— Тебе, папа, мне тоже есть, что сказать. Вернее спросить. ЗА ЧТО? Нет, не так. ПОЧЕМУ? Почему ты счел меня настолько никчемной, не способной самостоятельно найти свое место в жизни, определиться с профессией, встретить любовь, выйти замуж? В твоих глазах я так глупа и ничтожна, что ты позволил постороннему человеку решать все за меня…

Горячие слезы струились по щекам, капая холодными каплями на ключицы. Не знаю, в какой момент сорвало эту эмоциональную плотину, но с каждой пролитой соленой каплей, с каждым вытолкнутым из горла звуком, я истончалась, испарялась, таяла.

— С одной стороны слепой идиот, с другой стороны бездушный предатель и в центре всего этого мой собственный отец. Смотрю на вас и вижу глупых мальчишек, которым в руки попалась кукла. Одному хочется в нее играть, второму раздеть, третьему оторвать голову и убедиться, что она пустая… Найдите себе новую игрушку, детки. Я покидаю эту песочницу. Видеть вас больше не могу.

Н-Е-Н-А-В-И-Ж-У!

Я разворачиваюсь и, стуча кэблами, несусь куда-то через весь, мать его, зал, огромный, как футбольное поле. Ритмичные звуки шагов гулко резонируют, эхом возвращаясь обратно. Прочь! Отсюда! БЕЖАТЬ!

У противоположного выхода меня нагоняет Лиля.

— Вика, постой! Мне нужно тебе кое-что объяснить…

— Я и так все поняла, Верховская! Не трать слова!

ВИССАРИОН

Как только две одинаковые тонкие светловолосые фигурки, двигающиеся в такт, скрылись в темноте за дверью противоположного выхода, угнетающая тишина взорвалась громкими возгласами, возмущением, обсуждением…

Но в моей голове набатом били слова Вики — «я не никогда не была на балу», «меня нет на Фейсбуке», «ВЫНЬ ГЛАЗА ИЗ ЗАДНИЦЫ!».

Ох, милая, да я весь там. Не только глаза.

Какого хера происходит, а?

???

Шквалом тяжелых камней посыпались одна за другой мысли, от которых неприятным жжением скручивало внутренности.

НЕ ОНА!

Я ошибся! Все это время принимал Вику за другого человека! Как, блядь, это получилось?!

Мысли потерялись, как только на меня обрушились кулаки Марка. Четкие, болезненные, точные, в челюсть, в ребра…

— Ты, блядь, клялся, что она любовь всей твоей жизни! — удар, — Что у вас все взаимно! — удар, — Что как только она все узнает, то будет счастлива, что все так сложилось! — удар, — Узнала?! — удар, — Где же, блядь, ее счастье?

Виктор Беккер пытался оттащить Марка, ему на помощь подоспели ошарашенные родственники. На их памяти — это наш первый скандал, да еще и драка.

Поведение брата вообще за гранью.

Всегда сдержанный Марк, чувства которого едва ли не с рождения были скрыты непроницаемой маской даже для меня, превратился в настоящего разъяренного зверя.

Мне надо с ней поговорить! Потому что я НИХЕРА не понимаю!

Пока мужчины держали брата, а женщины ошеломленно ахали, я выбежал из зала вслед за девчонками, которых, естественно, и след простыл.

Все равно найду!

Мозг лихорадочно принялся вспоминать и заново сопоставлять факты.

Первое. Шесть лет назад Виктория Беккер была приглашена на Зимний бал в Винтергартен. Администраторы, принимающие гостей, зарегистрировали девушку и записали контактный телефон для связи в случае возникновения чрезвычайной ситуации.

Второе. Девушка, которую я обнаружил на нижних этажах замка, чисто, без акцента или каких-либо ошибок говорила по-русски. Она и сама призналась, что русская. А Виктория Беккер была единственной девушкой из России, которая присутствовала в тот вечер в замке, не считая моих многочисленных родственников. Даже среди нанятого персонала русских не было. Я проверял это после нашей странной встречи в аэропорту!

Третье. Я почти полгода переписывался с этой девушкой из подвала. Ее ответы не оставляли сомнений, что это она. Так как же она может быть не Викторией Беккер, если именно ее телефон был указан в контактной карточке администраторов?

И четвертое. Самое главное. Я ЕЕ ВИДЕЛ! Собственными глазами! На расстоянии нескольких метров! В этом чертовом синем платье!

Где и в чем я ошибся?!

В аэропорту я думал, что Вика не поняла, что я это я, парень из переписки. Перепутала с кем-то. Мало ли? А перестала общаться, потому что думала, что я не пришел, хотя на самом деле просто очень сильно опоздал.

Не знаю…

Чем больше я вспоминаю девушку из переписки, тем очевидней неоспоримая разница между ней и Викой. Кто ты, загадочный мой лотос?

Мысли в голове скрипели старой советской каруселью в захолустном парке. Меж тем, ноги сами несли куда-то…

ЕЕ присутствие почувствовал мгновенно. Кожей, на которой зловеще приподнялся каждый волосок. Нервной дрожью в пальцах, заставляющей сжимать их в кулаки. Ледяными мурашками, марширующими на острых шпильках с металлическими набойками, вдоль позвоночника.

И этот, сука, запах.

Забытый.

Почти исчезнувший из памяти.

Стертый временем, вычеркнутый из уравнения…

Родной… счастливый… летний…

ОНА стояла спиной ко мне, обхватив себя за плечи, и смотрела вниз, в подвал, где и по сей день размещены запасные генераторы. Слегка дрогнула, услышав мои приближающиеся шаги, но сразу расслабилась, как будто тоже узнала.

— Я стояла здесь, когда ты запустил первый генератор, и подвал осветили мутные желтые лампы. Видела тебя. Узнала, как ты выглядишь… Я вовсе не собиралась убегать, просто телефон… он снова и снова разрывался, и это означало, что мне срочно надо торопиться…

Коридор и сейчас был тускло освещен мутными желтыми лампами, и девичья тонкая фигура отбрасывала жуткую длинную черную тень. Мягкий голос проникал под кожу, а я старался сопоставить его с голосом из прошлого, но ничего не выходило. Слишком много раз слышал его в последнее время, и ассоциируется он теперь только с хозяйкой из настоящего, а не с воспоминаниями из прошлого…

— Знаешь… — тихо говорила она, — Если бы мы не играли в эти игры с тайнами, если бы хотя бы раз осмелились назвать собственное имя… Господи, мы же жизнь человеку испортили!

— Когда я впервые увидел тебя… смешную, тонкую, пытающуюся танцевать сложный вступительный полонез в своем пышном длинном платье, в котором путались ноги… первое, что ты напомнила мне — это Синий Лотос… Забавно… Его еще называют Нильская Кувшинка… Египетская Небесная Лилия… Кстати, он обладает наркотическими свойствами. Так что ты, словно этот лотос, мгновенно въелась под кожу, довела до эйфории и вызвала смертельную зависимость… Лиля…

— Это все похоже на затянувшийся нелепый сон…