устроить ему взбучку. Она сжала плечо Лорелеи и опустила руку. – Хранить секреты от того, кто доверился тебе. От собственного первого помощника. Позор тебе, позор.

– Не делай вид, что имеешь хоть малейшее представление о том, что происходит, – парировал Кейн. Он неловко замялся. Все столпились вокруг. Даже Ариус и Флинн смотрели на него с подозрением, а Цилла – с неприкрытым осуждением.

– Вот что мне известно, – Цилла начала загибать пальцы. – Ты ненавидишь ром. Навеки травмирован Джарнисом во время вашей дуэли. И ты все еще боишься своего мертвого отца.

– Причем тут мой отец? – закричал Кейн.

Он устал, смертельно устал от всех этих игр, в которые играли пираты. Никто никогда не давал прямого ответа. Истина всегда скрывалась в сонме загадок.

– При том, что я всегда знаю больше, чем ты думаешь. Намного больше.

Кейн выругался себе под нос, желая вскрыть ее черепную коробку и исследовать мозг, чтобы выяснить, что ей известно. Цилла не выбрала сестру в качестве первого помощника, а плохим парнем все равно был он? Возможно, она специально сеяла раздор, чтобы добраться до Короны первой.

Лорелея кивнула, соглашаясь с Циллой.

– Ты хотя бы на мгновение подумал, что, возможно, мне стоит узнать правду?

Кейн неловко пытался объясниться, он сжал кулаки и прижал к бедрам. Сейчас он стоял на такой зыбкой почве, именно поэтому он предпочитал одиночество в море. Навыками конструктивного общения Кейн все еще владел слабо.

– Нет, я думал…

– О, уверена, ты о многом думал, – в голосе Лорелеи слышалась горечь и холодность, Кейн вздрогнул. – Ты скрыл от меня, что…

– Лорелея, – перебил Кейн, понизив голос, но все равно все его услышали. – Пожалуйста. Давай поговорим об этом наедине.

– Вот уж нет, – встрял Флинн с дьявольской усмешкой на губах. – Уж слишком все занимательно.

Лорелея взглянула на Кейна. Она посмотрела на него так, будто он был ничтожеством, морской пеной под ее сапогами, когда она заговорила.

– Все, что ты хочешь сказать мне, можешь говорить при них.

Нет, он не мог. Его мучила гордость.

Удивительно, но именно Цилла сжалилась над ним.

– Позволь ему объясниться, – сказала она Лорелее. – Выслушай его.

Все в замешательстве повернулись лицом к Цилле.

– Что?

– Дадим им пару минут, – продолжила Цилла. – Все остальные пойдут собирать дрова для костра. Солнце скоро сядет.

Пираты отошли от Кейна и Лорелеи. Пока они шли, Флинн спросил:

– Итак, Цилла, значит ли это, что и ты готова меня выслушать?

– Возможно, – ответила Цилла, их голоса стали отдаляться. – Зависит от того, что ты предложишь мне взамен.

– Взамен? Я должен купить твое время? – голос Флинна оборвался, когда они вышли из зоны слышимости. Флинну повезет, если он вернется целым и невредимым.

Потом Кейн и Лорелея остались вдвоем, а между ними – море тишины. Никогда еще он не чувствовал себя так далеко от нее, даже в те дни, когда они почти не разговаривали на корабле. По крайней мере, тогда он знал положение дел. Он знал, что она постепенно начинает доверять ему. Но все доверие теперь было разодрано в клочья и валялось мусором у его ног.

Лорелея заговорила первой.

– Если ты не собираешься говорить, то я пойду к остальным.

Она хотела обойти его, но он остановил ее. Они оба взглянули на его руки на плечах девушки. Он тут же отдернул их.

– Я собирался сказать тебе, – начал он. Он и так не чувствовал себя уверенно, но глядя на нее, терял даже мысли об этом. Он сглотнул. Человеческие отношения – это всегда так сложно или проблема только в нем?

– До или после своей коронации? – Лорелея скрестила руки на груди.

– Ты права. Я собирался дождаться, пока не добуду Костяную Корону. Но ты не понимаешь. Я всю свою жизнь тренировался ради этого момента. Еще несколько недель назад я даже не знал о твоем существовании.

Она повернулась к нему, ее гнев снова запылал ярким заревом.

– Почему я должна была узнать о своих правах на трон от монстра, а не от тебя?

– Магнус снова говорил с тобой?

– Конечно! И послал за мной своих лавовых монстров! Моя кровь – единственное, что удерживает его в Лимбе… или ты и это знал?

Она вздернула брови, ожидая ответа.

– В некотором роде, – в конце его голос сорвался, и слова прозвучали так, будто Кейн сомневался в себе. Впрочем, будь он проклят, он сомневался.

Лорелея выглядела так, будто была готова рычать на небо.

– Хуже всего, что моя мать все знала. – Она судорожно вздохнула, словно пытаясь не заплакать. – Она знала! Я думала, что моя мать сошла с ума, но сейчас все ее слова обрели смысл. Магнус много лет говорил с ней через огонь, он сломал ее. Я не верила ей, но доверилась тебе в мгновение ока. Какая же я жалкая… Я думала…

Она покачала головой, будто высказала слишком глупую мысль, а улыбка, тронувшая ее губы, была совсем не похожа на улыбку.

– Я думала, что могу доверять тебе.

Каждое слово – удар кинжала.

– Ты можешь доверять мне, – сказал он, хотя она, конечно же, не поверила. Удивительно, но его объяснение прозвучало правдоподобно. – Ты заслуживала узнать правду, но я ни разу не солгал тебе. И все равно помогу отомстить.

– Умалчивание правды – это всего лишь замаскированная ложь. Знай я, кем являюсь на самом деле, я могла бы заявить свои права до начала Испытаний. Я могла бы занять пиратский трон и наказать Роува за содеянное им.

– Как ты думаешь, с чего бы им тебе верить? Думаешь, я не подумал об этом? Или у меня просто черное сердце, потому что я Блэкуотер? – он не собирался повышать голос и снова слегка сжимать ее плечи.

– Не знаю! – ответила она, оскалившись, солнечные ожоги на ее щеках становились темнее пропорционально тому, как она заводилась. – Мне не нужен трон, да и вообще плевать я на него хотела. Я всего лишь хотела знать правду, чтобы я смогла сама выбрать свой путь!

Она отвернулась и пошла прочь, но он двинулся за ней следом, осторожно остановив.

– Я не могу вернуться в прошлое и исправить свои эгоистичные решения, – произнес он, отчаянно желая, чтобы она посмотрела ему в глаза. Он глубоко вздохнул, понимая, что разговор приближался к еще более личному признанию. – Бремя, которое я взвалил на себя, с каждым днем становится тяжелее.

– Это называется чувство вины.

– Я прекрасно знаю, как это называется, – он изо всех сил старался сохранить голос ровным, не обращая внимания на ее попытки оборвать его. – Да, я чувствовал