Почему-то сердце забилось чаще. Элли стала очень серьёзной и собранной, она вытянула свои руки ладонями вниз так, что они находились сантиметров на сорок выше картинки. Я с долей сомнения наблюдала за действиями девочки.

– Смотри, – чуть слышно произнесла девчушка мгновение спустя, и я, помедлив, опустила взгляд на рисунок.

Изображение потихоньку начало плыть в глазах, и собака с бумаги вдруг… ожила, весело виляя хвостиком. Я чётко видела, как она бегает туда-обратно на картинке, а её золотистая шерсть переливается в редких лучах солнца! Пульс с гулом застучал в висках, и я шумно сглотнула, не в силах отвести глаз от животного и пробудившегося на холсте леса. Элли резко одёрнула руки с хитрой улыбкой на губах, и рисунок вновь замер. Я не сразу смогла поднять взгляд на девочку, в шоке позабыв все слова. В голове стоял шум из-за множества путающихся мыслей. Я крутила листок из стороны в сторону, пытаясь сообразить, что только что произошло – но ответа не находила.

– Понравилось? – добродушно спросила девочка.

– Элли… Но как? Как ты это сделала?

Мой голос дрожал от волнения, а девчушка лишь безразлично пожала плечами.

– Не знаю.

– Это невероятно! Ты можешь оживить любой рисунок?

– Уже да, я пробовала. Хотя сначала получалось только с моими.

Я не могла собраться в кучу – вопросы атаковали меня изнутри.

– И давно ты так… э-э… научилась делать? – изумлённо хлопая глазами, спросила я.

– Не очень давно. Пару лет.

– Пару лет?! И никто не знает? Даже мама? Ты никому не говорила?

– Нет! – Элли умоляюще посмотрела на меня. – Ника, пожалуйста, пообещай, что никому не расскажешь! Ни маме, ни папе, ни Тимофею – никому!

С подозрением взглянув на ребёнка, я уточнила:

– Но Тимофей ведь тоже твой друг?

– Да. Но ещё он друг моих родителей. Я боюсь, что он случайно проболтается. Ника, пожалуйста, пообещай, что никому не расскажешь, – с мольбой в голосе протянула Элли.

Для неё это было так важно. И конечно, я не могла не поддержать девочку в её просьбе. Ведь она действительно мне доверяла.

– Обещаю, – со всей ответственностью заявила я.

Возвращались к дому мы быстрее, чем шли к упавшему дереву. Но всю дорогу меня мучили разные мысли. Элли не хотела, чтобы кто-то узнал о её невероятной способности, но почему? Она боялась показаться в глазах матери какой-то не такой? Ведь та и так считала её бесполезным человеком, который испортил все планы блондинки. Неужели ребёнок боялся признаться лишь потому, что не хотел огорчать или разочаровывать мать? О, эта злая ирония жизни! Оживить бездушное изображение Элли чудесным образом сумела, а пробудить сердце своей родной матери – нет. Как же меня всё это возмущало! Но я запретила себе обдумывать эту тему, иначе сохранить Эллину тайну у меня точно не получится.

– Хочешь ещё кое-что знать? – нарушила тишину девочка, шумно загребая листья ногами.

– Не знаю, – честно призналась я, боясь увидеть или услышать ещё что-то более шокирующее.

Но Элли даже внимания не обратила на мой ответ и невозмутимо продолжила как ни в чем не бывало:

– Папа сказал, что он и мама – ангелы. Тёмные ангелы, точнее сказать. Потому что они живут в тени земных людей. Как думаешь, такое возможно?

Девчушка старательно анализировала всё, что ей говорили, подвергая сомнению даже слова взрослых. Я замешкалась, ведь даже мне далеко не всё известно, но, осторожно подбирая слова, всё же ответила.

– Элли, – медленно начала я, набрав в лёгкие побольше воздуха, – мир такой большой и удивительный! Он скрывает невероятное количество тайн, о которых мы и не подозреваем. Ещё недавно я бы ответила, что это чепуха, – вспомнив всё, я задумчиво усмехнулась. – Но сейчас я считаю, если твой папа тебе так говорит, значит, это правда.

Девочку удовлетворил мой ответ, и она неспешно кивнула. Взявшись за руки, Элли и я вышли из густого леса.

Только мы шагнули за порог и разулись, как перед нами выросла высокая стройная фигура Аиды с недовольным выражением лица.

– Вы где были? – сверля меня глазами с идеально нарисованными чёрными стрелками, требовательно спросила женщина.

«Ну это слишком предсказуемо».

– Мам, мы хотели собрать разноцветный букет, – протягивая женщине несколько сухих листьев, сказала Элли, – но красивых и ровных мало.

«Подготовилась», – удивилась я. Она слишком хорошо знала свою мать.

Вероятно, всё это потому, что ребенок боялся, что ей запретят проводить со мной время. Так что справедливо будем считать, это ложь во благо. А благо – это я.

– Ладно, – недоверчиво наморщив лоб, процедила Аида. – Пора обедать.

Не дожидаясь последующих косых взглядов, я быстро поднялась по лестнице и шмыгнула в спальню, тихо закрыв дверь. Надо настроиться и не подавать виду, что что-то случилось. Элли очень любила Тимофея, но боялась, что, если он узнает обо всём – непременно расскажет матери. Как же мне не хотелось что-либо утаивать от парня. Но какой смысл обещания, если я его нарушу?

От нечего делать я решила покачать пресс и заняться растяжкой под музыку с компактного диска – ведь ни телевизора, ни компьютера в комнате не было. Но это быстро наскучило, тем более перед глазами вновь и вновь всплывала картинка с ожившей собакой. Заметив на комоде мобильник, который оставил Тим, я набрала номер Карины, усевшись на полу в позе лотоса. Из трубки долго доносились гудки, но наконец подруга ответила.

– Алло.

– Карина, привет!

– Привет, кошка. Как твои дела? – безэмоционально проговорила девушка.

Почувствовав неладное, я напряглась.

– Всё нормально. У тебя какой-то голос странный. Всё хорошо?

– Нормально.

– Карина? – сейчас меня пугало всё. Моя фантазия в эту же секунду нарисовала самые страшные картинки, связанные с Аззаном и не только. – Пожалуйста, расскажи, что случилось. Я же слышу, что что-то не так.

Но подруга замолчала и всхлипнула. Холод молниеносно пробежал по спине, оставляя следы.

– Карина! Прошу тебя, расскажи, что происходит? – теперь я всерьёз испугалась, аж сердце кольнуло в груди. – Ты слышишь меня? Карина!

В трубке слышался непонятный шорох и тяжёлое дыхание.

– Он бросил меня, – голос звучал еле слышно.

– Что? Карина, кто? Кто бросил?

– Илай. Он порвал со мной.

Впервые слышала, чтобы подруга так убивалась из-за расставания с парнем. Она действительно была в него по уши влюблена… как и он в неё впрочем.

– Почему?

– Я не знаю, Николь, – сквозь слёзы, заикаясь, ответила подруга. – Он позвонил мне позавчера и предложил поужинать у него дома. Я, как дура, вырядилась для него, на маникюр сходила. А он даже в дом не пустил, прям перед забором кричать начал, что я его достала, чтобы прекратила ему звонить и преследовать. А ещё он сказал, что я идиотка, если поверила, что он любит меня. Он просто наигрался, – надрывный плач от боли и обиды усиливался. – Что я ему плохого сделала, Ника? За что он так со мной? Я даже, тупица, написать ему пыталась после этого, но он везде меня заблокировал!