– Ну, мне лично кажется, что у Чески тут нет особого выбора, да, впрочем, она и не знает ничего другого.

– Я уверен, Грета не стала бы делать ничего, от чего она была бы несчастной.

– Может, и нет, – поморщилась ЭлДжей. – Бедняжка. Она до последних дней вообще не знала, что у нее есть отец, не говоря уж о том, что он не был ее по-настоящему кровным родственником.

– Ну перестань, мам, это уж совсем не имеет никакого отношения.

– Похоже, Грета не рассказывала ребенку о его прошлом практически ничего, – продолжала ЭлДжей, не реагируя на просьбу сына. – Вот, например, она хотя бы знает, что у нее был брат-близнец?

– Я не уверен. Но, мам, постарайся понять, что Грета не рассказывает Ческе о ее прошлом потому, что чувствует, что так лучше. Они с Ческой переехали в Лондон при исключительно тяжелых обстоятельствах, и очевидно, что Грета хотела начать все сначала. И не было смысла ничего рассказывать Ческе до тех пор, пока она не вырастет и не сможет это понять.

– А ты понимаешь, дорогой, что всегда защищаешь Грету? – тихо спросила ЭлДжей. – Похоже, ты просто не видишь, какой резкой она стала с тех пор, как уехала из Марчмонта. Раньше она была такой тихой и добродушной.

– Ну, если она и стала резкой, так это потому, что ей пришлось многое повидать. Навряд ли в этом ее вина.

– Видишь, Дэвид? Ты снова за свое. Я по себе знаю, что держать сердце под замком только потому, что когда-то в прошлом его больно ударили, вовсе не решение. Точно так же, как и вкладывать всю свою застоявшуюся любовь в единственного ребенка. Но ладно, – сказала она, резко меняя тему разговора. – У меня есть решение. Почему бы тебе не предложить им обеим остаться тут ненадолго? Если, как мы считаем, Оуэн оставил поместье Грете, ей понадобится время, чтобы разобраться с делами. И это дало бы Ческе возможность хоть несколько дней пожить как обычной маленькой девочке.

– Я сомневаюсь, что Грета может остаться тут дольше, чем это необходимо, – сказал Дэвид. – Но давай подождем и посмотрим, что будет завтра.

– Ну, если она таки унаследует, то с учетом твоих явных чувств к ней жениться на ней было бы идеальным решением всей этой путаницы. Грете нужен муж, тебе – жена, а маленькой Ческе – отец и более стабильное существование. А Марчмонту нужен мужчина, который бы им управлял, желательно кровно связанный с этим местом.

– Мам, ты плетешь интриги! Прекрати сейчас же, – предупредил ее Дэвид. – Не говоря ни о чем ином, я совершенно не желаю управлять Марчмонтом, даже чтобы доставить тебе удовольствие.

ЭлДжей увидела ярость в глазах сына и поняла, что зашла слишком далеко.

– Извини меня, Дэвид. Я просто хочу видеть тебя счастливым.

– И я тебя. Но не будем больше об этом, – твердо сказал он. – Пошли ужинать.

Ческе снова приснился этот сон. Он снова был тут, рядом с ней… мальчик, похожий на нее. Его лицо было таким бледным, и он шептал ей что-то, чего она не могла понять. Она знала, что ей надо всего лишь проснуться и включить свет, увидеть свою уютную спальню – и тогда кошмар исчезнет. Она пыталась нашарить лампу на столике у кровати, но ее рука проваливалась в пустоту. Она отчаянно искала, хватая ртом воздух, а сердце отчаянно колотилось у нее в груди.

– Пожалуйста, пожалуйста, – простонала она, но, когда ее глаза привыкли к тусклому серому свету раннего утра, она увидела, что вокруг была вовсе не ее привычная любимая спальня. Это была комната из ее сна.

– Мама! Мама! Мама! – завизжала Ческа.

Она знала, что должна вылезти из постели и выбежать из комнаты и тогда все кошмары кончатся. Но ей было страшно: вот она пошевельнется, и призрачные очертания протянут к ней свои жуткие, мертвые руки, и…

В комнате вспыхнул свет, в двери появилась мама. Ческа вылетела из постели, промчалась через всю комнату и вцепилась в нее.

– Мама, мамочка! Забери меня отсюда! Забери меня! – всхлипывала она.

– Ну-ну, дорогая, успокойся, что случилось?

Ческа вытолкнула Грету из комнаты в коридор и захлопнула за ними дверь.

– Пожалуйста, только не заставляй меня туда возвращаться, мамочка, – умоляла она.

– Хорошо, хорошо, дорогая. Успокойся. Пойдем со мной, пойдем к маме в кровать, расскажи мне, что тебя так напугало. – Грета повела Ческу по коридору к себе в спальню. Она села на кровать, и малышка зарылась лицом в ее рубашку. – Тебе приснился страшный сон? Вот что случилось?

– Да. – Она посмотрела на мать с неподдельным ужасом в глазах. – Но это был не сон. Это было на самом деле. Он живет, – Ческа содрогнулась, – в этой комнате.

– В детской? Кто там живет?

Замотав головой, Ческа спрятала лицо на груди Греты.

– Ну же, дорогая, – Грета ласково гладила Ческу по голове. – У всех бывают кошмары. Они ненастоящие. Это просто твое воображение играет с тобой глупые шутки, пока ты спишь, вот и все.

– Нет, нет. Все было на самом деле, – ответила Ческа сдавленным голосом. – Я хочу домой.

– Обещаю тебе, что завтра же мы поедем домой. А сейчас давай ляжем вместе в мою кровать и я тебя обниму? Тут прохладно, ты можешь простудиться.

Грета уложила Ческу к себе под одеяло и крепко прижала к себе.

– Вот так. Тебе лучше?

– Немного.

– Никто не обидит мою детку, пока мама рядом, – ворковала Грета, чувствуя, как руки дочки понемногу разжимаются у нее на шее. Грета тоже легла, переживая из-за испуга Чески в детской и думая, что же она на самом деле могла помнить про Джонни. «Неважно, – твердо сказала она себе – завтра к этому времени мы обе будем в безопасности в Лондоне, и прошлое снова будет скрыто за плотной защитной завесой».

21

– Ты точно не против присмотреть за Ческой? – спросила Грета у Мэри на следующий день. Она с утра внимательно наблюдала за дочерью, которая больше не проявляла никаких признаков тревожности.

– Ну конечно нет. Вот увидишь, мы чудно проведем время, да, детка?

Ческа, сидящая на высоком стуле у кухонного стола, была по локоть в муке, потому что помогала Мэри месить тесто для выпечки. Она согласно кивнула.

– Я недолго. А ты уверена, что все хорошо?

– Да, мамочка, – сказала Ческа с легкой ноткой раздражения в голосе.

– Тогда увидимся позже. – И Грета вышла из кухни, с облегчением отметив, что Ческа даже головы не подняла при ее уходе.

Дэвид и ЭлДжей ждали