— Из Москвы мы, услышали о вас и решились ехать. Вы, наверное, последняя надежда! С ногами у нас беда, болеем. Что делать непонятно. Чем только не лечили, а улучшений нет. Помогите сыну!

— Что ж вы ко мне? Врачом давно не работаю, да и профиль у меня другой совсем, боюсь, не помогу.

— Разве это не вы лечите?

— Не лечу, не туда ты попал милый мой, возвращайтесь-ка в Москву лучше, найдете хорошего доктора, а здесь, как видите, только старуха-акушерка, других нет лекарей!

Мужчина протер очки, надел шапку и ответил:

— Извините, наверное… ошиблись, мы пойдем. Прощайте!

Посетитель закрыл дверь, стук костылей слышался по двору, пока не захлопнулась калитка.

— Бабуль, как же ты с ними так? Далеко ехали, больной он! — недоумевала Маша.

— Присядь родная, не все просто у них! Бог не приводил его, сам пришел. А сын болеет потому, что нужно взрастить в этом человеке сострадание, в детстве избил он своего младшего брата, да так, что тот на всю жизнь дурачком стал, вот теперь Господь исправляет душу.

— Эх, жалко их и брата тоже жалко, — пожала плечами Маша.

— Не беспокойся внученька, облегчит Господь мальчику болезнь. Сложно, конечно, но дома у них найдется доктор. Главное, что потрудился, этакую даль проехал, все ради сына.

Не успели начать чаепитие, как за окошком появилась другая гостья.

— Пойду я к ней, а ты без меня пока.

Вышла во двор, у домика стояла девушка с большими печальными глазами и поправляла вязаную шапочку.

— Добрый день, я к вам, наверное, вы матушка Валентина?

— Здравствуйте. Лучше, просто Валя, была бы матушкой, жила бы с батюшкой, ха-хаа, — засмеялась и присела на пенек, — рассказывайте моя хорошая, с чем приехали?

— Вот посмотрите, — девушка распахнула куртку, под одеждой виднелся небольшой животик, — малыш там, — закрыла руками лицо и заплакала.

— Так! А что же ты рыдаешь тогда? Ну садись, успокойся, — протянула носовой платок Валя.

— Понимаете, он больной, боюсь рожать.

— А где же муж твой?

Девушка опустила глаза:

— Нет никакого мужа, от любви ребенок, от большой, прошедшей любви.

— Дай мне руку, — взяла руку девушки, — да ты ледяная вся, пойдем в дом.

Валя снова поставила чайник:

— Присаживайся, — вздохнула, — как ни печально доченька, не от любви дети болеют, а от страсти. Правда иногда бывает, как у меня, для вразумления. Мой сын тоже болел, хоть и не от младенчества, духовной болезнью. А что я? Когда молодая была, не думала о законах Бога, правилах жизни, вот и страдала вместе с ним, как постарше стал, пока не осознала своих ошибок. От любви и внимания дети растут, да родителей благодарят, а если убивать в животе, да заниматься собой, будешь как я, одинокая. Брось ты черные мысли, по своему отделению знаю, где работала, сколько раз врачи ошибались. Вот увидишь, будете еще в гости с этим чудесным рыжиком приходить! — Валя подмигнула девушке.

— Спасибо за добрые слова, очень боюсь, что диагноз оправдается и как я буду его растить одна потом.

— Давай попросим вместе, все решаемо, была бы вера!

Валя стала молиться, просила о вразумлении пришедшей души, о даровании здоровья малышу о помощи, а если возможно, то и о добром муже. Девушка стояла и старалась мысленно повторять просимое, а когда они завершили, Валентина сказала:

— Будешь хорошей мамкой, не бойся! Окружи себя правильными поступками и старайся тянуться к Господу, все даст, о чем и не мечтала! А теперь наконец выпьем этот чай, — Валя засмеялась и взяла холодную чашку.

Глава девятая

Приходите ко мне

Весна топила остатки снега на полях, близилась последняя неделя Великого поста.

Бывший начальник отдела ШИПР — Черный бес, огрубел и значительно ослаб от безрезультатной войны с Валентиной, но старался казаться большим даже в одиночестве. Бурлил и пыхтел как кипящая смола всем мрачным нутром. Помощников незамедлительно перевели на второстепенные проекты, обещая совсем расформировать отдел за безрезультатность. Черный мечтал об отмщении, жажда расплаты шевелилась, выпуская едкий дымок наружу при каждой мысли о Вале.

Говорить стало совсем не с кем, потому приходилось выкручиваться:

— И что же Вы думаете господин Босс? Хотелось бы знать ценное мнение эксперта. У нас совсем некем заменить, столь опытного руководителя, — притворялся крупным начальником Черный.

— Бросьте! Я решил вести самостоятельное дело, без вашего руководства, зачем мне посредники?

— Мы немедленно предоставим вам все условия, только продолжайте искушать Валентину, нам понравилась гнусная работа по натравливанию соседей на нее, продолжайте, будьте столь любезны!

— Нет! И разговор завершен, никаких переговоров, точка! Я сам! Один буду формировать корпорацию. Сам набирать сотрудников, бесправных илотов. Вы же, не спрашивая, перевели моего помощника на городской вокзал к карманникам, а про второго вообще безмолвствую. Ради чего понадобилось так возвышать Салафура, ведь он испортился почти окончательно, работать с ленивым продавцом семечек на базаре?! И это после превосходной кляузы на меня? Да ведь там гопники законченные, у него так и крылья побелеют! Нет, разговор закрыт, мстить я собираюсь один!

Продумывая план, дерзнул отправить его сразу вверх, в надежде получить одобрение без резолюции низов ада.

— Нужно действовать через нее саму, если такая душевная, пусть захлебнется и утонет в добре! Будем подбирать кандидата из портфолио живых.

Мысленно просматривая воспоминания за тысячелетия своего существования, концентрировался на последних десятилетиях:

— Это не то, хромой бомж не пойдет, спился, не осилит задание. Василиску из министерской конторы можно бы завязать, жаль отняли ее дело в блудный департамент. Жертвы папаш алкашей, тоже не подойдут у Вальки иммунитет. Какие у нас числились в разработке самоубийцы? Вот, вот, что-то