, отпилил уже ногу ему? Следующую пили!

— Много тут наших, да-а-а… — размазывая щёки по щекам, ныл главарь. Между тем, у Трума появилось отвратительное предчувствие. Босс снова что-то удумал.

— Трум! — приказал Среброкинс. — Выпытай у придурка, где собирается для сбыта добычи вся их пиратская кодла и нанеси им визит. Тебе в помощь вышлю ещё тридцать крошшеров дирижаблями. Захвати все корабли, что найдёшь, и срочно отправляй в Лордерон. Товар забил все склады — его нечем уже вывозить, а деревья в Лордероне ещё остались. Это катастрофа!

— Есть, шеф. Понял вас, шеф, — отозвался Трум.

— И не вздумай опять утопить крошшер! — прошипел ему по магической связи Среброкинс. — Отпили пирату ещё одну ногу. Конец связи.

— Есть, босс, — уныло произнёс гоблин и повернулся к главарю, который истошно завопил почём зря. Трум не собирался ничего ему пилить — не хватало ещё пачкать кровью любимый крошшер. Ему и так не платят за то, чтобы его чистить. Но вот с кораблями — с ними людишкам придётся расстаться по-хорошему.

Трум ласково положил на макушку пирата металлическую ладонь голема и слегка сжал её, для пущей убедительности. Бизнес сам себя не сделает — иногда приходится и ручками поработать, как напомнил себе гоблин.

— Рассказывай! — потребовал он у пирата.

Глава 19. Жизнь за Нер-Зула!

— Мы жаждем окончательной победы над ходом времени, — вещал человек, облаченный, как и все присутствующие на проповеди, в неброское одеяние с капюшоном. Его голос отражался от стен и коридоров, настойчиво забиваясь в уши, как мне не мечталось их в тот миг закрыть ладонями.

Всегда мечтал сходить на проповедь Культа проклятых! Ну, то есть, я просто хотел принести на их проповедь старый добрый напалм…

Увы, но сейчас численное превосходство играло против меня, и жажду крови пришлось притушить. Культист терзал своими проповедями мои несчастные уши уже больше часа, и конца и края этому не было видно. Когда все только началось, меня лишь слегка коробило от безграничного пафоса его речей и поразительного, фанатичного единодушия его «паствы». Но потом я огляделся…

Будь вокруг меня обычные психи, я бы с ухмылкой закинул ноги на стол, пользуясь тем, что для них я невидим. Но на лицах этих людей был совершенно особый отпечаток, который я, наверное, не забуду теперь до конца своих дней.

«Моя жизнь за Нер-Зула» — часто говорили культисты, прежде чем пойти под жертвенный нож некроманта. Не в компьютерной игре, а во всамделишней реальности от этого возгласа по моей коже пробежались мурашки.

Десятки людей, мерно кивающие в такт словам оратора. Мрачная, источающая угрозу зловещая аура, витавшая вокруг каждого из них. Бледные, но исполненные самого искреннего благоговения лица… Толпа этих людей казалась мне одним огромным, диким зверем, нерассуждающим и безжалостным, как стихия.

— Устами Повелителя с нами говорит сама великая Тьма, — скрипучий голос оратора так и норовил ввинтиться мне в уши.

Мне оставалось только костерить свою невезучесть, затаившись в темном углу под заклинанием невидимости. Идиотская ситуация, если честно. Но я сам виноват, что здесь застрял…

* * *

— Ты уверен, друг-эльф? — ещё раз спросил у меня Карадин.

— Да что мне будет? — ухмылка на моём лице не внушала нахмурившемуся дворфу доверия. Он всё ещё считал блажью мою затею — забраться в крепость ещё до начала штурма, чтобы попытаться обезглавить верхушку культа. Не понаслышке знакомый с магией и как оказалось, разносторонне образованный дворф прекрасно понимал все недостатки магической невидимости. Если вкратце, она вообще не работала против готового к таким фортелям врага.