но внимательно следила за неподвижной черной фигурой на подоконнике. Только бы не ушел, только бы не оставил в эту секунду…

– Ты правда думаешь, что ни на что не способна?

– Я в этом убедилась.

– Когда я забирал тебя, ты была куда более самоуверенной.

– Теперь я осознаю, насколько была глупа и наивна. Мне некого винить в том, что мое воспитание оставляет желать лучшего, сомневаюсь, что родители жаждали вырастить такого ребенка, но что есть, то есть. Я всю свою жизнь думала, что достойна самого лучшего, в то время, как родные люди убеждали меня в обратном. Кого мне винить за то, что сейчас не вспомнить ничего хорошего из прошлого? Я-то верила, что если меня оставят в покое, то я устрою свою жизнь так, как мне нравится, легко и просто. Это оказалось не так.

– А не приходило ли тебе в голову, что единственная неудача – еще не повод опускать руки?

– Приходило. Пару-тройку неудач назад.

– Я такого не помню. Да и сейчас у тебя все хорошо. Дом я тебе предоставил, поселил в городе, в котором ты не будешь привлекать к себе особого внимания. Тебе только и нужно, что обжиться, влиться в этот мир, а после идти куда глаза глядят и искать свое место где-то еще.

– То есть, мне не нужно жить в Каане?.. – не поняла я.

– Нужно, до тех пор, пока ты не поймешь, как себя вести, чтобы не отличаться от других жителей Ассона. Твои иномирские привычки, словечки, фразы могут вызвать ненужные вопросы везде, но только не в Каане. Это город, где соседствует нищета и богатство, город, в котором всем плевать на то, как ты выглядишь и как говоришь. Ты могла найти работу, накопить денег и уехать в столицу, где возможности практически безграничны. Но ты пошла иным путем, и я не считаю, что ты ошиблась, выбрав жизнь в Каане. Ты ошиблась тогда, когда решила, что не достойна быть счастливой.

Я услышала каждое слово Создателя. Его голос будто проникал в мою голову, раскладывал в ней по полочкам все мысли, наводил порядок и… дарил ощущение покоя. Сам Создатель сказал мне, что я имею право быть счастливой. Кто я такая, чтобы ему не верить?

– У меня больше нет к вам вопросов, – прошептала, глядя перед собой в одну точку. Я сосредоточила свое внимание на отколовшейся штукатурке под потолком, чтобы не растерять то ощущение уверенности, которое подарил мне мужчина в черном.

Он исчез, но оставил после себя бурлящую энергию, наполнившую меня всю.

ГЛАВА 21

За остаток ночи я так и не сомкнула глаз. Движимая чем-то неведомым вытащила с полки лист бумаги и карандаш, села за стол и принялась писать. Кто-то когда-то говорил мне, что даже самые маленькие цели и желания нужно записывать, и тогда они обязательно осуществятся, правда, если не сидеть, сложа руки. Так что сейчас я писала по пунктам, чего бы я хотела в этой новой жизни.

Я бы хотела не думать о том, что у меня нет денег, и нечего будет есть совсем скоро. Я бы хотела, чтобы моя маленькая уютная пекарня прославилась, если не на все королевство, то хотя бы в Каане.

Я бы хотела сотворить свое счастье так же легко, как готовлю по рецептам.

Предрассветная мгла сменилась мрачным серым рассветом, а спустя пару минут первые солнечные лучи залили город янтарной краской. Я отложила свой “список желаний” и ушла на кухню прямо в пижаме и босиком.

Разговор с Создателем подействовал на меня так, как это было нужно. Не стану отрицать и то, что, возможно, Создатель меня… загипнотизировал или заколдовал. Он это умеет, я уверена.

Привычными движениями затопила печь, завела тесто. Вскоре испекла немного хлеба и два пирога, чтобы было что выложить на стеллаж. Для экономки леди Коваль я подготовила корзину круассанов, посыпанных мелкой сахарной пудрой. Я не думала о том, что и сегодня никто не придет, просто делала, что должна. Я не слабая и не нытик! Что бы ни говорил Создатель, я не такая.

Розовощекая полная женщина с приятной улыбкой навестила меня рано утром, щедро заплатила за “слоеные булочки” и, пожелав мне всего самого наилучшего, ушла.

В течении дня, не встретив больше ни одного покупателя, я лениво дочитывала книгу о водяных и кикиморах, лишь изредка бросая взгляд на распахнутую дверь. Время от времени мне казалось, что к кузнице кто-то подъехал, и тогда я с замершим сердцем бросалась к окну. Но мне лишь казалось.

Еще один день я провела за уборкой и чтением. Через два – отвезла подсохшие булки детям, поболтала с Элом и Браном, и вернулась домой, чтобы испечь новую партию. Где-то в глубине души ворочалось нехорошее предчувствие, но я, решившая больше никогда не унывать, глушила его смехом. Наверное, со стороны мое веселье выглядело жутковато, но меня ведь все равно никто не видел.

С той ночи, когда ко мне приходил Создатель, прошла неделя. В течении нее я трижды увозила невостребованный хлеб детям, и лишь один раз обслужила покупательницу. Женщина в драном платье и дырявых башмаках выложила на прилавок два медяка и просила продать ей кусочек хлеба или булочку. Я отдала ей две лепешки и батон, проводила взглядом до двери и с улыбкой пожелала хорошего дня.

Один из дней сделала выходным. Прогулялась по городу, поспрашивала местных, где купить дров, и мне подсказали, в какой стороне найти пилораму. Большая телега дров обошлась мне в восемь серебряных монет. Я рассчиталась сразу, а полешки привезли на следующее утро. Это была единственная радость за целых семь дней.

Я обещала себе не унывать и стойко держалась до тех пор, пока в очередное утро мальчишка-почтальон не бросил к моему пню, служившему крыльцом, газету. Как обычно, я в это время пила кофе, сидя на подоконнике. Так как в предыдущих газетах не было ровным счетом ничего интересного, то и эту начала читать неохотно, только лишь чтобы быть в курсе местных новостей.

Крупный